Вадим Панов - Поводыри на распутье
Не дожали.
С первым набором получился скандал. Поднебесники забраковали всех кандидатов, презрительно обозвав группу «отрядом имени Батурина»[5]. Квалификация отправившихся за славой детишек не выдерживала никакой критики, а трое из них, ко всему прочему, оказались кончеными наркоманами. Весть дошла до Президента, и тот, впав в бешенство, приказал подобрать претендентов на полет из числа лучших летчиков и космонавтов РФ. Разумеется, и на сей раз простых смертных в группе не оказалось, за каждым кандидатом стояли влиятельные родственники или друзья, но, по крайней мере, все претенденты были профессионалами, все имели опыт полетов, а более половины из них являлись настоящими, побывавшими на орбите космонавтами.
Майор Безуглов попал в отряд благодаря протекции отцовского друга – заместителя командующего ВВС, старого бездетного генерала. Как показал опыт первого набора, большего содействия не требовалось – китайцы четко дали понять, что сделают выбор сами, и Безуглов постарался использовать шанс на все сто. Он поставил себе цель: стать лучшим, и достиг ее. Состояние здоровья майора было блестящим. Его психологическая устойчивость вызывала уважение у видавших виды медиков. В профессиональных навыках он на голову опережал остальных курсантов, получал только лучшие отметки, и в результате полковник Чи ввел майора Безуглова в состав основного экипажа. Но ведь было еще два запасных, в каждом по три китайца и одному русскому, – гарантированно летел на Луну только Фань.
Почему?
Ответ на этот вопрос никто не знал.
Впрочем, Безуглову было безразлично. Майор собирался попасть на спутник и, получив столь щедрый аванс, не расслабился, а продолжил работать с удвоенным рвением. Как оказалось, именно это от него и требовалось.
Спускаемый модуль «Дии Чуань» нес двух человек. Обязанности между ними четко делились служебной инструкцией, но каждый из тайконавтов должен был уметь подстраховать партнера. К большому удивлению Безуглова, полковник Чи оказался человеком, мягко говоря, далеким от техники. По некоторым обмолвкам русский понял, что китаец не умеет управлять даже самолетом, не говоря уж о космических челноках. Вообще командир экипажа имел довольно смутное представление о путешествиях на орбиту и, что самое интересное, не выражал никакого желания учиться. Фань получал минимум необходимых занятий, но когда Безуглов спросил Усатого, что будет, если с полковником Чи произойдет какая-нибудь неприятность, тот посопел, огляделся и шепотом ответил, что в этом случае старт перенесут. Не «скорее всего перенесут», а просто: старт перенесут. Точка. Фань Чи летел на Луну, что бы ни случилось, а Безуглову внятно объяснили, что посадку ему придется совершать самостоятельно.
«Справишься?»
Этот вопрос можно было не задавать.
Самостоятельно – значит, самостоятельно. Безуглов изматывал себя на тренажерах, занимался, словно одержимый, доводя до автоматизма каждое действие, каждый жест, каждое движение.
Он хотел попасть на Луну.
И был твердо уверен, что сумеет исполнить свое желание. Пусть ему придется работать за двоих. Пусть за троих. Пусть за весь экипаж. Ему плевать. Он справится.
Он лучше компьютера.
Он лучше всех.
Только он может доставить на Луну такого тайконавта, как Фань Чи.
Русский из второго экипажа умудрился сломать ногу. Его сразу же заменили, но программа подготовки команды нарушилась, второй экипаж стал третьим. А третий, ставший вторым, с самого начала никто не рассматривал как полноценную группу. Разумеется, ребят гоняли не меньше других, но они сами не верили, что полетят, и блеска в глазах тайконавтов не наблюдалось, а когда нет блеска, на выдающиеся результаты рассчитывать не приходится. Третьи стали вторыми, но результаты продолжали показывать средние.
И вероятность того, что на Луну отправится первый экипаж, стала почти стопроцентной.
Но Безуглов не снижал требований к себе. Продолжал работать как вол, продолжал доказывать всем, что он – лучший.
Тем временем на орбите заканчивался монтаж «Дии Чуань». Амбициозный проект, непосредственная реализация которого потребовала пяти лет напряженного труда, вступал в заключительную стадию. Только для того, чтобы доставить в космос все компоненты корабля, потребовалось двенадцать запусков. А ведь еще летели люди – инженеры, собиравшие и тестировавшие изделие. Летели автоматические корабли с оборудованием для «Дии Чуань» и грузами обеспечения. Вокруг станции «Мир-2», ставшей базой монтажных работ, появлялись маневренные спутники связи, один из которых спас «Дии Чуань» от столкновения с «потерявшим управление» аппаратом НАСА. Свободная пресса попыталась поднять шум, уверяя, что летящий на лунный корабль спутник был сбит ракетой и Народная республика, таким образом, нарушила Договор о мирном космосе. Но кадры встречи на орбите транслировались в прямом эфире, и все видели, как китайский спутник врезается в аппарат НАСА, заставив его изменить траекторию. США принесли официальные извинения и пообещали, что впредь постараются лучше контролировать свои спутники. Поднебесники извинениями удовлетворились, но, судя по всему, увидели в объяснениях некий скрытый смысл, потому что взамен погибшего аппарата запустили на орбиту три новых.
«Дии Чуань» продолжал строиться.
А Безуглов продолжал тренироваться и, хотя ему никто не говорил этого прямо, понял, что является основным претендентом на полет: полковник проводил с ним все больше и больше времени. Сначала их совместные занятия длились по часу в день, затем – по два, в последнее время – по четыре. Соответственно на то, чтобы тренироваться с другими экипажами, у Фаня не оставалось времени. Нет времени – нет шансов.
– Ты должен перестать нервничать, – сказал Чи за две недели до запуска. – Самое трудное позади. Ты доказал, что лучший, я полечу с тобой. Успокойся и перестань рвать жилы: мне нужен нормальный пилот, а не перегоревший.
– Вы говорите искренне? – помолчав, спросил Безуглов.
– Проверки закончены, майор. Через четырнадцать суток мы отправимся на Луну. Отдохни и расслабься. Свыкнись с мыслью, что кресло справа от меня принадлежит тебе. – Китаец улыбнулся: – Поздравляю.
– Для меня это большой день, – тихо произнес Безуглов.
– В твоей жизни будет не просто большой день – великий.
День высадки на Луну.
И в тот же вечер к Безуглову пришел Усатый. Коротко поздоровался, развалился в кресле, ослабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу форменной рубашки, почти минуту угрюмо смотрел на майора, а затем хрипло произнес:
– Ты убил трех человек.
Безуглов промолчал.
– Я их готовил, – продолжил Усатый. – Я их знал. Я знал их семьи, у двоих были дети.
От Усатого пахло спиртным, но Безуглов понял, что руководитель программы подготовки не пьян. Чуть выпил.
– Тебя ненавидят, Безуглов.
– Я знаю.
– Тебя ВСЕ здесь ненавидят.
– Это мне известно.
Усатый покачал головой:
– И ты спокоен?
– Пойти застрелиться?
Вопрос вызвал неподдельный интерес:
– А пойдешь? Если я попрошу – пойдешь?
Майор натянуто улыбнулся:
– Товарищ полковник, все, что вы сказали, не является для меня новостью. Меня ненавидят даже те шестнадцать парней, чьи шкуры я спас. Когда-то меня это сильно задевало. Сейчас – все равно.
– Я не хотел тебя обижать, Безуглов. – Усатый неожиданно сменил тон. – Хотел показать, как тяжело мне было прийти. Но никто, кроме меня, не придет. Никто не скажет… – Полковник потер лоб. – На это они и рассчитывают…
– Кто они?
– Твои друзья-китайцы. – И торопливо, словно боясь передумать: – Короче, Безуглов, ты должен знать, что Чи проходит дополнительные тренировки по управлению посадочным модулем.
– Рад это слышать.
– Порадуешься потом, а пока слушай: китаеза изучает старт с Луны, движение по орбите и стыковку с базовым кораблем, понял?
– Это разумно, – спокойно ответил Безуглов. – На Луне со мной может случиться все, что угодно. Полковник Чи обязан уметь управлять модулем.
– А мы все думаем, что поднебесники тебя там оставят, – бросил Усатый. – Они ни за что не поделятся славой с русскими. Заявят, что высадка на Луну величайшее достижение тайконавтики, и точка. А был ли пятый? Был. Погиб, к сожалению. Вечная ему память. А как звали, никто и не вспомнит.
