Лоуренс Уотт-Эванс - Ночь Безумия
Но это же чушь. Кому под силу заклинание, способное подействовать на столь огромный район?
Разумеется, чем на большую область падает заклятие, тем меньше вероятность, что его действие сохранится долго. Вполне возможно, что чары, каковы бы они ни были и кто бы их ни навел, скоро развеются, и его ночная пробежка через полгорода окажется ненужной.
Тем не менее он уже здесь – и не он один. Впереди уже звучали сердитые голоса.
Ханнер надеялся, что безумие не охватило никого из волшебников и прочих магов – это могло быть по-настоящему опасно. Он заставил себя прибавить скорости.
Он завернул за угол улицы Волшебников – и увидел толпу.
Оставался еще примерно час до полуночи, но в отличие от других мест, где побывал Ханнер, улица была полна народу. Фонари и факелы, обычно к этому часу погашенные, сейчас ярко горели. Окна и двери стояли нараспашку, и дюжины, возможно, сотни людей с возбужденным гомоном толпились вокруг. На некоторых были обычные туники, юбки, штаны; на других – мантии магов; а кое-кто явно прибежал сюда прямиком из постели – в ночных рубашках или наброшенных второпях халатах. Люди выглядели испуганными, в лучшем случае нервными.
Пока никто явно не взял на себя руководство; толпа распадалась на группки, в каждой из которых шли ожесточенные споры. Кое-кто растерянно переходил от одной группы к другой. Ханнер понял, что это те, кто, смущенные и напуганные не меньше его самого, пришли сюда, как и он, в надежде на помощь городских магов.
Однако судя по обрывкам разговоров и споров, долетавших до Ханнера, удовлетворительного ответа не знал никто.
Вслушиваясь, Ханнер двигался в глубь квартала, но не слышал ничего, что указывало бы на понимание происходящего.
Впрочем, здесь были почти исключительно волшебники, и Ханнер подумал, не могут ли другие представители магических профессий знать больше. В конце квартала он повернул налево, потом направо и рысью помчался на Ведьмину аллею. Здесь было спокойнее – ведьмовство вообще более тихий вид магии, чем волшебство, и ведьмы, как и те, кто прибегал к их услугам, были народ нешумный. Однако и здесь на улицах и в дверях, обсуждая происходящее, роились люди. И здесь тоже одеты они были во что попало; Ханнер заприметил даже одного в желтой тунике и красном килте городской стражи.
Разглядев наконец знакомое лицо – его-то он и рассчитывал увидеть, – Ханнер окликнул:
– Матушка Перреа!
Пожилая женщина в центре одной из групп обернулась.
– Лорд Ханнер! – Она поманила его, и он, забыв о боли в ногах, подбежал к кучке людей вокруг нее, пыхтя и отдуваясь.
– Правитель прислал вас, милорд, или ваш дядя? – спросила тем временем ведьма.
– Ни тот, ни другой, – помотал головой Ханнер. – Я пришел сам.
– Вы пришли задавать вопросы или отвечать на них?
– Боюсь, что задавать, – сказал Ханнер. – Хотя готов ответить на любые, на какие смогу.
– Тогда позвольте мне сразу ответить на самый очевидный и сказать, что мы не знаем, кто или что в ответе за этот всплеск магического безумства.
Лицо Ханнера вытянулось. Насмотревшись на то, что творилось на улице Волшебников, он говорил себе, что такой ответ наиболее вероятен, но все же продолжал надеяться.
– Но хоть что-нибудь вам известно? Не неудачное ли это заклятие волшебников – вроде как легендарная Башня Пламени?
Перреа махнула рукой.
– Мы не знаем, что это, – проговорила она, – но зато знаем, чем это не является.
– Все лучше, чем ничего, – пробормотал Ханнер.
– Это не магия вообще, – продолжала ведьма. – Понятия не имею, выяснили ли это уже сами волшебники, но уверяю вас – это не они. Ощущение совершенно иное.
Ханнер удивился; он не думал, что что-нибудь, кроме волшебства, может оказать настолько мощное хаотическое воздействие.
– Тогда ведьмовство?
– Больше похоже на него, да. Но это и не ведьмовство. Ни у одной ведьмы недостанет сил сотворить то, что мы видели. Это также и не колдовство, и не дело рук жрецов – некоторые из них обращались к Унниэль и Абиму, их ответ: нет.
– Демонология?.. – Ничего больше предположить Ханнер не мог. Было совершенно невероятно, чтобы виновниками происшедшего оказался кто-нибудь вроде гербалистов.
– Тут у нас уверенности нет, хотя никаких подтверждений пока не найдено. – Перреа указала на человека в черном в нескольких футах от них. – Это Аббен Черный, великолепный демонолог, ему можно верить не меньше, чем любому из них...
– Не слишком надежная рекомендация, а? – перебил ее Ханнер.
Перреа улыбнулась.
– Пожалуй, так. Но он заверил меня, что подобными чарами демонологи не владеют, и говорил вполне искренне. Мой дар позволяет различать, когда человек искренен, а когда – нет, и хотя с демонологами это срабатывает не всегда, ему я верю.
Прежде чем Ханнер успел задать следующий вопрос, его прервали:
– Ты пришел из дворца правителя?
Ханнер почти не обращал внимания на окружающих, но теперь взглянул на спросившую и лицо его вспыхнуло. Гибкая, сильно накрашенная, чуть ниже среднего роста женщина была одета в ярко-алую, расшитую золотом тунику с очень глубоким декольте и бордовую юбку с разрезом почти до бедра. Ее длинные густые волосы были огненно-рыжими – совершенно необычного цвета, хотя Ханнер слышал, что в отдаленных краях вроде Тинталлиона или Мероа такие встречаются. Было совершенно ясно, чем она занимается, и Ханнер не был достаточно искушенным, чтобы скрыть, что он это понял. Он не привык встречать уличных девок в Волшебном квартале – да и вообще нигде, где бывал часто. Обычно они крутились возле ворот, доков или у казарм, куда Ханнер обычно не ходил.
– Не совсем, – поспешно ответил он, пытаясь скрыть замешательство. – Я был на Новом рынке, когда все началось, и побежал сразу сюда.
– Значит, и на Новом рынке то же самое? – спросил мужчина в серой домотканой одежде.
– И на рынке, и в Старом городе, и у Арены – всюду, где я видел.
– Но что делается во дворце, ты не знаешь? – настойчиво переспросила шлюха.
– Не из первых рук, – признал Ханнер.
– Сперва мы думали, это коснулось только района Казарм, – проговорил мужчина в сером. – А теперь оказывается – оно везде.
– Мы сначала решили, что это нападение на солдат, – добавила рыжая. – Несколько исчезло прямо из лагеря – улетели, и не похоже, что по своей воле. Вот я и подумала, не случилось ли чего с правителем.
Такая возможность Ханнеру в голову не приходила.
– Не знаю, – смущенно признался он. – На рынке народ ломился в дома и лавки, летал и вопил, и я подумал... Kтo-то сказал, надо обратиться к магу. В был смысл, вот я и помчался сюда.
– И мы тоже, – сказала шлюха.
– Рудира моя постоянная клиентка. – пояснила Перреа.
– Она предложила спросить совета у матушки Перреа, – сказал человек в сером, – так что мы явились сюда вшестером.
Названной шестерки Ханнер, однако, не заметил: беседу вели матушка Перреа, женщина в красном, человек в домотканой одежде и он сам, а подле мялась парочка молчаливых юнцов.
– Когда я не помогла, остальные ушли, – объяснила Перреа, заметив выражение его лица.
– Со мной пришел Йорн. – Рудира показала на растерянно переминавшегося с ноги на ногу в сторонке стражника. – И вон еще тот; сказал, его зовут Элькен. – Человек, на кого она кивнула, был одет в лохмотья; с совершенно ошеломленным видом он сидел, привалившись к стене. Волосы и борода у него были настолько длинные и спутанные, что почти скрывали лицо, и понять, сколько ему лет, Ханнер не смог.
Сведя брови, Ханнер старался сообразить, что ему теперь делать и какие вопросы задавать. Взгляд его привлекла желтая тупика солдата.
– Этот стражник, – сказал он. – Он в форме. Он что, стоял на часах, когда все началось? Он оставил свой пост, чтобы прийти сюда, или его прислали?
– Думаю, он пришел сам, – сказала Рудира.
– Ему следовало дождаться приказа своего капитана. Стража должна поддерживать порядок.
– Полагаю, он перетрусил, – заметил человек в сером.
– Стража не должна трусить.
– Летать страж тоже не должен, – возразила Руднра.
Ханнер обернулся.
– Он... что?!
– Ну, не совсем летал, – проговорила Перреа. – Я, во всяком случае, не видела.
– Ну, ладно, пусть не Йорн, – сдалась Рудира. – Но многие солдаты летали, и большинство их улетели и не вернулись. С Йорном этого не случилось, потому-то он и пришел со мной сюда – он тоже получил силу, правда, не такую большую. Он считает, это ловушка или проклятие, и пришел за советом.
– Но с ума он ведь не сошел?
Рудира уперла руки в бока.
– Я тоже не сошла, – сказала она.
Рот Ханнера приоткрылся – и тут же захлопнулся.
– Смотрите, – сказала Рудира. Она подняла руки и тихонько поплыла примерно в футе над землей, потом опустилась. – Почему бы еще я пришла?
– Э-э... узнать, что происходит, – растерянно предположил Ханнер.
– Да, разумеется, – согласилась Рудира, – но какое мне было бы дело, если оно не коснулось меня?
