Виталий Вавикин - КвазаРазмерность. Книга 2-4
- И давно он что-то изобретает здесь?
- Не знаю, когда я пришел, он был здесь старожилом.
- Ого! А я почему-то всегда думала, что ты поселился здесь одним из первых, был, так сказать, отцом-основателем поселения содомитов.
- Сомневаюсь, что это поселение создали содомиты. Некоторые строения, когда я появился здесь, были старыми как мир и принадлежали Всемирной иерархии.
- Вот как? – Эсфирь тщетно пыталась понять, к чему приводит это откровение, какую истину являет. – Думаешь, клирики специально построили это место для первых содомитов? – выдвинула предположение Эсфирь.
- Маловероятно, что поселение создавалось для содомитов. Скорее всего, это место служило для каких-то иных целей… - Рафаэль замолчал, бездумно наблюдая за страданиями новичка.
Сво-Дош катался по земле, рычал, ревел, умолял, молился кому-то, сыпал проклятиями…
- Ты не пытался разобраться, что это были за цели? – спросила Эсфирь, когда поняла, что бывший хранитель не собирается продолжать. – Если ты уверен, что поселение принадлежало Иерархии, то… - она искала ответ так настойчиво, что заболела голова. – Вот зараза, - проворчала Эсфирь. – У меня нет ни одной идеи. Что забыли клирики в неиндексированных территориях? – неожиданно ее осенило. – Ты ведь был хранителем. Ты должен знать больше, чем мы…
- Меня пропустили через столько кругов коррекции личности, что я с трудом имя свое помню.
- Непруха, - вздохнула Эсфирь.
- Да, непруха, - согласился бывший хранитель.
- А другие ученые содомиты? – снова оживилась Эсфирь. – Те, что были здесь до тебя… Ты говорил с ними? С Фароном, например?
- Конечно.
- И что?
- Молчат, как рыбы.
- Думаешь, им есть, что скрывать?
- Думаю, им просто плевать на то, что здесь было раньше.
- А если надавить на них?
- Чтобы надавить на таких как Фарон или Анк, одного умения проходить сквозь простейшие энергетические стены будет мало.
- Мы можем объединить усилия.
- У тебя есть туз в рукаве или ты думаешь, что сможешь кого-то удивить своими алгоритмами защиты?
- Я очень быстро учусь. Намного быстрее любого другого человека. Я ведь генетическая аномалия. Что запрещает нам развиваться, искать союзников, чтобы поравняться силами с Фароном и Анк.
- Не понимаю, зачем тебе нужна тайна?
- Потому что в этом есть смысл.
- Мы – содомиты. Нам не нужен смысл.
- Но ты тем не менее пытался разгадать эту тайну.
- После десятка коррекционных циклов у меня осталось слишком мало инстинктов, чтобы вырождаться, и слишком мало надежд и целей, чтобы мечтать выбраться отсюда.
- А у меня от рождения дополнительный мозг вместо правого легкого, потому что только так в репродукционном центре могли сохранить жизнь ребенку с неестественно крохотной головой и дефективным первым мозгом. Плюс, я каждую ночь, когда вы спите, возвращаюсь в Размерность. Мое тело в капсуле официального терминала КвазаРазмерности не подчиняется мне, но я могу все чувствовать.
- Это очень странно.
- Не то слово, особенно учитывая, что в Размерности у меня были проблемы с восприятиями. Каждую ночь я нахожусь в плену своей материальной оболочки. Каждую ночь мои эмоции взрываются россыпью чувств: от ненависти до любви, от пацифизма до мыслей о геноциде. И я ничего не могу сделать. Не могу даже уснуть. Но, думаю, именно поэтому я не схожу с ума, превращаясь в диких содомитов. И плевать, что Иерархия присвоила мне официальный статус содомита. В Квазаре я самая обыкновенная, здоровая. В детстве я не могла спрятаться от своих сбоивших восприятий в Подпространстве, потому что в репродукционном центре не смогли создать полноценные связи между старым мозгом и новым. Потом я попала в лабораторию к акеми по имени Мей-Ар, и он исправил ошибку врачей. Так что, когда я оказалась в Квазаре, то поняла, что теперь могу жить здесь. И знаешь что? Впервые в жизни я понимаю, что я – это я.
Глава восемнадцатая
Сво-Дош стал первым союзником Эсфирь и Рафаэля. Конечно, это произошло не сразу. Сначала они позволили ему настрадаться вдоволь, умерив спесь и гордыню, затем Рафаэль обратился к Фарону с просьбой прекратить мучения акеми, отключив протоколы, обострявшие восприятия в сотни раз. А когда Фарон отказался, к нему обратилась Эсфирь, пообещав, что позволит провести над собой пару экспериментов в обмен на свободу акеми.
- Пусть ставит эксперименты на мне, - предложил бывший хранитель.
- У тебя нет дополнительного мозга вместо правого легкого? – кисло напомнила Эсфирь.
- Так Фарон хочет проводить опыты на твоем мозге?
- Он считает, что подобная искусственное расширение возможностей человека может стать ключевым этапом в естественной эволюции.
- Фарон – свихнувшийся содомит, - напомнил Рафаэль.
- Нам нужны союзники, - пожала плечами Эсфирь. – К тому же, он знает о предыдущих экспериментах, которые ставили на мне Манх и Мей-Ар.
- Как он может знать об этом? – удивился бывший хранитель. – Его не было в Размерности несколько десятилетий, да и поселение он никогда не покидает…
- Еще одна тайна, - кисло подметила Эсфирь.
Она не призналась Рафаэлю, но Фарон, предложил ей не только освободить заносчивого акеми в обмен на обещание стать ненадолго его подопытной крысой, но и обещал устроить встречу с Мей-Ар, который ставил над ней опыты еще до того, как она стала содомитом.
- Заодно сможешь отомстить ему, - сказал Фарон.
- Я выдавила ему глаза и частично повредила мозг, - гордо заявила Эсфирь. – О какой еще мести может идти речь?
- Ты можешь простить его.
- Что?
- Тираны не верят в прощение.
- Он не тиран. Он просто чокнутый акеми, который перешел дозволенные границы.
- Без него ты бы сошла с ума, став содомитом, так что в каком-то роде ты обязана ему.
- Думаю, выдавленных глаз будет достаточно.
- Я говорю не о глазах. Ты можешь позволить ему закончить эксперимент.
- Никогда.
- Я вижу, что ты отличаешься от большинства содомитов. Здесь, в Квазаре, ты не безумна, в отличие от Размерности, где твои восприятия идут в разнос. И я знаю, почему это происходит.
- Тогда ты должен понимать, что меньше всего я хочу лишиться этого.
- Мей-Ар может доработать твои протоколы, позволив не только просыпаться в Размерности каждую ночь, но и контролировать свое тело. Только представь, какие горизонты откроет тебе эта способность!
- И какая польза от этого тебе?
- Я же сказал – эксперимент. Ты уникальна. Если бы ты сама не пришла ко мне, то скоро мне пришлось бы самому обращаться к тебе с просьбой стать частью моей работы. Но у тебя оказалось большое сердце для содомита, и ты пришла ко мне, вступившись за акеми-неудачника.
В тот день Эсфирь так и не поняла, издевается над ней чокнутый ученый или просто передает то, что у него на уме. Да и чокнутый ли? Что если бывший хранитель окажется прав, и Фарон действительно скрывает какую-то тайну? Иначе как ему удалось узнать о незаконных экспериментах, которые проводили Мей-Ар и Манх?
- Приглядывай за поселением, пока меня не будет, - попросила она бывшего хранителя, не зная, сколько времени займут исследования, на которые она дала согласие, и удастся ли ей вернуться от Фарона прежней.
- Если не доверяешь ему, то мы можем сбежать, - предложил Рафаэль.
- Я никуда не побегу! – подал голос забившийся в угол акеми по имени Сво-Дош.
Фарон деактивировал протоколы, повышающие восприятие бедолаги в сотни раз, но для того, чтобы акеми восстановился, требовалось время.
- Вот видишь, - криво улыбнулась Эсфирь. – Даже зазнайка Сво-Дош отказывается бежать.
- Я не отказываюсь, - тихо сказал акеми. – Просто у меня нет сил на побег, да и некуда бежать. Вокруг неиндексированный территории, где ничуть не лучше чем здесь. Зачем уходить, проделав такой долгий путь?
- Кажется, молодой выскочка прав, - в очередной раз криво улыбнулась Эсфирь. – К тому же, чего нам терять? Мы ведь содомиты. Что может быть хуже?
Она оставила бывшего хранителя и акеми одних.
- Думаешь, она когда-нибудь вернется? – спросил Сво-Дош.
- Молись, чтобы она вернулась, - посоветовал Рафаэль. – Потому что в противном случае я сотру тебя в порошок, как виновника случившегося. И не думай, что сможешь сбежать от меня, активировав свой альтернативный двигатель. Я хоть и прошел через множество кругов коррекции личности, но кое-что все равно помню из жизни хранителя. Так что тебя сопляка достать сумею.
Сво-Дош не спорил. После недавнего обострения чувств и восприятий для него и менее серьезной угрозы было достаточно, чтобы заставить забиться в самый дальний угол поселения и дрожать, пока не наступит вторая фаза двухуровневого дня Квазара, и желанный сон поможет забыться от проблем и тревог.
- Мерзкое зрелище, - сказал бывшему хранителю строитель по имени Лат-Ри, подкравшись со спины в образе пульсирующего дома.
