Дмитрий Беразинский - Приключения в мире «Готики»
Больше до самого Горного Форта мне противников не встретилось. Лестер выглядел взволнованным и чуточку рассеянным, но когда я ему передал просьбу Диего, он вяло отмахнулся и сказал, что придет попозже. Нет, все-таки неблагодарная у меня работа! Осчастливливая одного, озадачиваешь другого. Я грустно улыбнулся, достал руну телепортации и с помощью ее прыгнул в Болотный Лагерь.
— Что нового? — поинтересовался Идол Тион, судя по его лицу, уже поджидающий меня довольно давно.
— Принес второй том «Утиных историй», — пошутил я, — а как здесь дела?
— Ничего нового. Кто болотник собирает, кто постигает азы магии Спящего, будь она неладна.
Я посмотрел по сторонам.
— Слушай, твое Преосвященство, ты мне ответишь на один вопрос?
— Ну… смотря на какой, — нерешительно протянул Гуру.
— На простой. Что ты тут проповедуешь, когда вы уже выяснили, что Спящий — это на самом деле злой демон?
Идол Тион глянул себе под ноги.
— Ну… Учитель Кор Ангар велел беседовать с Послушниками на нейтральные темы. Лично я по ночам разговариваю с другими Гуру о том, что из прежнего опыта нам пригодится, а что можно отбросить за ненадобностью… слушай, Марвин, это все тебе неинтересно. Давай лучше посмотрим, о чем говорится во втором томе Хроманина.
— Ладно! — протянул я, — считай, что от моего прямого вопроса ты ловко отвертелся. Давай смотреть вторую серию.
Вторая книга из цикла «Хроманин» была не намного яснее первой и гласила следующее:
Пришедшие из глубин времён видения Хроманина открыли мне глаза.
И ничто не может поколебать мою веру в них, потому как затронули они самое сердце моё.
Просто верх совершенства! А на противоположной странице и вовсе — лаконично:
Разделённое воссоединяется вновь, если на короткое время разлучено будет сильно.
— Знаешь, господин Идол, — произнес я, задумавшись, — по сравнению с этими «Упанишадами» поэзия какого-нибудь Бусона выглядит простой и понятной.
— Не понял? — протянул Гуру, — а кто такой Бусон?
— Японский поэт, — ответил беспечно я, — есть такая страна — Япония. У них головы повернуты под другим градусом к небосводу. Поэтому даже мысли разные. Некоторые даже пишут стихи…
— Зачитай, пожалуйста, хоть одно! — взмолился он, — я не знаю ни одного творения далеких бардов! Это будет первое!
— Пжалста! — равнодушно ответил я и нараспев продекламировал одно из засевших в голове хокку:
Весенний дождь.
Куда-то бредут, беспечно болтая,
Зонтик и плащ.1
— И что это должно значить? — обеспокоено спросил Гуру, — я, признаться, ничего не понял.
— Да не переживай ты! Это мало кто понимает. Но у себя на родине этот парень в числе знаменитостей… не смотри так на меня! Японцы им гордятся, честное слово!
Идол Тион почесал вторым томиком Хроманина вспотевшую от умственного напряжения лысину.
— Ну… разве что. А тебе что, не понятно написанное здесь?
— Ага! — кивнул я, — особенно написанное на обороте. «Разделенное воссоединяется вновь, если на короткое время разлучено будет сильно». Очень спорное утверждение. Если взять на примере отрубаемой головы, то особенно спорное.
— Голова пристанет, когда жертва возносится на небеса! — возразил Гуру.
— Слушай! — скривился я, — давай не будем о том, чего не знаем.
И тут же вздрогнул. Ведь душа моя, расставшись с телом на Земле, вновь соединилась с ним здесь. Правда, уже с другим телом… однако! Но, может быть, это из тех погрешностей, которыми разумные ученые пренебрегают? Нет, определенно необходимо разыскать все томики этого «Хроманина». Может, я что-нибудь почерпну полезное. И с Ксардасом нужно будет поговорить на эту тему.
Я простился с Гуру и направился в то место, где в последнее время отдыхал душой. Шаги мои были быстры и легки, глаза искали тонкую девичью фигурку у входа в бывший Храм, а сердце пело. Правда, мое настроение немного омрачил тот факт, что на первой же площадке я наткнулся на фигурку Натали с цветами в руке. Перед нею стоял Послушник Талас и что-то вполголоса говорил.
— Простите, что нарушаю вашу идиллию, но «Добрый вечер»? А он действительно добрый, не так ли?
Оба немного смутились. Я это почувствовал. Он понес какой-то вздор, а Натали кротко сказала:
— Талас вот принес немного цветов для украшения нашей опочивальни. Я его как раз благодарила.
— Я тоже благодарю тебя, Талас! — с намеком сказал я, — ты, по всей видимости, хочешь стать моим заместителем по хозяйственной части?
Но Талас не понял намека. Пробормотав что-то насчет готовности услужить в любое время, он быстренько попрощался и исчез.
— Прыткий парень! — тихо заметил я, глядя на маков цвет, покрывающий лицо моей возлюбленной, — говорят, что рога наставляют даже самым отъявленным героям. А знаешь, почему, моя несравненная?
Бьюсь об заклад, но Натали все поняла. Не знаю уж как: то ли по моей интонации, то ли еще по чем.
— Почему? — спросила тихо.
— Потому, что женщины признают только своих личных героев, что ради нее отдаляются не далее, чем на соседский курень за арбузом. А в остальное время вы развешиваете уши для их шика-арной лапши!
— Скажешь тоже, — пробормотала она, — Марвин, я ведь люблю только тебя.
— Только сейчас и только здесь, — кивнул я, — ладно, пойдем! Тяжко быть женой Героя, особенно, когда он устал, хочет есть и пахнет потом. И либидо его куда-то подевалось при виде соперника…
В этот вечер Натали была как-то по-особенному нежна, но я слишком устал, чтобы замечать ее особенности. К стыду своему признаться, завсегдашний герой-любовник куда-то подевался, а его место занял измученный мужик. Лишь только голова моя коснулась подушки, я моментально уснул и вопреки обыкновению, в эту ночь совсем не видел снов. Зато выспался — лучше и быть не может. Возможно, причиной тому были цветы серафиса, принесенные Таласом и внесшие покой в мою мятежную душу.
За завтраком Кор Ангар загадочно посмотрел на меня и сказал:
— Все же, есть у меня мыслишка по оскоплению одного из Послушников. Талас давно жалуется, что его причиндалы мешают ему при ходьбе и создают ненужный дискомфорт…
Натали тихонько ойкнула. Настолько тихонько, что ее услышал только я. Но я не стал раздувать из искры пламя, а только сказал:
— Ну зачем же портить отличный экземпляр! Просто скажи ему, пусть мажет жиром крысокрота два раза в день.
— И что, поможет? — хмыкнул приятель.
— По крайней мере, не натрет о колени.
Хани конфузливо засмеялась. Я поблагодарил женщин за вкусный завтрак и стал собираться. Запустил руку в рюкзак, достал оттуда мешочек, презентованный мне Кроносом, протянул его Натали.
— Здесь тысяча кусков руды. Положи его в свой сундук. Если со мной что-нибудь произойдет, тебе это очень пригодится.
— Что ты, Марвин? — забеспокоилась она, — что-то случилось?
— На крупного зверя иду, Наташка! — вздохнул я, — если что, это — вместо алиментов.
Она закусила нижнюю губу и кивнула. На порог перед бывшим Храмом меня вышел проводить Кор Ангар.
— Что-то ты подозрительно добрый! — сказал он, пытаясь заглянуть мне в глаза.
— Чувствую, как у некоторых ветер в голове гудит! — признался я.
— Так может мне этого Послушника…
— Найдется другой. Спасибо, дружище, но дорога, которую я выбрал, лежит вдалеке от милых семейных домишек. Все, что отпущено нам — это двести грамм счастья на каждом привале.
— Выходит, ты знал, что цветы Серафиса…
Я все-таки посмотрел в его глаза.
— Друг мой, я много чего знаю и еще о большем догадываюсь. И есть еще кое-что, в чем я не могу признаться не только тебе, но даже и себе.
— Ты — великий человек! — искренне сказал Кор Ангар, крепко пожимая мне руку на прощанье.
Все-таки, хорошая вещь — эти руны телепортации. При использовании их напрочь исчезает чувство ностальгии, когда бредешь прочь от Болотного Лагеря вверх по тропинке, чувствуя, как часть тебя самого остается там — внизу. Вместо этого негромкий треск статического заряда — и ты уже стоишь перед мудаком в серо-зеленых шмотках, озадаченно чешущим лысину и жалующимся присутствующему здесь же Риордиану на гнездящихся в его одеянии клопов.
— Алхимик ты или нет? — вопрошал Сатурас, — можешь ты наконец придумать панацею от этих тварей?
— Прокипяти робу полчаса в воде со щелоком! — фыркнул я.
— Эврика! — воскликнул Риордиан, — я это должен записать!
— А-а! — ворчливо заметил Сатурас, — герой наш явился. Ну, что, ты виделся с Ксардасом?
Подловил он меня неплохо. Что же мне ему сказать? Что они — лохи и все эти годы потрачены впустую? Нет, так нельзя. Двадцать лет назад то же самое узнало население СССР, и до сих пор несчастные народы не могут оправиться от потрясения. Вернее, не могли на момент моей физической смерти. Может быть, открыть тайну только Верховному Магу Круга Воды? Вряд ли поймет и он. Вон какая рожа! Глаза горят фанатичным огнем веры в магическую силу рудной горы — ему осталось только долбануть как следует и сотрясти этот мир до основания. А уж потом строить на руинах. Но ведь не зря строиться на пожарище издревле считалось чем-то неприемлемым.
