Татьяна Устименко - Богами не рождаются
Уже удалившись на значительное расстояние от Земли – туда, где шар нашей планеты, ныне из зелено-голубого превратившийся в мертвенно-белесый, стал казаться всего лишь крохотной точкой на экране,– мы с Алехандро вдруг увидели огромное пятно взрыва, внезапно расплывшееся на месте покинутой нами родины...
– Вот и конец всему! – Опечаленный любимый привлек меня к себе и крепко обнял.
– А может, только начало? – с надеждой шепнула я, уткнувшись в его белую рубашку и, как и тогда, на причале, вытирая об нее слезы, обильно струившиеся из глаз.
Милый успокоил меня нежным, долгим поцелуем, ставшим непривычно жарким и требовательным. Мы могли не опасаться чьих-либо любопытных глаз – ведь весь прочий экипаж крепко спал в своих криокамерах, а «Ковчег» перешел в режим автопилотирования.
– Мне нужно загерметизироваться в своем отсеке,– нехотя выдавила я, все еще хлюпая носом.– Спать мне не положено – значит, буду дремать и следить за приборами. А для тебя я приготовила удобную камеру по соседству.
– Брр,– притворно содрогнулся милый,– ты словно в тюрьму меня упрятать собираешься. Твой отсек большой – скорее, целая комната... Там вполне хватит места для двоих!
– Но это так мучительно – бодрствовать, когда все вокруг спят,– продолжала я убеждать.– Если ты погрузишься в сон, то для тебя весь перелет станет ничуть не длиннее обычной земной ночи! Подумай.
– Да не хочу я спать! – строптиво упирался Алехандро.– Вернее – хочу, но… только в одной камере с тобой!
– И что мы там станем делать вместе несколько сотен лет? – наивно поинтересовалась я.
– О! – многозначительно усмехнулся виконт.– Я покажу! Гарантирую, тебе это понравится…
Эпилог
– Ника! – кто-то настойчиво тряс меня за плечо.– Ника, проснись!
Я торопливо выпрямилась, обнаружив, что задремала, сидя на скамейке в саду Школы и удобно привалившись плечом к стволу старой липы.
«Надо же было так умотаться на виртуальном симуляторе! – мысленно поразилась я.– Вот и неудивительно, что не сдержалась – закемарила после ужина. Но сон-то, а, сон какой потрясающий приснился – увлекательнее любой компьютерной игры!»
– Ника, девочка моя! – передо мной стоял Учитель, облаченный в строгий парадный китель.– Немедленно пойди умойся и приведи себя в подобающий вид. Тебя хочет видеть сам Президент земной федерации!
– Зачем? – немного испугалась я.
– Вопрос о полете на Альфу Центавра решен положительно. Вам предстоит обследовать планету, теоретически признанную пригодной для колонизации. Ты утверждена в должности капитана экспедиции!
– Которая продлится почти тысячу лет! – шокированно выпалила я.
– Какие глупости ты несешь, девочка! – нахмурился Учитель.– Она займет всего-то года четыре, тем более что вас погрузят в криокамеры, и еще – на вас собираются испытать новые экспериментальные биочипы, значительно продлевающие жизнь человека.
– Но война… – неосторожно начала я.
Возмущенный наставник накрыл ладонью мой излишне болтливый рот:
– Замолчи сейчас же! Это секретная информация! Абсолютно не представляю, как ты вообще смогла узнать нечто подобное. И потом, никому пока точно не известно – начнется ли она вообще, эта война…
– Война? – поинтересовался молодой, богатый интонациями голос, и из тени деревьев вышел какой-то человек, не замеченный мною ранее.
Я потрясенно смотрела на стройного, смуглого, очень высокого юношу, в пику всем военным уставам носившего черные локоны до плеч, красиво разметавшиеся по воротнику обшитого галуном щегольского мундира.
– Разрешите, я представлю вас друг другу,– официально провозгласил Учитель.– Капитан Ника!
Я слегка поклонилась.
– Капитан Алехандро де ла Вега из космической разведки, сын Верховного командующего объединенным флотом Земли. Он получил приказ сопровождать вас в экспедиции и обеспечивать твою личную безопасность.
«Алехандро? – От простого, но уже ставшего привычным для меня имени молодого разведчика я чуть в обморок не упала.– Да ведь это же был всего лишь сон! Или я еще не проснулась?»
Де ла Вега галантно поцеловал мне пальцы. Его пушистые локоны скользнули по моему запястью, а мужские губы приникли к моей руке на время чуть большее того, которое предписывали правила куртуазного поведения. Меня трясло. Он оказался похож, как две капли воды похож на принца из моего удивительного сна…
– Что с вами, капитан? – спросил Алехандро, заботливо усаживая меня обратно на скамейку.– Вас лихорадит?
Шоколадно-карие глаза, такие родные и желанные, испещренные золотистыми, прыгающими, будто бесенята, искорками, придвинулись совсем близко.
– Ника… – задумчиво протянул он, словно пробуя мое имя на вкус.– Странно, но мне кажется, что мы с вами знакомы уже тысячу лет. Мы не могли встретиться где-то в другом месте, немного раньше?
– Вполне могли! – лукаво ответила я.– Или намного позже…
Он понимающе усмехнулся, принимая предложенную ему игру, и поцеловал меня еще, на сей раз – в уголок рта. Мне и в голову не пришло воспротивиться подобной вольности.
Учитель куда-то исчез.
Алехандро сел рядом со мной и восторженно поднял лицо к небу.
– Представь себе,– доверительно шептал он, прижавшись ко мне вплотную и обдавая мою шею обволакивающим теплом своего свежего дыхания.– Мы откроем новый мир! Полетим на другую планету вместе – я и ты, моя зеленоглазая фея… – Сильная рука властно обняла меня за талию.– Какие возможности перед нами открываются. Мы узнаем тайны Вселенной, мы можем стать почти богами!
– Ох уж мне эти мальчишки! – Я ласково погладила по щеке своего сказочного, но быстро становившегося реальным принца.– Все, без исключения – сумасбродные фантазеры. Вам чуть что – так сразу же богов подавай! Но ведь богами не рождаются. До бога, поди, еще дорасти надобно! А нам ли замахиваться на подобное величие? Да и зачем? Нам бы для начала понять главное: что значит – быть людьми, как ими остаться, да и просто – научиться жить…
Жизнь – словно книга с ветхими листами:
Гравюры вырваны, потрепан переплет,
Захватана, зачитана местами,
В отдельных главах – пошлости налет.
В ней каждый миг рождает время строчки,
Что отражают вздох, и шаг, и взгляд,
Порок и зависть жирно ставят точки,
Как знаки СТОП – здесь нет пути назад.
И хочется, макнув перо в чернила,
Мне вымарать главу, а может, две...
Взглянуть и хмыкнуть:
– Это стало мило!
Но будет ли та книга обо мне?
Слились в ней богословские доктрины,
Бессмертие души и муки бренных тел.
Писал Творец? Да нет, ему едины —
И жизнь святых, и грешников удел.
В ней Библия, Коран и Камасутра,
Законов свод и заповедей сбор,
Тут ночи, дни, тут вечера и утра...
Хвала, насмешка, отповедь, укор...
Я в ней нага, как будто в миг рожденья,
Сильна собой и так слаба собой…
В ней мысли ощущаются движенья,
И совести немолкнущий прибой.
Я фолиант снимаю часто с полки,
Листаю пальцем чистые листы.
Впиваются в них Хроноса иголки...
День новый, что напишешь ты?
Примечания
1
К р и о г е н н а я к а м е р а – устройство со сверхнизкой температурой, вызывающей резкое замедление всех жизненных функций организма и тем самым тормозящей процесс старения.– Здесь и далее примеч. авт.
2
С и е с т а – послеобеденный отдых.
3
Л а м и я – мифологическое существо, подвид вампиров, гибрид человека и змеи.
4
В и б р и с с ы (лат. vibrissae, от vibro – колеблюсь, извиваюсь) – крупные, выступающие над поверхностью шерстного покрова чувствительные (осязательные) волосы у млекопитающих.
5
В книге использованы стихи автора.
6
Г у а н о – птичий помет, экскременты.
7
К н е х т – парные тумбы на пристани, служащие для закрепления швартовых или буксирных канатов.
8
К р а к е н – мифический морской монстр из описаний норвежских и исландских моряков.
9
К и н г с т о н – клапан для доступа забортной воды.
10
Л ю м б а г о – боли в поясничной области.
11
П р и а п е я – короткое грубо-эротическое произведение или высказывание (от имени греческого бога Приапа, символизирующего плодородие и мужскую половую силу).
