Кэтрин Коути - Длинная Серебряная Ложка
Гизела посмотрела в окно, принимая, возможно, самое важное решение в своей новой не-жизни. Теперь-то она точно по другую сторону баррикад…
— Я ни с кем, я сама по себе, — глухо ответила девушка.
— Не забывай, что ты вампир.
— О, такое уж точно не забудешь! И я знаю, кого за это благодарить.
— Изабель?
— И ее тоже! Не мог свою сумасшедшую при себе держать? Но виновата во всем не только она.
— Может быть, я? — вампир насмешливо приподнял бровь.
— Не льсти себе, — в том ему ответила осмелевшая Гизела. — Во всем виновата Берта Штайнберг!
— Она-то тут при чем? — удивился Виктор.
— Если бы она не сбежала, вы бы меня не убили. Если бы она не овампирилась, вы бы сюда не приехали. А вот если бы она и вовсе не родилась… все было бы намного проще. И лучше, — обобщила Гизела.
— Берта оставила тебя одну, прекрасно зная, что с тобой сделают вампиры — то есть мы. Скинула свои проблемы на твои хрупкие плечики, — виконт де Морьев поймал ее мысль и решил продолжить.
Гизела опустила глаза, терзая кисею на юбке. А когда вновь подняла голову, Виктор не сдержал улыбку: новообращенная смотрела решительно и зло, отбросив все сомнения, свойственные только смертным. Смотрела на него, а видела Берту.
— Кажется, ты только что поняла, кто твой враг? Не я, отнюдь…
— Да, — решительно ответила девушка, — я никогда еще никого так сильно не ненавидела.
— Привыкнешь. Ненависть — это наша доминирующая черта характера.
— Мне не нравится быть вампиром! — капризно заявила виконтесса фон Лютценземмерн. — Не хочу всех ненавидеть. Кроме Берты, конечно.
— Тебе понравится. Стоит только попробовать кровь, войти во вкус, так сказать. Но это мы устроим, а пока ответь: хочешь ли ты отомстить Берте?
— Да! Пусть почувствует то же, что и я все это время, — сказала Гизела, немного подумав, — и пусть посмотрит, что она со мной сделала!
— Тогда присоединись ко мне. Ведь Берта и со мной поступила непорядочно: даже не явилась на свадьбу. На нашу свадьбу, между прочим. Очень она меня своим поступком огорчила, — вздохнул вампир. — Думаю, нам обоим есть что сказать фроляйн Штайнберг?
— Ну уж нет, с тобой я не пойду. Стать одной из твоей своры? Спасибо, но не дурочка, вроде Изабель, и не собираюсь перед тобой пресмыкаться, — повела плечиком Гизела. — Если захочу отомстить Берте, то сама придумаю, как это сделать!
Судя по тому, как Гизела провела рукой по лбу, наступил долгожданный момент и виконт де Морьев возблагодарил преисподнюю, или кому там должны возносить хвалу немертвые. Наконец-то он сможет избавиться от Изабель. Не сам, конечно. Он не привык ничего делать своими руками. За бытность Мастером он так никого и не обратил. Даже Берту. А после ночных вылазок он любовался белоснежными перчатками, в то время как подчиненные выжимали рубашки, насквозь пропитанные кровью.
Он объяснял свое бездействие воспитанием. Его не учили работать, лишь устраивать так, чтобы работали другие. В прежние времена он не поднял бы уроненный платок, но потребовал бы от лакея подать искомый предмет на золотом подносе. И только сейчас, глядя в расширившиеся зрачки Гизелы, виконт подумал, что, скорее всего, он просто трус. В тот день на заставе его напугали раз и навсегда, так крепко напугали, что он до сих пор не пришел в себя. И если они с Изабель встанут лицом к лицу, он так и не решится ее прогнать. Другое дело, если опосредованно.
— Изабель глупа, — отчеканил Виктор, — своих мозгов у нее нет, может лишь приказы выполнять. Это полезно, но, право же, быстро приедается. Вот ты — другое дело. Ты, Гизела, можешь думать самостоятельно, что уже неплохо. В тебе хватает и злости — врожденной, судя по всему — и силы, которую передала тебе Изабель. Очень многообещающее сочетание.
— Вот значит как, — улыбнулась девушка, — совершаешь замену в штате прислуги? Нашел другую фаворитку — поумнее и посимпатичнее — а старую решил прогнать взашей?
— Можно и так выразиться, хотя уж лучше назовем это обновлением персонального состава.
— Зря ты с ней так, — серьезно сказала Гизела. — Она тебя любит. — Виктора передернуло. — Нет, правда любит. Она, конечно, на всю голову стукнутая, но преданная зато.
— Пожалуй, единственное ее качество.
— Положительное?
— Нет, вообще единственное.
— Не густо.
— Что она полезная я уже, кажется, упоминал, — Виктор попытался вспомнить другие плюсы своей помощницы, но не смог.
— А если я соглашусь? Может, я сплю и вижу как ее место занять?
— Меня бы это вполне устроило, — промурлыкал вампир, вновь усаживаясь в кресле. Пусть будет запасной вариант, если дело не выгорит. Ну а если выгорит, всегда можно ее отослать.
— А Изабель?
— Сдалась она тебе! — покачал головой виконт де Морьев. — Скажи еще, что тебе жаль бедную девочку.
— Я же вампир, у меня нет жалости, что ты! Так, женская солидарность взыграла. Она перед тем, как меня укусить, долго тебе дифирамбы пела, а ты о ней и двух слов сказать не можешь, — довольно проговорила Гизела, наслаждаясь произведенным эффектом.
Не на Виктора, конечно. Ведь у их беседы была незримая свидетельница, для которой оба вампира, в тайне друг от друга, и разыграли это представление.
— Если я соглашусь перейти на твою сторону, ты отделаешься от Изабель? Раз она передала мне свою силу, то тебе больше не нужна. Избавься от нее.
"Мне не придется," подумал Виктор. Даже настолько зависимые особы, как Изабель, порою способны на самостоятельный поступок. Зачастую, последний в жизни.
— И тогда ты пойдешь со мной?
— И тогда я подумаю.
Изабель прислонилась к стене и тихо прошептала: "Пожалуйста, не бросай меня." Но стена, во-первых, не умела говорить, а, во-вторых, не была Виктором, поэтому ответила ей каменным молчанием. Между создателем и творением существует связь, и сейчас она была сильной как никогда: Гизела нарочно впустила Изабель в свою голову, так что та видела и слышала все, что происходило за закрытой дверью.
"Он не может меня бросить!" — убеждала себя вампирша, глотая слезы. — "Он любит меня! Сам себе в этом не признается, но это так. Я у него единственная…"
Или не единственная? Как легко он согласился «заменить» ее Гизелой, которая ни капельки его не любит. Да что там не любит — не испытывает перед ним благоговения. Разве можно так с ним разговаривать! Но все же, все же — мысль опять свернула на предательскую тропку — почему он так жестоко о ней отзывался? Как будто она пустое место. Неужто так и есть? Сначала он думал о своей жене, потом о Берте, потом об Эвике, которая притворялась Бертой, потом об Эвике, которая уже никем не притворялась, потом о Гизеле… Его мысли всегда были — и будут — наполнены кем угодно, только не Изабель.
Продолжай она думать дальше, то пришла бы к самому простому ответу, но Изабель просто не успела. Услышав шум, она бросилась вниз и прибежала как раз вовремя…
* * *— Ну вот мы и дома, — печально хмыкнул граф. Кто бы мог подумать, что однажды он войдет в свой замок через черный ход?
Все утро он помогал крестьянам укладывать вещи на телеги — почерневший остов церкви нагонял тоску, да и неизвестно, что устроят вампиры в следующую ночь. Особенно если на этот раз Мастер соблаговолит полететь вместе с ними. Большинство селян разъехалось по родственникам в ближайших деревнях, тех же, кого судьба обделила родней, Леонард великодушно пригласил в особняк. Прятаться от вампиров в доме других вампиров, конечно, противно всем законам логики, но крестьяне согласились, причем с воодушевлением. Про винный погреб герра Штайнберга ходили легенды. Когда юный вампир представил, во что толпа подгулявших пейзан превратит их гостиную, он улыбнулся до ушей. Свались на особняк метеорит и Леонард счел бы произошедшее косметическим ремонтом. Вместе со своей паствой в "капище Мамоны" отбыл и отец Штефан, захвативший Жужи.
Покончив с делами, фон Лютценземмерн засобирался в замок еще днем, но Леонард, который переговаривался с ним из погреба трактира, упросил графа дождаться ночи, чтобы они могли пойти туда втроем. Именно втроем. Поскольку поведение Штайнберга-старшего было непредсказуемым, Леонард наотрез отказался его оставлять.
— Вы не могли бы присмотреть за… за ним? — попросил юный вампир, когда они миновали кухню и свернули в залитый луной коридор. Но фабрикант встал в позу.
— Я хочу с вами! Еще бы, настоящий замок, полный загадок и удивительных приключений! Давайте исследовать его вместе!
Заметив, как Леонард кусает нижнюю губу, граф решительно взял Штайнберга под руку.
— У Леонарда свои дела, оставим его в покое. Не сомневаюсь, что и на нашу долю хватит приключений.
Леонард помахал им вслед, но его взгляд сразу же похолодел. Найти ее. Найти и сделать с ней то, что она сотворила с его отцом. Но это только в самом начале. Он шагнет еще дальше и уничтожит тварь, истребит ее до последнего атома. Вот только где она прячется? Не выпуская меч из рук, он подошел к ближайшим доспехам и пнул их. Чтобы позвать сторожевую собаку, нужно создать побольше шума. Как и следовало ожидать, никто из вампиров не счел нужным ответить на его зов. После вчерашнего фиаско, затмившего даже позавчерашний позор, они боялись лишний раз высунуться из спальни. Зато явилась Изабель.
