Михаил Грешнов - Малыш
Обзор книги Михаил Грешнов - Малыш
Грешнов Михаил
Малыш
Грешнов Михаил Николаевич
МАЛЫШ
Приподняв шторку, Егоров глядел вслед вездеходу. Двойные стекла иллюминаторов не искажали красок и перспективы. Впрочем, красок - здесь неуместно: гамму грязноватых оттенков, от бурого до матово-черного, - такова она вся, Луна.
Вездеход удалялся не по-земному быстро, до горизонта подать рукой, и чем становился меньше, тем более походил на осу, расчерченную поперечными полосами. Лунный рельеф не любит гусениц и колес, - машины передвигаются на спиралях. Со стороны спираль похожа на насекомое: кабина с усиками антенн вверху, ребра выпирают наружу...
Плоская равнина, зажатая с обеих сторон хребтами, была унылой и мертвой. Солнце бросало на нее тени остроконечных гор, они лежали длинными клиньями. Даже отдельные камни стелили черные паруса под неосвещенную сторону, отчего местность казалась рябой. Черное утомляло глаза. Хотелось зеленого, голубого, как на Земле, но его не было. Камни да еще пыль. И два следа от спиралей машины, мертво отпечатанные в пыли. Следы будут лежать сотню лет, - их не засыплет ветер, не смоет дождь.
Вездеход исчез, будто прыгнул за горизонт. В микроприемнике смолкли голоса водителей - Смирнова и Беленького. Славные ребята, подумал о них Егоров. На Луне нет животных, нет ветра, зато рядом люди, их любишь по-настоящему. Даже, если видишь их первый раз. Со Смирновым и Беленьким Егоров познакомился при переезде на станцию, и сразу они пришлись ему по душе: мигом домчали до станции, повеселиться любят оба.
- За новоселье! - звенели фужерами.
Вино шипело и пенилось, пузырьки в нем поднимались крупные, как горошины.
- Вы первые на вершине Старушки! - смеялся Беленький. Луну он называл почему-то Старушкой.
- На полюсе... - уточнял Смирнов.
- Совершенно точно! - соглашался Беленький. - Куда ни плюнь, - везде попадешь на юг!
- Не говори того, - возразил серьезный Смирнов, - чего нельзя сделать в скафандре...
Хорошие ребята, опять подумал о них Егоров, нажал на рычаг внешней защиты, - металлические заслонки надвинулись на стекла иллюминаторов,
Из столовой слышался стук тарелок; Светлана, горничная, она же радист и повар, - убирала посуду. Астроном Галин ворочал наверху, под бронированным куполом, ящики с инструментами. Станция начинала жить. Это была не первая исследовательская станция. Целый пояс городков и обсерваторий опоясывал лунный шар по экватору. Были станции севернее экватора и южнее. Освоение Луны шло тридцать четвертый год. Но эта станция была первой на полюсе. Ее так и назвали - "Полярная". На Земле спорили, где ее строить: на Южном полюсе или на Северном? Решили - на Северном. Приятнее сознавать, что стоишь на Луне, а не висишь вниз головой. На Луне это незаметно, А если смотреть с Земли... Так уж мы воспринимаем все - по инерции. В небе Луна, как арбуз, имеет свой верх и низ. Те, кто на Южном полюсе, ходят по Луне вверх ногами.
Есть даже карикатура в журнале: исследователи Южного полюса придерживают шапки на головах, чтобы те не свалились на Землю... Освоение нового мира шло весело.
Егоров не боялся карикатур. Его будут рисовать сидящим на лунном шаре верхом и поглядывающим на Землю вниз. Это все-таки лучше.
- Светлана, - сказал он, проходя через столовую, - радируйте Сергею Ивановичу, что мы вселились благополучно. Начинаем работу.
- Хорошо, - кивнула девушка. - Передам.
В кабинете Егоров расстелил на столе подробную карту "Севера".
Макушка Луны представляла странное зрелище, - будто кожа с черепа была стянута кверху и застыла в буграх и морщинах. Среди них затерялось небольшое пятнышко, пятачок, - полюс. Пятачок и близлежащие горы были обведены красным карандашом - область исследования "полярников", обитателей станции. В сотый раз Егоров углубился в изучение местности и названий. Плоское пятнышко называлось Блюдцем. Со стороны видимого с Земли полушария Блюдце отгорожено Серповидным хребтом, высотой до двух километров. Это кратерный вал, - кратер лежит на видимой стороне. Высшей точкой хребта является вершина Белая. С обратной, невидимой стороны. Блюдце окаймляют Черные Горы - хмурая гряда, наползающая на полюс от хребта Первозданного. Красная линия охватывает лишь закраины Черных Гор. Зато хребет Серповидный весь попадает в круг исследования здесь предстоит работа.
Стация "Полярная" в центре Блюдца. Это, пожалуй, единственное возвышение на равнине. Нет, не единственное. В стороне от станиции, ближе, к хребту Серповидному, торчит одинокий пик - Mалыш. Почему - Малыш?.. - спрашивает Егоров. Среди мертвых названий вдруг что-то одушевленное, человеческое...
Достает из стола фотографию местности. Блюдце, хребты, пик Белый и пик Малыш... Надо обладать фантазией, размышляет Егоров, чтобы увидеть малыша в мертвой скале. Наверно, те, кто назвали скалу Малышом, обладали фантазией. А может, случайность? Как даются названия? Кто-то сказал: "Малыш"... Другие, может, и не были с ним согласны, но промолчали и приняли. Луна требует миллиона названий, надо присвоить имя каждому хребту, морю, вершине. Так и здесь: Малыши было утверждено. Впрочем... Егоров вглядывается в тень, отбрасываемую скалой. Тени на Луне бывают более четкими, чем геологические образования, если на них смотреть невооруженным глазом. Тень от Малыша напоминала скорчившегося ребенка с поднятой головой. Может быть те, кто придумали название, все-таки правы... Фотография всегда однопланова, показывает предмет с одной стороны. Может, с другой Малыш оживет, еще больше оправдает название? Надо осмотреть скалу, пощупать ее руками, решает Егоров.
Конечно, работу он начнет не с Малыша. Есть вещи серьезнее - хребет Серповидный. Танцевать придется отсюда. Недаром поставили здесь станцию, отчертили участок. Серповидный хребет - сравнительно новое образование. Это колоссальный выброс после метеоритного удара о поверхность Луны. Такие выбросы интересны: масса породы из глубины выворочена наружу. Никакому экскаватору, кроме как метеориту, такая работа не по плечу.
Итак, Серповидный хребет! Но Егоров еще колеблется: может. Черные Горы?..
- Это - потом, - настаивал Сергей Иванович, крутя карандашом неподалеку от Белой. - Главное - Серпик! - Тут его карандаш остановился и с силой вдавил точку рядом с вершиной Белой; точка на карте видна и сейчас. - Серпик, повторил он. - Нужны алмазы.
Сергей Иванович - начальник лунной геологической, точнее, селенологической службы,
- Недаром мы ставим станцию здесь, - продолжал он. Станция стоит денег.
- Все станции стоят денег, - в тон ему заметил Егоров.
- А тебе что до всех? Ты выдай алмазы.
- Один?.. - спросил Егоров. У него была интереснейшая работа в Море Спокойствия, и ему не хотелось ехать на полюс.