Сергей Извольский - Седьмой Круг
Они успели вовремя.
«Летающий глаз» как раз набрал заданную высоту и нашёл цель, а Штурман успел настроить бортовой компьютер на приём передачи, когда из хорошо различимого («летающий глаз» дал необходимое увеличение) зева тоннеля выскользнуло и замерло нечто совершенно невообразимое и, судя по всему, живое.
Больше всего это существо напоминало бородавчатое яйцо на восьми гибких, сужающихся к низу лапах-отростках. Размером, пожалуй, с их вездеход, оно некоторое время стояло в полнейшей неподвижности прямо около входа в тоннель, как бы привыкая к дневному свету и открывшемуся перед ним простору, а затем, приподнявшись на лапах-отростках, ловко двинулось по каменистой осыпи вниз, к реке. Достигнув кромки воды, оно, не останавливаясь, нырнуло в реку, уже через минуту вскарабкалось на противоположный берег (на их берег!) и снова замерло в полной неподвижности.
– Я думаю, что эта штука – робот, – нарушил молчание Оружейник. – Сначала мне казалось, что она живая, а теперь сильно сомневаюсь.
– Почему? – спросил Капитан.
– Она не отряхнулась от воды, – пояснил Оружейник. – Так поступил бы, например, Умник.
– А что здесь плохого? – обиделся Умник.
– Ничего. Просто живым существам инстинктивно свойственно отряхиваться, когда они мокрые с ног до головы вылазят из реки.
– Например, черепахам, – сказал Доктор. – Водяным. Помню, у меня в детстве жила такая. Так вот она всегда отряхивалась, когда я её вытаскивал из воды с целью эту самую воду поменять.
Механик захохотал.
– Не вижу ничего смешного, – насупился Оружейник. – Я имел в виду высших животных.
– Например, дельфинов, – подсказал Штурман.
Механик поперхнулся и закашлялся.
– Ну чисто дети, – улыбаясь сказал Вишне Капитан.
И тут бородавчатое яйцо выстрелило в «летающий глаз».
Выглядело это следующим образом. Одна из «бородавок» неожиданно вытянулась вперёд и вверх, из бесформенного нароста превратилась в гладкий матовый конус, и оттуда, из этого конуса, вырвался ослепительно-белый тонкий луч… И тут же в динамиках треснуло, хрустнуло, зашипело, и ясная чёткая картинка с экрана дисплея, задрожав, пропала. Как не было.
– Приплыли, – сказал Оружейник. – Точнее, прилетели. Я же говорю – робот. С лазерным оружием к тому же.
– Или киборг, – задумчиво предположила Вишня. – Потому что внешне он действительно мало напоминает машину. Даже нашу, лируллийскую, не говоря уже о человеческой.
– Есть многое на свете, друг Горацио, – процитировал заезженную веками фразу Штурман. – Какая нам разница – робот это, живое существо или киборг? Главное – это яйцо на ножках опасно, и нам следует держаться от него подальше.
– Что значит «какая разница»? – удивился Доктор. – А если оно разумно?
– Начинается… – пробормотал Оружейник.
– Доктор прав, – сказал Капитан. – Мы уже знаем, что на Тайге могут быть представители разумных рас из, практически, любого уголка Галактики. Возможно, даже те, о ком нам вообще ничего не известно. Не хватало ещё воевать с себе подобными.
– Себе подобные, ага, – криво ухмыльнулся Оружейник. – Яйцо в бородавках и с мощным лазером. Или что там у него…
– Напоминаю, что Галактический Моральный Кодекс Разумных, принятый, кстати, и нами, людьми… – начал было Капитан.
И тут прямо перед носом «Мураша» вспыхнуло одновременно три дерева.
Это были высокие, в два человеческих обхвата, гладкоствольные, чем-то напоминающие земные сосны, деревья. И они загорелись сразу, от корней до кроны, словно облитые предварительно напалмом, с треском и жаром, в две секунды превратившись из живых деревьев в три пылающих факела.
Вскрикнула и отшатнулась назад Вишня.
Механик, не раздумывая, запустил двигатель и дал задний ход, разворачивая машину.
– Вон он, гад, прямо над нами! – крикнул Штурман, тыча пальцем в экран дисплея. – Внешние сенсоры его засекли!
– Гони! – приказал Капитан. – Активная защита! К реке!
Механик прижал педаль газа, бросая «Мураш» в ближайший просвет между деревьями, а Оружейник тут же включил защиту.
Многофункциональный целеуказатель немедленно обнаружили воздушную цель и бросил координаты на дисплей плазменной пушки.
– Цель захвачена, – стиснутым голосом доложил Оружейник.
– Огонь! – приказал Капитан.
Оружейник выстрелил одновременно с противником.
Многослойная термостойкая броня выдержала. Выдержала, как потом выяснилось, и часть внешних сенсоров. Но ярчайший белый свет, заливший экраны и лобовые стекла, на секунду-полторы сбил зрение Механику и бортовому компьютеру, и ослепший «Мураш» со всей дури вломился лбом точно в ствол гигантского дерева неизвестной породы, а вслед за этим на вездеход с глухим чавканьем шлёпнулась туша сбитого врага.
Глава двенадцатая
– Ничего не понимаю, – Доктор устало выпрямился и вытер предплечьем заливающий глаза пот. – Как хотите, но у этого существа нет мозга.
Вычищенный и отмытый от крови и слизи «Мураш» стоял на берегу реки, в пяти километрах от деревни Охотника, ниже по течению.
Четыре часа назад они выползли сюда из леса, волоча за собой полусожженную тушу мёртвого противника и, пока Капитан, Механик, Штурман, Оружейник и Вишня занимались приведением вездехода в порядок (кроме гигиенических процедур требовалось также заменить некоторые сенсоры, которые всё-таки вывел из строя лазерный удар врага), Доктор и Охотник занялись анатомическими исследованиями. Умник же был отправлен в боевой дозор к деревне с приказом неусыпно следить за входом в чёртов тоннель и, в случае появления новых бородавчатых яиц на восьми ножках или чего другого непонятного или опасного, немедля об этом сообщать и возвращаться к людям.
– Всё-таки существо? – спросил Капитан, разглядывая сверху, с брони «Мураша», то, что осталось от бородавчатого яйца после точного выстрела из плазменной пушки, хирургического лазера Доктора и отточенного до немыслимой остроты стального ножа Охотника. – Не киборг?
– Если в нём и есть что-то от киборга, то я это что-то определить не могу. Во всяком случае – это не киборг в привычном нам понимании данного слова. Искусственно выращенное существо – вполне возможно. Но у него внутри нет ничего из металла, пластика или, допустим, керамики.
– А с помощью чего же он тогда в нас палил? – поинтересовался Оружейник. – Если это был не лазер, то я готов съесть собственный ботинок.
– Друзья мои, – вздохнул Доктор, – если вы думаете, что обычный корабельный врач способен за несколько часов полностью разобраться в анатомии совершенно неизвестного существа и объяснить устройство и функциональные особенности всех его внутренних и внешних органов, то вы ошибаетесь. Тут нужны глубокие и серьёзнейшие исследования целого коллектива учёных. И, разумеется, соответствующее оборудование. Но кое-что я всё-таки сказать уже могу. Во-первых, у этого существа прочнейший внешний покров. И одновременно очень гибкий. То есть я уверен, что, например, пуля его не возьмёт. Никакая. Но плазменный заряд – это плазменный заряд. Наш выстрел прожёг ему брюхо и достиг сердца, вследствие чего и наступила смерть. Или, вернее, прекращение жизнедеятельности. Потому что смерть называется смертью тогда, когда умирает мозг, а мозга, повторяю, у него нет. У него есть много чего другого – непонятного и сложного. Например, орган, который, вероятно, и служит своеобразным живым лазером, – не спрашивайте, как это может быть, все равно объяснить не смогу, потому что сам ничего почти не понимаю. Или взять его скелет…. Совершенно невероятная конструкция, обладающая чуть ли не абсолютной степенью свободы и в то же время необычайно крепкая – ни у одного вида известных мне живых существ нет ничего подобного. А с помощью чего он летает?! Очень подозреваю, что наш выстрел, прежде чем достичь сердца, сжёг ему антиграв. Чёрт возьми, если оно способно иметь внутри себя живой лазер, то почему бы ещё не быть и живому антиграву? В общем, существо уникальное и во всех смыслах удивительнейшее. Но. Есть одно «но», которое просто ставит меня в тупик. Повторяю ещё раз: мозга у него нет. Никакого. Есть нечто вроде маленького нервного узла в передней части туловища, которую весьма и весьма условно можно назвать головой – и все.
– Так, может, этот нервный узел и есть мозг? – спросила Вишня. – В конце концов в обитаемой галактике тысячи и тысячи видов животных, обладающих нервными узлами вместо мозга и…
– Да, – перебил лируллийку Доктор. – Вы правы. Но это примитивные животные. Простые. Данное же существо – сложное. У него анатомия высшего животного или даже разумного существа. А мозга, тем не менее, нет. Ну, мы же все взрослые и трезво мыслящие люди – должны понимать, что чем сложнее и многофункциональнее устройство, тем сложнее и система управления. Так вот. Устройство мы имеем – вот оно, перед нами. А система управления в нём отсутствует.
