Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)
Павел тем временем подходит к катале и спрашивает его о чем-то. Тот пристально смотрит на нашего друга и внезапно отшатывается. «Ага! Значит, узнал… собака!» Тусующиеся за соседним столом «громилы» тут же бросают игру и подбираются ближе – видимо, чуют, сейчас начнутся разборки. Однако нет, Паша настроен миролюбиво. Машет рукой, ухмыляется, опять что-то там говорит. Мы его, правда, не слышим, зато видим, что жулики после его слов вроде бы успокаиваются. Катала поворачивается к подельнику, тот качает головой и кием указывает на маркера. «Понятно. У этих тоже мелков не имеется». Кривошапкин картинно вздыхает, хлопает обоих жуликов по плечу и идет дальше, к «громилам»…
– Мелок нужен? – неожиданно раздается возле стола.
Поворачиваюсь. «Опаньки! А вот и вертлявый нарисовался. Тот, который Витек».
Михаил быстренько оттирает меня от «клиента» и деловито интересуется:
– Сколько?
Вертлявый зыркает по сторонам и вытаскивает из кармана нечто, завернутое в тетрадный листок. Разворачивает, демонстрирует нам два картонных футлярчика с мелом.
– Треха, – шепчет он, воровато оглядываясь на маркера.
– За оба?
– Да ты что? За каждый! Это ж америка! Мне они самому по два семьдесят обошлись.
Миша чешет затылок. Думает. Секунд пять.
– Не. Дорого.
– А за сколько возьмешь? – вкрадчиво интересуется «продавец».
– Я же сказал, если трешку за оба, тогда возьмем, – со скукой в голосе отвечает Смирнов.
– Четыре, – начинает торговаться вертлявый.
Мой друг смотрит на него, словно солдат на вошь, затем хмыкает и поворачивается ко мне:
– Знаешь, Андрюх, схожу-ка я в машине пороюсь. Вроде были у меня там мелки.
– Ладно. Хрен с вами. Берите за три, – досадливо сплевывает «гешефтмахер», соглашаясь с ценой. – Это все равно последние. Кончилась на сегодня торговля.
– Давно бы так, – ухмыляется Михаил, забирая «товар». Три рубля перекочевывают в карман местного «торгаша», после чего он, что-то бормоча себе под нос («наверное, прибыль подсчитывает»), удаляется из бильярдной. Видно, и впрямь закончил на сегодня торговлю… бизнесмен доморощенный. Тьфу!
– Тьфу! – повторяет мои мысли Смирнов. – Фарцовщик! Давил бы таких без разбора!
Я молча киваю и принимаюсь рассматривать только что купленные мелки.
– Подделка, – резюмирую через десяток секунд. – Обычный ученический мел. Америкой тут и не пахнет.
– Понятное дело, – морщится Михаил. – Другого я и не ждал. Впрочем, фигня это все.
– Фигня?
– Ну да. Главное, что мы выяснили, наконец, количество и состав противника. Катала, маркер, с ними двое жлобов плюс шнырь на подхвате. Вертлявый и седой вне игры, так что сейчас нас ровненько пять на пять. Соотношение неплохое, можем работать.
– Думаешь, пора начинать?
– Да. Пора. Как Паша вернется, так сразу и начинаем. Нечего время терять…
Следующие двадцать минут проходят у нас под лозунгом «Больше ударов, хороших и разных!» Мы с Мишей с азартом лупцуем шары на обоих столах, чертыхаемся, веселимся, забиваем мазу на то, «кто сильнее вколотит?», а потом радуемся, как дети, любому влетающему «под железо» прицельному. Павел, изображая «опытного наставника», снисходительно посмеивается над нашими неуклюжими потугами сыграть что-нибудь «сложное», но все же демонстрирует время от времени «мастер-класс», срывая заслуженные аплодисменты и получая от нас по рублю с носа за каждый показанный и разобранный в деталях удар… Короче, как и положено по сценарию, гогочем, хохмим, готовимся к новому повороту сюжета.
– А, кстати, мужики, где будем премию мою обмывать? – «неожиданно» интересуется Павел, укладывая в лузу очередной шар. – В «Арагви» рванем или в ЦДХ [62], как обычно?
– Без разницы, – солидно бросает Смирнов.
– Это точно, – поддакиваю я. – Куда ближе, туда и рванем.
– Значит, в «Арагви», – подытоживает Кривошапкин.
«Все. Теперь ход за каталой».
Катала действует вполне предсказуемо. Минут через пять он подходит вразвалочку к нам и, опершись на кий, с ленцой в голосе спрашивает у Павла:
– Как игра? Не скучно-то на сухую гонять?
– Что? Хочешь нас коньячком угостить? – усмехается в ответ Павел. – Это можно. Но учти, сегодня мы только «Мартель» потребляем.
– Не, «Мартеля» нема, – разводит руками жучила. – Грузинский есть, три звезды.
– Грузинский? – презрительно щурится Кривошапкин. – А, ладно, тащи сюда свои три звезды. На халяву и уксус сладкий. Так, мужики?
– Так, – киваем мы с Михаилом.
Спустя минуту Гутя с Киряем (именно так, как выяснилось, кличут каталу и его подельника) перемещаются к нашим столам вместе с бутылкой «Самтреста», пятью стопками и закусью – небольшим пакетиком барбарисок. Пьем мы, впрочем, немного. Жулики ограничиваются парочкой «бульков», Смирнов ссылается на то, что он за рулем, а про меня Паша говорит, что после сотки я буйный и вообще молод еще на старших равняться. Однако сам (экий хитрец!) принимает на грудь сразу две стопки, сначала свою, потом по половинке моей и Мишиной. После чего тут же требует повторить. Гутя довольно скалится и наливает всем еще по одной…
Увы, уговорить бутыль до конца нам не дают. Застолье прерывается самым банальным образом – к столу подходит маркер и начинает выражать возмущение нашими действиями:
– Ребят, вы что, офонарели совсем? Тут все же бильярдная, а не ресторан. Менты появятся, всех загребут…
– Все, все. Мы поняли, закругляемся, – катала поднимает руки в примирительном жесте, убирает с борта коньяк со стопками и, передав их подельнику, поворачивается к Павлу. – Эх! Только-только во вкус вошли и нá тебе… Ну что, может, сыграем партейку, раз выпить нормальненько не дают? А? Чисто по мелочи, пятерка там, чирик?
– По чирику, говоришь? – Паша чешет в затылке и переводит взгляд на нас с Мишей. – А что? Может, и вправду сыграть? Хотя… в прошлый раз как-то оно не очень пошло.
– Да ладно, брось, – успокаивает его Гутя. – В прошлый раз случайно все вышло, простая непруха, ты ж помнишь.
– Это верно, непруха, – качает головой Павел. – Сам подставился. Как пацан, на последнем шаре.
– Во! А я что говорю. Фарт и ничего больше, – подначивает катала.
– Ну а что? Чего б не скатать партию? – вступает «в игру» Михаил. – Червонец не те деньги, чтобы жалеть. Играй, Паш, не думай. Глаза боятся, а руки делают.
– Точно! – поддерживаю я Смирнова. – Давай, Паш! Покажи класс! А мы, если что, подмогнем.
– Ладно, – соглашается, наконец, Павел. – Играем америку. Но сразу предупреждаю, только одну партию. Дальше я – пас.
– Одну так одну, не вопрос, – пожимает плечами катала…
* * *Эту партию Кривошапкин, как и ожидалось, выигрывает. Причем без особых проблем, восемь-два. Разочарованный Гутя расплачивается с победителем, благодарит за игру, потом берет с полки шар с точечками на боках и, внимательно его осмотрев, горестно замечает:
– Да-а, не повезло. Шары попались покоцанные.
– Плохому танцору всегда чего-то мешает, – ржет Павел, убирая выигранные деньги в карман.
Катала кривится, но все же сдерживает себя и лезть на рожон пока не пытается.
– Плохим танцором всякого можно назвать, а вот шары эти и вправду битые, – размеренно говорит он, возвращая биток на полку.
– Что? Хочешь сказать, если бы играли другими шарами, ты бы меня уделал?
– Конечно. Могу даже поставить два к одному, что так бы и было.
– Двадцать твоих против моего червонца? – уточняет Павел.
– Да, с тебя десять, с меня двадцатка. Забьем?
– Забьем! – азартно соглашается Кривошапкин. – Тащи свои шарики.
Шары мы меняем быстро. Гутя договаривается с маркером, платит ему (в складчину с Пашей) рупь пятьдесят и получает на стойке коробку с пометкой «ф» (типа, фирма). Я и Киряй, вызвавшиеся быть «секундантами» противоборствующих сторон, собираем «эксклюзив» в пирамиду, после чего, убедившись, что с инвентарем все в порядке, даем отмашку играющим: «Можете начинать, претензий по шарам нет».
Катала устанавливает биток на переднюю линию и начинает игру. Разбой у него получается на загляденье: ненумерованный шар падает в лузу, остальные раскатываются по поляне. Впрочем, после еще двух «свояков» серия прерывается: Гутя откровенно мажет «чужого», оставляя его на игре. Павел, естественно, забирает подставку и следующим ударом доводит разрыв в счете до минимума, 2:3.
Дальше все идет по заранее прописанному жуликами сценарию. Катала вырывается на пару шаров вперед, Паша его догоняет (или почти догоняет), затем действие повторяется и итоге партия заканчивается победой каталы со счетом 8:6.
«Что ж, все правильно. Свои деньги мошенник вернул, клиент доведен до кондиции, можно переходить к следующей фазе».
