Анастасия Киселева - Дух рога
…Яркая вспышка сменяется глубокой ночью. Лунный свет окутывает силуэт единорога зыбким серебристым сиянием, и призрачно сияют большие аквамариновые глаза.
— Зачем ты пришла? — В хрустальном голосе сплетаются печаль и тревога.
— Ты ведь знаешь, что ни у одного из нас не хватит сил остановить Злодара? — Высокая статная женщина останавливается рядом и смотрит вдаль.
— Мы объединимся.
— Не поможет. Природа его магии совершенно иная. Нам просто нечего ему противопоставить.
— Тогда к чему сопротивление? — Единорог впервые взглянул на собеседницу. — Может просто сложить оружие и разойтись? Какое-то время у них еще будет.
— Наш единственный шанс — обратить силу Злодара против него самого, — сообщила богиня.
— И кого же ты выбрала в качестве жертвы? — С заминкой спросила Киэ'Ланарт.
— Я не вправе выбирать, — грустно улыбнулась Судьба.
— Тогда зло победит, — возразил единорог.
— Ты еще не поняла, почему Злодар истреблял твоих сородичей? — Неожиданно поинтересовалась богиня. — Он не властен над ними.
— Ты понимаешь, что предлагаешь мне даже не смерть — вечное небытие?!
— Я клянусь тебе, что наступит день, и придет герой, — серьезно произнесла женщина. — Но я не могу тебя заставлять. Только просить.
— Значит, у меня есть выбор? — В голосе единорога прорезался сарказм.
— Выбор есть всегда. Выбор чести и совести.
— Уходи! — Выкрикнула единорог и сама бросилась вперед, чтобы в бешеной скачке стряхнуть тяжесть этого разговора…
…И следующее утро, туманное и мрачное. Полчища врагов, брошенные вперед в последней агонизирующей попытке переломить ситуацию. Тяжелейшая схватка, когда уже не видишь, где свой, где чужой, просто дерешься на гране сил и возможностей.
Киэ'Ланарт никогда не вмешивалась в битву, ее уделом были раненные и умирающие. Но сегодня хотелось броситься в самую гущу, топча всех вокруг и не думать, не думать, не думать!
Волна атакующих дрогнула и откатилась назад. На лицах повстанцев появились первые робкие улыбки. И тогда вперед вышел один-единственный воин.
Злодар.
Темный маг был далеко, но его спокойное бесстрастное лицо было отчетливо видно. Он словно и не заметил поражения своей могучей армии, и от этого стало особенно жутко. Губы мага шевельнулись, руки небрежным пассом плеснули перед грудью. И высвобожденное проклятие метнулось вперед.
Для объединенной армии это был конец — силы Злодара хватило бы, чтобы за считанные мгновения уничтожить целый мир со всеми его обитателями.
Однако произошло то, чего никто не ожидал.
Киэ'Ланарт бросилась вперед, подобно стреле, выпущенной из эльфийского лука. Кто-то закричал сзади — она не обратила внимания.
Выбор зависит от тебя.
Выбора нет.
Выбор есть всегда.
Это выбор чести и совести.
Волна чистой силы коснулась рога Киэ'Ланарт, поглотила хрупкую фигурку, замерла и невероятной силы откатом ударила по создателю.
Земля затряслась, в воздух подбросило клубы пыли. Ударная волна дошла и до армии Сопротивления, опрокинув первые ряды на землю. Когда воздух очистился, стало ясно, что от армии врага ничего не осталось. И как-то не сразу все поняли, что Злодара больше нет.
Все, что осталось от Киэ'Ланарт — рог, лежащий посреди кучки пепла…
* * *Водоворот чужих — своих воспоминаний смял сознание широким потоком. Где в этом калейдоскопе она сама, а где Киэ'Ланарт, Юнона определить уже не могла, и подступившее беспамятство девушка встретила с облегчением…
Сколько прошло времени, прежде чем Юни открыла глаза — неизвестно. Сама она лежала навзничь возле алтаря, крепко сжимая Рог.
Девушка осторожно поднялась, опираясь на каменную тумбу. Слегка подташнивало, кружилась голова. Юни с усилием потерла виски и подняла голову.
— Странное чувство, что твоими глазами на мир смотрит кто-то еще. Не так ли, Киэ'Ланарт?
«Странно и непривычно», — откликнулся тихий мысленный голос.
Сегодня Юни улавливала чувства и мысли древнего существа намного четче. И бурю в душе единорога ощущала как свое собственное смятение.
«Зачем ты это натворила?!»
— Я не могу сидеть тут вечно, — пожала плечами девушка. — А бросать тебя одну нечестно.
«Мне был обещан герой!» — В ментальном голосе Киэ'Ланарт переливались возмущение и презрение.
— Ничего, — пробормотала Юни. — Мы ему записку оставим. А то он еще неизвестно когда явится.
Она похлопала себя по карманам, хотя и так знала, что впустую. Ладонь машинально сжала Рог, и, не задумываясь, что именно делает, девушка порезала указательный палец острым кончиком. Рассеяно обвела глазами комнатку и шагнула к алтарю.
«Что ты делаешь?!»
Прикусив от старания кончик языка, девушка аккуратно выводила собственной кровью слова. Красные капли расплывались, текли то сильнее, то слабее, но на белой поверхности теперь алела корявая надпись.
«Здесь была Юни».
«Ты ненормальная!» — Прокомментировал акт вандализма единорог.
— А по-моему неплохо получилось, — откликнулась девушка, посасывая ранку.
«И что ты опять натворила?» — Вклинился откуда-то еще один мысленный голос, обладающий вполне мужскими интонациями.
— Крейг? Ты, что ли? — Потрясенно воскликнула Юнона. — Но как?
«Я же предупреждал, что не смогу защитить тебя внутри», — упрекнул дракон. — «Но это не значит, что я не пытался.»
«Кто ты?» — Настороженно поинтересовался единорог.
— Лана, это Крейг. Крейг — это Киэ'Ланарт. Будем знакомы, теперь у нас одна большая семья.
В башне воцарилось молчание.
— Остался последний вопрос, — тихо пробормотала девушка. — Куда спрятать Рог?
«Есть только одно надежное место», — мысль единорога обожгла холодом.
— Это… сумасшествие! — Подавилась воздухом Юнона. — Нет, не сумасшествие. Самоубийство! Венджер не заслужил такой радости!
Где-то за стеной согласно рыкнул дракон, а вот от Киэ'Ланарт не донеслось ни единой эмоции.
— Тебе был обещан герой? — Неожиданно разозлилась Юни. — Хорошо! Получите и распишитесь!
Тонкая костяная спираль удобно легла на ладонь. Острый кончик щекотнул кожу. Юни набрала воздуха, зажмурилась и резко ударила по основанию ребром свободной ладони.
«Нет!» — Ментальные вопли дракона и единорога слились в один.
Поздно. Острие рога легко пробило кожу и нырнуло вглубь. Резко кольнуло сердце. Юни судорожно выдохнула и скосила глаза вниз. О проткнувшем ее тело предмете напоминали только несколько капель крови. Рог, само собой, исчез.
«Ты сумасшедшая!» — В мыслях единорога плескалась странная смесь страха, боли, отчаяния и раскаяния. — «Зачем?»
«Привыкай», — глухо рыкнул Крейг. — «Юнона сначала делает, а потом уже думает. Причем, далеко не всегда о том, что делает. А то, что некоторые выходки могут закончиться летальным исходом, она до сих пор понять не может».
«Юни, пожалуйста, никогда больше так не делай!»
— Что? — Усмехнулась девушка. — Испугалась, что канешь во Тьму со мной вместе?
«Прости», — теперь ментальный голос Киэ'Ланарт был окрашен тоской. — «Я не имею никакого права что-либо требовать от тебя. Ты и так слишком добра. Тебе следовало оставить меня.»
— И всю жизнь мучиться угрызениями совести? — Юни осторожно повела плечами, но никакого физического дискомфорта не ощутила. Наоборот, внутри словно поселилось что-то теплое.
А вот от угрызений совести древнего единорога начинало мутить.
«Я проклята», — прошелестела чужая мысль.
— Ну, одно проклятие на двоих — это уже не так тяжело? — Юни потянулась, наклонилась, присела и сочла свое тело годным к дальнейшему употреблению.
«Юни…»
— А знаешь, — перебила девушка. — Похоже, это действительно самое надежное место. Постараюсь только его пореже доставать. А то процесс упаковки технически сложноват.
«Дамы,» — хлестнул хвостом по кладке Крейг. — «А не пора ли нам отправляться? Небо уже посерело. Мы ведь не хотим произвести впечатление на все окрестные поселения и монастыри?»
Юни без колебаний покинула маленькую комнату, пробежала по коридору и забралась по услужливо подставленному боку. Дракон расправил крылья, коротко рыкнул и оттолкнулся от своей посадочной площадки. В лицо пахнуло свежим воздухом, вдвойне сладким после небесного склепа, волосы взвихрились и Юни засмеялась.
Что толку взвешивать все за и против, если она поступила единственно правильным способом?
Эмоциональный фон единорога был окрашен отнюдь не в радужные тона. Юни предпочла сделать вид, что не заметила сомнений, терзавших новообретенную половинку ее души. Все утрясется со временем, когда они притрутся друг к другу. А о том, что все получится, свидетельствовал легкий флер восторга от полета, пробивающий глухую стену тоски.
