Михаил Соловьев - Апокалипсис on line
Если не вывозит — работаем топорами. Главное это, сука, вставить наш ЮСБ к ним в
разьем…
— Красавчик, это ты, —ткнула Карина пальцем Рубану в грудь, — Остальное у «Профессора».
— Ну да, — прозвучал за спиной незнакомый голос, — Вы тут отдыхаете, а у «Профессора»
все остальное.
Меня успокоило только то, что при его появлении обескуражились даже спецы.
— Откуда взялся, — одними губами пробормотал неразговоривый «Чук», — Выныривает,
всегда как из-под земли.
— Так должны делать вы, а не я, — радостно хлопнул тот его по плечу, — Вы же — «трое
из ларца»…
— Теперь не трое. После Чечни нас четверо, — приобнял по-отечески Карину лысый «Чак».
— Как хотите, — подытожил «Профессор» и продолжил деловитым тоном, — Добрались
прекрасно. Отчет читал. Парни не запаниковали. Похвально. Теперь по ролям
запоминайте и спрашивайте, кому неясно. Там все будет «на ощупь». Общаться
аккуратно: ни имен, ни прозвищ.
Проговорили не менее часа.
Стихийное совещание проводилось в «Крузаке». Сладкоголосый «Чик» и
немногословный «Чук» забрались в багажник. Я радовался, что не снял доставшиеся
мне в наследство приставные сиденья. Сейчас они оказались как нельзя кстати.
По самым скромным прикидкам времени у нас осталось не так уж много.
«Альтернатива» нанесла удар, от которого еле получилось оправиться с
минимальными потерями.
— У них очень крутые хакеры, — напоследок напутствовал нас «Профессор», — У
каждого из вас будет запасной план на случай, если проколется «Красавчик». — С
этими словами он роздал нам странные конверты с красной полосой, — Запомните, мы
будем на вражеской территории, и там не пощадят. Если появится угроза захвата,
конверт необходимо распечатать с красной стороны.
— Самоликвидатор? — подозрительно улыбнулся рыжий «Чук», — Ни конверта, ни бойца?
— Ты меня знаешь, — поморщился профессор и рванул свой конверт за красную
полоску.
Неожиданно яркая вспышка на секунду заставила нас ослепнуть.
— Ясно? — спросил «колдун» и раздраженно добавил, — Параноики! Хорошо, лишний
конверт сделал…
— Ладно, — примирительно бурчал лысый «Чак», — По-разному бывало …
«Профессор» перегрузил часть денег из кейса в принесенный с собой целлофановый
пакет, и на этом все закончилось.
Мы, согласно ролям, сверили часы и выехали предварительно затарившись в
супермаркете пакетами с едой.
Карина пару раз что-то уточнила на непонятном гортанном языке. Наверное, это и
был чеченский…
Все-таки нам с Саней здорово пригодились навыки родом из девяностых. Молчать всю
дорогу невыносимо, а говорить по делу прямо — нельзя. «Профессор» сообщил — хотя
«Мама» и отстроила наши телефоны для присутствия на вражеской территории, но
последняя атака могла ликвидировать и это преимущество.
Мы обсуждали поставленную задачу, ни о чем не говоря открыто. Все вокруг да
около. Для непосвященных показалось бы какой-то ахинеей, состоящей из витиеватых
фраз.
Девчонка сначала подозрительно прислушивалась к нам с заднего сиденья, а потом
прикорнула.
На одной из коротких остановок на обочине, я, остался один в салоне и рискнул
использовать футляр, чтобы «переговорить» с «Малышом».
Все оказалось в порядке. Вражеская сеть его путешествий не замечала.
Единственное, что мешает, так пропадание связи на трассе. Своих чувств по этому
поводу он описать не смог, но я понял, что процедура вынужденного возвращения
обратно довольно неприятна.
Напоследок я спросил, может ли он параллельно записывать полученную информацию в
раздел заметки, но оказалось, что это можно делать, только вернувшись из «путешествия».
Пару раз за Руль садился Рубан. Он же и въезжал в Новосибирск.
Шепнул на ухо: — Не думал, что придется дома воевать, — и уверенно порулил вдоль
улиц просыпающегося города.
Гостиницу определил «Профессор». Номера — заказаны.
Группа Чака поселилась вместе, оплатив стоящий в прихожей двухкомнатного номера
диван. Наша троица поступила так же.
«Профессор» в отдельном номере напротив.
Время «Ч» — сегодняшний вечер.
Рубан, еще идя по трассе, договорился с арт-директором клуба о выступлении.
Судя по разговору, тот обрадовался.
Саня сообщил, что у него теперь новый менеджер и зовут ее Карина.
Я после постановки задач «Профессором» еще лелеял надежду на то, что «вечеринка»
не состоится, придется менять планы и воевать пойдут спецы, но, видимо, все было
просчитано.
«Профессор» в районе обеда собрал отоспавшуюся команду в нашем номере.
Карина шепнула, что должен прийти программист с вирусом для уничтожения «альтернативы».
Телефоны оставили в номерах. Правильно. Если у вражеской сети есть функция
слежения за перегруппировкой трех и более лиц, то шаг обоснован. С чего бы
независимо заехавшим в гостиницу человечишкам так активно тусоваться?
Ждали молча. Я, разглядывая бойцов, вспоминая рассказанную на Красноярской
трассе историю о стихийном возникновении команды «трое из ларца».
Первая кампания 1995 года. Бардак, но война настоящая. «Кони и люди» настолько
перемешались, что частенько разрозненные группы бойцов, отрезанные от своих
воевали самостоятельно. Так и подобрал тогда майор ГРУ «Чак» рыжего Омоновца «Чука»,
шокированного потерей брата-близнеца, и сладкоголосого «Чика» из транспортного
РУБОПа.
Последний славился своей беспощадностью к противнику, и его приговорка «Чик и п…ц»
сформировала именно это боевое имя.
С той поры они не расставались.
Что уж там их спаяло, догадываться не приходилось. «Чак», после добился перевода
парней к себе в подразделение. Во второй кампании они вместе с отцом Карины
воевали, уже будучи на службе у «Мамы». Там девчонка изображала глухонемого
чеченского мальчика и собирала информацию о наличии боевиков в поселках,
численности и вооружении.
Однажды ее расшифровали. Можно себе представить насколько были шокированы
бородатые «нохчи», желавшие потешить себя с непонятно зачем переодетой девчонкой.
Карина в подробности не вдавалась. Сообщила только, мол, дяденьки были сильно
удивлены какая она быстрая.
В дверь номера постучали студенческим «там-там-та-та-там» и поскреблись пальцами.
«Профессор» кивнул вопросительно смотревшему «Чаку», добавил громкости на
телевизоре и открыл дверь.
Пришедший оказался молодым парнем до тридцати.
Он всем улыбнулся, по-товарищески махнул рукой и уселся на подлокотник дивана.
Молча достал из кармана три флэшки. Две протянул мне, а третью подал «Профессору».
Неожиданно я вспомнил распоряжения — у меня хранится весь дублирующий материал.
То, что я не выхожу из номера во время первой части операции, меня и радовало, и
огорчало. Все время присутствовало какое-то чувство собственной бесполезности,
да и тень ехидства на лице «Чука», при упоминании моей функции, раздражала. Хотя
я помнил, что рыжие всегда умничают и часто безо всяких не то оснований.
Пришедший шепнул что-то на ухо «Профессору» и знаком показал, что мы идем с ним
в соседнюю комнату.
Там он, широко улыбаясь, протянул руку. Я машинально ее пожал, не понимая его
настроения.
Дальше беседа пошла шепотом.
Первая фраза Сергея (так звали программиста) сразила меня наповал:
— Я рад, что у вас с «Малышом» все хорошо, — сказал он и, отодвинувшись,
внимательно меня осмотрел. — Мне понравилась твоя самостоятельная позиция,
скандал с «Мамой» о догмах и желание разобраться в ситуации.
Из дальнейшей «беседы» выяснилось — мы с Сергеем в одинаковом положении.
Его привлекли к работе, как и всех нас. Однако его мало интересовали деньги.
Поэтому Сергей, пытался всеми силами расстаться с сетью, чтобы снова заняться
милыми сердцу исследованиями в родном НИИ (случайное подписание договора
превратило его в адепта с функцией техника-разработчика).
Однако пункты о беспрекословном подчинении стали непреодолимым препятствием,
хотя Сергей оказался упрямцем, какими могут быть только интеллигентные люди, и
подчинился лишь, когда уловил размах и возможности «Мамы».
«Трепыхания» даром не прошли, и для начала его блокировали. Однако в последний
год он разработал ряд интереснейших программ для сети, смог изобразить
проявление меркантильности собственных интересов и наконец-то обрел полное
доверие.
Злость и ярость от необходимости подчиняться, он использовал для поиска
