Ковыряла (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич
Пока дошли до того склада, где держат Таришку, Марим успел меня посвятить в такие подробности «мясного» бизнеса, что чуть не вывернуло. Грохнуть его хотелось неимоверно, но это бы ничем никому не помогло. Пока есть вершки, готовые платить, вместо одного Марима встанет другой, и только. Один плюс, этот рассказ укрепил во мне решимость выкупить девчонку, несмотря на абсурдную цену. Так-то я понимаю, что мы друг другу постольку-поскольку: я ей давал токи, она грела мне койку и украшала интерьер. Замену найти несложно, да хоть вон девку покойного Хутера прикормить, она только рада будет. Фигурка чуть похуже, но тоже ничего. Да мало ли симпотных девчонок на низах? Помаши токами, отбою не будет. Даже рыжую найти можно, почему нет? Если бы Таришка просто меня бортанула и ушла, я бы, наверное, даже почти не расстроился. Дело житейское. Но как представлю, что с ней будут вытворять всё то, о чём мне Марим рассказывал… Нет, не могу. Да, хочется сжечь бордель, грохнуть всю их корпу, и взорвать нафиг вершковые башни, но реально я могу только попробовать выкупить Таришку. Этим и займусь.
— Мне страшно, Тиган! — сказала она. — Даже дышка не вставляет, так страшно!
Так-то Таришка девчонка не ссыкливая, отвязная и весёлая, но сейчас вцепилась в меня и рыдает.
— Я бы, наверное, со Средки скинулась, лишь бы не в «мясо»! Но тут окна заделаны.
— Не надо скидываться, я тебя вытащу.
— Правда вытащишь, Тиган?
— Слово. Уже завтра будешь свободна.
— Я верю тебе… Наверное. Но мне всё равно очень страшно!
«Ты мне нужна сегодня ночью».
«Какое-то неприличное предложение. Тиган, это ты?» — написала в ответ Козя.
«А кто ещё может писать тебе на левый комм? Надеюсь, ты не раздаёшь его поинт своим многочисленным поклонникам?»
«Кому? А, издеваешься, понятно. Нет, никому».
«Вот и умничка».
«Что нужно сделать?»
«То же, что в прошлый раз. Кое-куда залезть, кое-что открыть».
«Вентиляция?»
«Ты догадалась!»
«То, что я тощая и мелкая, моё единственное достоинство?»
«Ещё у тебя глаза красивые».
«Правда? Или опять издеваешься?»
«Честное слово».
«Пойду пыриться в зеркало и моргать».
«Лучше поспи, а то уснёшь в вентканале и разбудишь храпом весь… разбудишь, в общем».
«Я не храплю!!!»
«Откуда тебе знать? Ты же одна спишь. Когда храпишь, себя не слышишь».
«Ладно, попробую заснуть. Но вряд ли получится, я теперь вся на нервах!»
Я тоже не образец душевного спокойствия сегодня, откровения Марима и тихая истерика Таришки выбили меня из колеи. Если нынешнее устройство города и правда придумал Никлай, то ему стоило подумать получше. Уснуть мне это не помешало. Ночью понадобится свежая голова, ловкие руки и весь возможный запас удачи.
Сообщения в комме Козя не читает, так что пришлось подняться на этаж, открыть дверь (ей стоит получше изучить устройство дверных замков), зайти и обнаружить девчонку в кровати. Спящая выглядит совсем ребёнком, которому место в интере. Не будь такой страшненькой, это можно было бы использовать, но с чёрной физиономией и причёской из плетёных червей Козявка с контингентом никак не сольётся.
— Просыпайся!
— Ах! Ой! Как? Ты…
— Включи звук на комме. Я не смог до тебя достучаться.
— Уф, я всё-таки уснула, значит.
— И довольно крепко.
— Ну и как?
— Что?
— Я храплю?
— При мне ты этого не делала.
— То-то же! А как ты вошёл?.. Ну да, туплю. Ты же ломщик, — Козябозя широко зевнула, показав ровные и очень белые зубы.
— Вот кофе, — подал я ей стакан.
— Ох, спасибо! Мне не помешает.
— И конфеты.
— Ух ты, средочные! Ты меня балуешь!
— Только не увлекайся.
— Почему?
— Растолстеешь и застрянешь в вентканале.
— Ну да, ну да, и меня сожрут пегли. Слышала уже. Не смешно.
— Зато вкусно. Перед откормленной конфетами девчонкой никакая пегля не устоит.
— Тьфу на тебя. Ты со мной как с маленькой! А я просто худая и рост небольшой.
— Разве не это называется «маленькая»?
— Нет, это называется «мелкая». Тиган, я не ребёнок. Не надо со мной как с ребёнком. Я уже два года живу одна, я отвечаю за свою жизнь и могу принимать решения. Например, лезть для тебя в вентиляцию, хотя ужасно боюсь застрять. А ещё боюсь, что это крайм, и меня на нём прихватят, а у меня даже айдишки нет. Это же будет крайм, да?
— И ещё какой, — честно признался я. — Спереть дисплей из «консервы» просто мелкая шалость, а вот сегодня если спалят, то реально жопа.
— Такой крутой крайм?
— Крутейший. Как Верховной Калидии в лапшу насрать.
— Вау.
— Ещё полчаса как можно отказаться. Потом нет. Если зассала, то лучше скажи сейчас.
— Ссыкотно, — призналась Козя. — Но я с тобой. Отвернись, оденусь.
— Во что-нибудь, чего не жалко, — предупредил я, отворачиваясь. — Скорее всего, одежду потом придётся выкинуть.
На фоне неоновой подсветки модуля переодевающаяся девчонка отражается в сломанном экране видеостены, так что я подсматриваю. Не потому чтобы, а просто смотреть тут больше не на что. Худющая — страсть. Всё должно получиться.
— Готова, — сказала Козя. — Идём?
— У нас есть ещё минут двадцать. Давай покажу, как дверь правильно блокировать. А то у тебя штатная блокировка, смех и позор. Открывается в три секунды. Надо принудительно отключать привод стопора.
— И что, тогда даже ты открыть не сможешь?
— Ну, это уже перебор, — рассмеялся я. — Должен же кто-то проверять, не храпишь ли ты.
Клановым, похоже, действительно вставили изрядный пистон, потому что они сделали ровно так, как я сказал, а не как обычно. Никаких мотов в клановой подсветке, кожаных курток с эмблемами, музыки, воплей и прочих характерных приколов. Правда, дымящиеся самокрутки в зубах всё равно выдают обитателей Пустошей всем, у кого есть глаза и нос. Клановые не швыркают, а курят какую-то дрянь, которую растят сами. Говорят, по действию похоже на дышку, только воняет отвратительно. Ну хоть машину нашли неприметную и вместительную — большой микроавтобус. Судя по отсутствию агрессивной росписи, они его просто спёрли.
Клановых трое. Шкворень и ещё пара незнакомых.
— Привет, Ко…
Я ткнул его в пузо, несильно, но вразумляюще.
— Ты чо? — изумился клановый.
— Ну да, назови меня тут погромче, чтобы уж точно никто не сомневался потом.
— А, ну да, — почесал башку Шкворень, — тупанул опять. Прости. А это что за милипиздрявка?
— Ты как меня назвал? — засопела Козя.
— Не твоё дело, — оборвал я. — Машина пусть стоит здесь. Ты пойдёшь за нами и будешь ждать, где я покажу. Когда я их выведу, метнёшься за тачкой. Доступно?
— Ишь, раскомандовался! — пробурчал клановый, но спорить не стал.
Прошли, свернули, свернули ещё раз. Туман, редкий неон, темнота, много мусора, призрачное сияние Средки далеко вверху. Типичные низы. Камер тут нет, я проверил. То есть до того, как я проверил, были, а теперь нет. Их заменят, но не сразу, на низах кибы-техны работают неспешно, потому что всем насрать.
— Вон та дверь, видишь? — показал я Шкворню. — Через неё будем уходить. До тех пор стой и жди.
— Долго?
— Как получится. Мне, знаешь, там зависать тоже никакого интереса нет, но не всё от меня зависит.
— Как скажешь, — пожал плечами клановый и вытащил из кармана очередную самокрутку.
Говорить ему, чтобы не курил, бесполезно, всё равно будет, так что я даже заикаться не стал. И так всем будет ясно, что без кланов не обошлось. Кому ещё это нужно-то?
Мы с Козей, попетляв по переулкам, добрались до входа в заброшенный кондоминиум. Не «консерва», а именно «брошенка», то есть там никто не живёт, а всё ценное из оборудования открутили и растащили «разборны́е» типа Кери, чтобы оттащить на Барахолку и обменять там на всякое. В холле нагажено, засыпано мусором и дичайше воняет, но выше уже дышать можно.
