М.Е.Р.Ф.И. (СИ) - Воронцов Саша

«Женщина, 32 года, продавец. Найдена в предсмертном состоянии, не выжила. Причина смерти: перерезала себе горло. На момент поимки была заражена. Установить точный срок заражения невозможно: от нескольких дней до трех месяцев».

Низкая, едва достающая Хейну до пояса полупрозрачная женщина вертела головой, глядя на посетителей. Из распоротого горла водопадом текла черная кровь, образуя у ее ног постоянно исчезающую лужу. Из приоткрытого рта вырывались сиплые стоны, закругленные голографические когти слепо шарили вокруг.

«Девушка, 15 лет, школьница. Найдена возле трупа матери. Была убита при попытке сбежать от контролеров. На момент поимки была заражена несколько дней».

Миловидная девушка с веснушками на бледном лице сидела в луже крови, водя по ней пальцем. Временами она зачерпывала горсть и наносила на кожу, скаля зубы и подвывая. В лиловых глазах, покрытых белыми точками, светилась жажда крови и животная ненависть к людям. Внезапно она дернулась, вскочила на ноги и, вытянув руки, рванула к зрителям, но в ту же секунду упала обратно, будто удерживаемая невидимой цепью.

«Мальчик, 6 лет, жил в интернате. Донесли надзиратели. Отправлен контролерами на карантин. Срок заражения на момент поимки неизвестен».

Тощий ребенок с серыми волосами до плеч задумчиво смотрел в планшет, теребя край рубашки. Он казался совершенно нормальным, но стоило кому-то подойти слишком близко, как ребенок вскакивал на четвереньки и, зарычав, пытался напасть. Красные глаза светились невероятной злобой, но когти были сломаны под корень. Женщина позади Хейна вскрикнула и шепотом прокляла малыша.

— Чудовище, видеть тошно, — выплюнула она, отходя подальше. Краем глаза парень заметил возле злобной дамочки беременную девушку, с ужасом смотрящую на вампира. Инстинктивно загородив живот руками, она явно молила всех богов и дьяволов избавить ее ребенка от такой участи.

В глаза Хейну бросилось слово «Заражен». Бегло оглядев таблички, он на каждой отчетливо увидел это слово, и в голове внезапно вспыхнула душная искра. Голограммы чудовищ исчезли — вокруг остались только полупрозрачные изображение умерших от неизлечимой болезни людей. Людей, на которых сейчас смотрят как на маньяков-кровопийц.

«Это же простые люди, дети! — пронеслось в голове Хейна. Украдкой поворачивая голову, он видел лишь страх и презрение к экспонатам. — Они просто болеют. Зачем там смотреть на них? Они же не виноваты, что заразились».

Внезапно в углу раздалось копошение, послышался женский визг. Перепуганная интеллигентная женщина с мелкими кудряшками отступала от голограммы. Это было изображение крайней стадии вампиризма: нечто похожее Хейн однажды видел в вирусном видео, снятом при задержании вампира случайным прохожим. Кажется, его пришлось выкуривать при помощи огня с верхних этажей как обезумевшего дикого зверя.

Изможденный, с проступающими ребрами вампир, присев, готовился прыгнуть. У него были длинные тонкие руки, крючковатые пальцы с окровавленными когтями, безумный вид и почти полностью белые глаза, радужка которых сливалась с белком. Из приоткрытого рта вырывался утробный вой, от которого по хребту бежали мурашки.

На табличке значилось: «Мужчина, 38 лет, без определенной профессии. Разорвал нескольких людей, после чего был блокирован контролерами на верхних этажах жилого дома. Выжил после намеренного пожара, но умер по дороге. На момент поимки был заражен около полугода».

«Черт, это же тот вампир из видео, — удивленно подумал Хейн. — Даже не знаю, повезло ему или нет».

Остальные экспонаты были не менее отвратительны, но парень смотрел на них без особого интереса. Несмотря на жуткий вид и смертельную опасность, он не видел в выставленных вампирах чудовищ. Больных, спятивших, несчастных людей — да, видел, но не монстров, которых нужно отстреливать. А к людям он привык относится равнодушно.

Почесав костяшки, парень вышел, щурясь от обилия света, и в ту же секунду на него со спины запрыгнул развеселившийся Лука.

— Ты где был? — тут же поинтересовался тот, спускаясь на пол. — Смотрел на монстров?

— Это не монстры, а больные люди, — тихо возразил его друг, поправляя высокий хвост.

— Это не делает их менее опасными, — возразил Лягушонок, протянув жвачку. — Будешь? А я на лекции был. Там рассказывали историю создания и разработки костюма контролера, почему он именно такой. Еще сказали, что контролеры постоянно принимают специальные добавки, которые в несколько раз усиливают регенерацию организма. То есть они не стареют и живут намного дольше. Вот тут все написано и показано.

На висящем мониторе диктор равнодушно рассказывал об устройстве мира контролеров и их внутренней иерархии.

«Командиры дорожат своими солдатами. На обучение бойцов тратится несколько лет, каждый проходит серьезный отбор. Потеря даже одного контролера в схватке болезненна и ощутима для всей команды.

Это же относится к ученым. Каждый из них обладает не только необходимыми знаниями, накопленными в течение работы, но и развитыми интеллектом и интуицией. Это невозможно передать новичкам, а потому требуется продлить их жизнь до максимума. В ежедневном рационе контролеров присутствуют добавки, замедляющие старение органов. Благодаря им контролеры способны жить дольше, работая на благо людей».

— Какое-то сомнительное удовольствие так жить, — проворчал Хейн, стараясь, чтобы его не услышали. Стоявшие вокруг люди бурно выражали восторг таким решением, и парень боялся, что его неправильно поймут.

— Согласен, — кивнул Лука, сморщив нос. — Интересно, эти добавки хотя бы безопасны? Вдруг там побочек куча?

***

«25 число, месяц 4.

Горячий воды нет всего день, а я уже чешусь как крыса на помойке. Рука ужасно болит и вся красная. Выглядит жутко, надеюсь, на работе не заметят.

Меня преследует странное ощущение. Кажется, что контролеры собираются вокруг меня, как крысы на запах трупа. Вот уже несколько дней я постоянно натыкаюсь на них. Возможно, мне только кажется, но все же это чертовски подозрительно.

И, кажется, я уже писал об этом».

Отложив карандаш, Хейн с наслаждением почесал тыльную сторону правой руки. Кожа сильно покраснела, будто покрылась потрескавшейся корочкой, и неприятно пульсировала изнутри. Зуд разливался по всей руке, временами перебивая нервы.

Хейн сидел на подоконнике, убивая время до начала рабочей смены. Если бы он вышел сейчас, то пришел бы на полчаса раньше, его бы заставили работать, но за переработку не заплатили. Попав так несколько раз, Хейн решил не проявлять больше энтузиазма.

— Да что за черт? — сквозь зубы пробормотал парень, зубами прикусив кожу. На секунды зуд прекратился, но тут же начался вновь. — Да что б тебя!

«Чертова чесотка сильно раздражает. Рука выглядит как у часоточника или еще хуже. Придется ходить в перчатке, а то на работе точно к контролерам отправят. Поганец Мартин не станет даже слушать, что виновато отсутствие воды».

— Ну и где тебя опять носило? — поморщившись, процедил сквозь зубы Мартин, не глядя на Хейна. Стоящий за стойкой Стив с ярко-оранжевыми кудряшками-пружинками незаметно для менеджера показал ему язык и изобразил рвоту. Кажется, у Мартина было отвратительное настроение. — Тащись на склад, там опять что-то напортачили.

— При чем тут я? — удивленно округлил глаза Хейн, незаметно расчесывая руку. — Я же не ремонтник.

— Видимо, тебе больше хочется стать безработным, — буркнул тот, стремительно удаляясь. Возмущенно махнув рукой, Хейн подошел к протирающему бокалы Стиву. Тот молча протянул парню кофе с дешевой конфеткой.

— Спасибо, — кивнул тот. Как и Мейн, парень был очень добрым и отзывчивым, но при этом почти всегда молчал. Из-за этого ему доставали мало чаевых, и некоторые бармены, стоящие с ним в одной смене, условились делить полученное сверх чека пополам. — Чего он орет опять? Что там произошло?

Вздохнув, Стив протер покрасневшие после ночной смены глаза. Огромные и выразительные, они придавали парню вид ребенка. Машинально возя грязной тряпкой по стойке, тот переступил через робота-уборщика и бросил в рот конфетку.