Владимир Раугул - Сказки и былины
На словах же он сказал, что деньги обратно не возвращаются и вся плата за три дня удерживается в полном объеме. То же, что соседская теща не померла, это целиком моя проблема и возвращать деньги в подобных случаях контора считает неуместным.
– В таком случае, – сказал я, – я не вижу смысла возвращать вам гроб до истечения срока проката.
– Это Ваше право. – Ответил молодой человек. – Гроб вами оплачен на три дня и вы можете использовать его по своему усмотрению, но должны вернуть его в целости и сохранности по истечении оплаченного срока.
Я был в негодовании, но сделать ничего не мог. Я явился к Мишке и заявил, что гроб обратно не принимают, утверждая что в течении трех дней я могу хоронить в нем любых покойников, за что с меня и была взята плата.
– Не расстраивайся ты так. – Ответил Мишка. – Ведь у тебя тоже теща старенькая. Глядишь, может быть в течение трех дней гроб и пригодится.
Я ему ответил, что он может и по роже схлопотать, на что Мишка ответил, что жена на радостях может и оплатит прокат гроба из тещиных сбережений на похороны.
– Подожди, – сказал я, – ты же мне говорил что тещу хоронить не на что! А теперь оказывается у нее сбережения на похороны?!
– Так я же сказал, что у меня денег нет! – Стал умоляюще оправдываться Мишка. – А у тещи, оказывается, под половицей кубышка была припрятана, а она нам даже с женой ничего и не сказала, карга старая, хотя знала, что могла концы отдать! Уж когда ей жена всю историю рассказала, да о том как мы уже в долг назанимали на ее похороны, тут она, стерва, и призналась!
И Мишка стал меня уверять, что жена непременно отдаст деньги.
Мы пошли к Мишке. В квартире у него уже стояли похоронные венки и все говорило о том, что отсутствие покойника в данной обстановке является большим свинством.
Мишкина жена в самом деле отдала деньги за прокат, но это меня утешило лишь отчасти. Мне не давал покоя гроб. Сама мысль о том, что такой дорогущий в пользовании предмет простоит без дела повергала меня в уныние.
– А ведь прав Мишка! – Подумал я. – Деньжищи за прокат гроба, ведь это целое состояние! Ведь такие деньжищи и не всегда найдешь, когда надо. А теща у меня и правда старенькая. А тут гроб бесплатный стоит без дела. Ведь хоть что-то доброе я мог бы сделать для старушки!
И с этими мыслями я отправился к теще.
– Понимаете, мама, – сказал ей я, – тут такое дело. Вы женщина старая. Все может случится. А тут у меня тут как раз гробик для вас бесплатный имеется. Его прокат на три дня Мишка, сосед, оплатил. Вот бы Вам им воспользоваться! Когда такой случай еще представится! И веночки похоронные у Мишки пропадают!
Тут теща вся посерела аж, дыхание у нее перехватило, и я подумал, что она решила воспользоваться таким удобным случаем. Но не тут то было! Она вдруг выдохнула на меня такие проклятия, каких никак не возможно было ожидать от умирающей старушки. Не помню как я вырвался от нее живым.
Вернувшись обратно к своему гробу я почувствовал, что все пропало. Мои лучшие побуждения остались непонятыми и меня не хотели выручить в этой сложной ситуации. И я понял, что должен воспользоваться гробом сам.
На душе была горькая обида. Я пошел на кухню и написал, что не могу допустить разбазаривания добра и потому добровольно ухожу из жизни. Потом я залез в гроб и стал ждать смерти. Уже лежа в гробу мне подумалось, что может быть я поторопился и есть другие варианты, но я их тут же отмел как невыполнимые.
Можно было пойти к моргу и предложить гроб на прокат родственникам усопших, но я знаю, что среди них попадаются такие жулики, что мне было бы сложно проследить за тем, чтобы они не похоронили своего старого хрыча или хрычовку вместе с моим бесценным гробом, который я обязан вернуть.
Был еще, конечно, вариант пройти по квартирам спрашивая нет ли в доме покойника, но можно было наткнуться на страшное непонимание, когда на роль покойника назначили бы меня, и не было гарантии, что потом меня дотащили бы до моего гроба. Потому лечь в него самому было, конечно, надежнее.
Пролежал я так всего не более десяти минут когда хлопнула дверь и ворвалась жена. С криком: "что ты сказал моей маме, сволочь?!" – она ринулась на кухню, ожидая застать меня там. Но она застала там только мою записку. С прочитанной запиской в руке она нетвердым шагом вошла в комнату и увидела меня в гробу. Следующее что я услышал, были звуки падения. Причем звуки были такие жуткие, что я был уверен, что жена либо пробыла себе башку, либо проломила пол.
Я выпрыгнул из гроба и подошел к жене, не подававшей ни малейших признаков жизни. "Ну, вот! – Подумал я. – Значит гроб все таки не пропадет напрасно!"
И с этими мыслями я потащил жену к гробу. Я был уже на полпути когда она очнулась и вцепилась мне в волосы. Затем последовали мощные тумаки, которые никак нельзя было ожидать от покойницы, и слова о том, что я скотина и свинья и такое прочее. Я не осмелюсь дословно перечислить все эпитеты, которыми она меня наградила, но скажу, что рожа в результате этого разговора у меня была опухшей целую неделю.
На следующий день я сдал чертов гроб обратно в контору.
И когда я сдавал эту злополучную причину моих мучений, уже знакомый мне молодой человек вдруг изрек: "Прежде чем готовить кому-либо гроб, лично убедись в его смерти". Вот ведь. Философ хренов!
Вернувшись домой я узнал что теща Мишки уже выписана и вернулась из больницы. Она бегала по дому здоровая и полная сил. Моя теща тоже была полна жизни и помирать не собиралась. И я подумал, что тещи – это жутко зловредный и несговорчивый народ. От них все беды и разорение.
СВИДАНИЕ С АПОСТОЛОМ
Иду я как-то по улице, и вижу – сидит мужик на ящике и водку глушит. Посмотрел я на него с некоторой укоризной, а он заметил и говорит мне: – Что, не нравится, что я пью?!
– Да нет, говорю, пей на здоровье.
– А я и не пью вовсе, – отвечает мне он, – я тактику в жизнь воплощаю.
– Какую такую тактику? – удивился я.
Да вот, – говорит, – помер я тут недавно. Нет, на полном серьезе, помер. Принял я, это, перед сном пол литра, а ночью пришла ко мне Смерть с косой, схватила за руку и потащила. Я кричу ей: "постой, костяшка полоумная! Куда ты меня тащишь?!"
Не твоего ума дело! – отвечает. Притащила меня к каким-то воротам, а на воротах мужик стоит. Кто ты? – спросил я его. Петр – ответил мужик. Ну! – обрадовался я.
– Привет, Петька! А Василий Иванович-то где?
Заплакал он тут и говорит в ответ: Порубали беляки Василия Ивановича, живого места не оставили.
– Это ты брось, – говорю я, – утопили они его, а не порубали.
– Ну, уж, не знаю, – говорит Петр. – Да только пришел он весь окровавленный, на беляков жаловался, да так слезливо… Я его в ад и отправил, чтобы душу не травил. Я ведь, кстати, не тот Петька, что ты думаешь. Я – Апостол Петр.
– А чего же ты у ворот стоишь? – удивился я. – Что, часовых, что ли, нет? -
– Поставили, говорит, вот и стою.
– А давно? – спрашиваю
– Уж почти две тысячи лет
– Не хрена себе! – возмутился я. – Это покруче, чем у Мавзолея. Часовых, то, поди, сменять надо!
– Надо, – говорит, – но все остальные неблагонадежные. Нету к ним никакого доверия. Потому я бессменный страж. Ну, да ладно… А теперь, расскажи мне о своей жизни.
– Ну, говорю, о жизни-то я всегда готов по душам побеседовать. Только для этого хорошо бы пол-литра. Давай, я сбегаю!
Посмотрел он на меня с укоризной и говорит: "Не нравишься ты мне!"
Тут смерть к нему наклоняется и на ушко так мерзким голосом говорит: "В Ад его! В Ад отправь!"
– Ну тут я возмутился и говорю ей: а ты, мол, старая карга, думаешь я откуда приехал? Из дома отдыха?
– А откуда ты приехал, – забеспокоился Петр.
– Из России, – отвечаю я.
– Ой ты, боже мой, – ужаснулся Петр. – Это значит, что в Ад тебя не возьмут.
– Как так не возьмут? ! – возмутилась Смерть.
– Да так, – поясняет Петр – Они там в своей жизни такого повидали, что им ад курортом кажется. Никакого воздействия! Они там пьют, дебоширят, похабные песни орут, а как-то раз даже чертям морду набили, так что Сатана возмутился и закрыл для них квоту на въезд. Теперь наотрез отказывается русских принимать, пока ему не заплатят. А в виде платы знаешь, что требует?! Души десяти праведников! Глумится, рожа рогатая! Где же я ему столько праведников возьму? Тут одного-то днем с огнем не сыскать! Слушай, мужик, а может, ты праведник? – с надеждой в голосе спросил он меня.
– Да ты что! Бог с тобой!
– Бог-то со мной. А может, все-таки, праведник?
– Да нет, – начинаю оправдываться я, – ну какой из меня праведник?! Всю жизнь пил, буянил, по бабам бегал, а ты говоришь "праведник"!
– Мм да … – задумчиво протянул Петр
– Тогда в Рай его, в Рай! – засуетилась смерть и толкнула меня в спину своей костлявой рукой.
– Да ты что! – ужаснулся Петр. – С ума сошла?! Ты посмотри на него! Внешность мерзкая, изо рта водкой воняет, а от шмоток керосином. Рожа гадкая до непристойности. Он нам с такой рожей все райское благолепие уничтожит!
