М.Е.Р.Ф.И. (СИ) - Воронцов Саша

Глава 7

— Что? Ты хочешь узнать про вампиров? Но зачем?

Лука не мог поверить своим ушам. Мало того, что Хейн позвал его выпить воппи вместо того, чтобы отправиться к Луизе, так еще и хочет узнать все о вампирах, хотя был и так знает о них все, что положено знать. Мир сошел с ума!

— Хочу и все, сложно, что ли? — буркнул Хейн, положив голову на сплетенные пальцы.

Придя домой накануне, он тут же начал поиски болезни с симптомами зуда, лопнувших в глазах сосудов и головной болью. Подумав, Хейн удалил из запроса «белеющие глаза». D конце концов, мало ли что показалось Джессу в темноте спросонья. Система выдала огромный список болезней, подходящих под симптомы. На первом месте, конечно же, стоял вампиризм.

Хейн шумно выдохнул. Сколько же в их жизни навязчивого упоминания вампиризма. Будто контролеры боятся, что о вирусе все забудут.

Пролистав ниже, парень попытался читать, но быстро запутался: слишком много похожих симптомов было у разных болезней. Чтобы унять волнение, он решил действовать от противоположного: найти в признаках вампиризма те, которых у него не было.

И вновь неудача. Вся информацию о болезни повторяла единственную тонкую брошюрку, которую дети знали с начального класса. Родители читали ее детям как сказку, в школе устраивали ежегодные тесты, чтобы проверить знания, в общественных местах висели плакаты с напоминаниями и основной информацией: признаками заражения, порядком прохождения апробации и убедительной просьбой доносить контролерам на окружающих, если те ведут себя подозрительно. Никакой новой информации не было: то ли ее не существовало вовсе, то ли ее слишком тщательно охраняли.

У Хейна оставался только один путь — поговорить с Лукой. Лягушонок обожал тайны, слухи, теории заговоров и прочую чушь, а также был завсегдатаем клуба хакеров. Наверняка, он что-то знает или сможет найти нужное.

Хейн расслабленно потянулся, глядя на удивленного просьбой друга. В кафе почти никого не было: середина дня, все работают. Для разговора Хейн выбрал заведение с автоматическим обслуживанием, чтобы работники не мешали говорить. Вдоль обшарпанной стены с неоновыми трубками тянулась конвейерная лента. Повара ставили на нее заказы, которые делали на сенсорных экранах, и отправляли в зал. Клиенты должны были успеть забрать тарелки, пока те не уехали дальше.

Мало кого устраивало такое обслуживание. Раньше в кафе нередко возникали драки из-за того, что кто-то перехватил чужой заказ или воппи. Но владелец твердо отказался менять обслуживание, лишь исключил воппи, нанял на время вышибал и добавил специальные комбо-наборы: завтраки, обеды и ужины. Буквально за полгода кафе из типичной забегаловки превратилось в место, куда в основном заходили работники заводов и те, кто не готовил дома.

— Ты кого-то подозреваешь?

— Дьявол, Лягушонок! Я попросил рассказать про вампиров, а не устроить допрос.

— Чего бесишься? — пожал плечами тот и снял очки. Разноцветные глаза задумчиво пробежали по залу и, близоруко прищурившись, остановились на Хейне. Спохватившись, парень вернул очки на нос. — Я знаю не больше твоего. Эпидемии вампиризма всего лет семьдесят или чуть больше, и она до сих пор не изучена и не поддается лечению или контролю. Признаки до конца не выявлены.

Понимаешь, ученые не могут даже все признаки найти, не то, что вирус поймать. Они не знают, на какие органы он воздействует, как передается, откуда взялся — вообще ничего. Единственное, что известно точно — зараженные испытывают постоянный зуд. Они расчесывают кожу до крови и только после этого успокаиваются.

— Зачем?

— Понятия не имею.

— Но как тогда действует та штука, которая нас проверяет?

Лука пожал плечами и выдул салатовый пузырь жвачки.

— Ты же был со мной на выставке и сам все видел. Я слушал теорию, что проверка и вовсе не работает, просто рандомно указывает на случайного человека.

— Это какая-то тупая теория, — проворчал Хейн, поправляя очки. Он боялся снимать их: в голове все еще звучали слова Джесса про белые глаза. — А как насчет белых глаз?

— Я не знаю. Вроде на выставке упоминали, что почти у половины отловленных вампиров глаза начинали светлеть или белеть, но это может быть совпадением. Слушай, исследования вампиров засекречены по самое немогу-нехочу. Туда никто не может сунуться просто так, перекрыты абсолютно все доступы. Даже самые умелые хакеры не могут пробиться в их компьютеры, только попадают в лапы контролеров. Понимаешь? Нет даже доказательств того, что вампиризм не насаждают нам само государство.

— Так, эту чепуху я уже слышал, — нахмурился Хейн, отодвигаясь. Лука сел на своего любимого конька и мог рассказывать о теориях заговоров часами. — Я просил только проверенную информацию.

— У меня она такая же как у всех, — пожал плечами тот, помешивая трубочкой газировку. — Никто ничего достоверно не знает, а если знает, тот уже не расскажет. Думаешь, наш город просто так называют военной тюрьмой?

***

«28 число, месяц 4.

Все мои попытки узнать что-то о вампирах окончились полнейшим фэйлом. О них не известно ничего, то есть абсолютно ничего, кроме того, что знает каждый младенец. Вампиры постоянно чешутся и в итоге сходят с ума, после чего их забирают контролеры. Если вы, дети, заметите подозрительного типа, немедленно сообщите о нем — это может оказаться вампир. Я снова вернулся в начало пути. Но, черт возьми, этой информации недостаточно!

Я даже спросил у Сиси про ту дурацкую книжку про вампиров прошлого, но там они кусали всех за шеи и пили кровь. Я не слышал, чтобы что-то подобное происходило у нас, так что вряд ли она может помочь мне.

Зуд становится привычным. Я почти научился сдерживаться и не расчесывать кожу на людях. Но приступы боли иногда вспыхивают возле локтя и по всей руке. Я непроизвольно дергаюсь, и это выглядит подозрительно.

И зачем мне вообще эта информация? Не думаю, что могу быть заражен, просто не верю в это, было бы слишком глупо, так только в фильмах бывает. Апробация была всего несколько дней назад, вампиризм же не появляется за считанные часы.

Или появляется?

Скорее всего, я параноик. Разве что Лягушонок прав, и контролеры хватают первых попавшихся, но этого не может быть. Если бы они хватали наугад, город давно бы захлебнулся в расползающейся вампирской заразе. Все рвали бы друг друга на части, и наступил бы ад».

Напевающая что-то за стеной Луиза задала вопрос, и Хейн машинально закрыл дневник. Привычка появилась случайно, когда он начал интересоваться вопросами заражения и решил записывать наблюдения. Не то чтобы он боялся, скорее не хотел привлекать внимание и слышать любопытные вопросы.

Лу собиралась навестить отца, жившего почти у самой Ямы. Немного тронувшийся мозгами к старости рабочий среднего ранга воспитывал девушку один. Он обожал ее, стремился удовлетворить любой ее каприз и ревностно охранял от нежелательных знакомых, в особенности от лиц мужского пола. Старик не выносил даже мысли о том, что его малышка однажды вырастет и заинтересуется мальчиками.

Куда делась мать, Луиза не знала и не переживала об этом. В ее квартале у каждого третьего не было матери, а у каждого второго отца.

Лу обожала отца и регулярно ездила к нему в гости. Она не хотела расстраивать старика, а потому скрывала наличие бойфренда и ездила одна. Перед этим девушка одевалась как можно скромнее, выбирая юбки ниже колена и закрытые блузки, собирала кудри в строгий пучок и смывала всю косметику. Это мгновенно превращало ее в милую папину дочку.

— Ты что-то сказала? — из вежливости уточнил парень, не повышая голос.

— Я попросила проводить меня до вокзала, если ты уже закончил бездельничать. Свет. Выключить.

Девушка остановилась в дверях, в очередной раз одергивая подол. Сейчас она была похожа на невинную провинциалку, боящуюся заблудиться в огромном Паллида Мор. Настоящий лакомый кусочек для мошенников и насильников всех видов.