KnigaRead.com/

Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владимир Тимофеев, "Три кварка (из 2012 в 1982)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

«Беседа» наша заканчивается через полчаса. Оба брата встают, я вскакиваю следом за ними.

– Ну что? Пойдем что ли в шары постучим? – говорит Ходырев-младший, указывая на бильярдный стол. – Ты, Андрей, трюки какие-нибудь делать умеешь?

– Умею. Если хотите, могу показать.

– Хочу, – улыбается товарищ майор.

Выбираю кий поприличнее и не спеша направляюсь к столу. Что-что, а трюков бильярдных я знаю великое множество. В теории, по крайней мере, подкован, посмотрим теперь, как это будет выглядеть на практике. Надеюсь, получится не хуже, чем на «Ютьюбе» двухтысячных…

Трюки у меня идут на ура. И, как ни странно, почти все они удаются с первой попытки. Целая куча «французов», сложные резки, обводящие «свояки», «штаны с плюсом», карамболи с пятью бортами… Ивану Николаевичу больше всего нравится фокус с монеткой, когда при ударе шара о губку лежащий на ней пятачок подскакивает и падает в стоящий чуть дальше стакан. Простой, в общем-то, трюк, который легко повторить даже не самому искушенному в игре бильярдисту. Товарищ подполковник этот трюк повторяет. Причем трижды, радуясь каждый раз как ребенок.

Его «комитетский» брат более «привередлив». Майору по душе сложные схемы. Такие, как, например, «перпендикулярный француз», где начальный удар производится почти под прямым углом к борту, прицельный шар отлетает в сторону, а сильно вращающийся биток движется по дуге, заканчивая свой путь в угловой лузе. Под моим «чутким» руководством Константин Николаевич забивает-таки этого «суперфранцуза» (с пятой или шестой попытки) и, довольный достигнутым результатом, предлагает мне продолжать шоу.

Ничего не имею против. Шоу, как водится, маст гоу он… Так что опять раскатываю шары по сукну, устанавливаю их в нужной позиции, бью, а затем скромно пожимаю плечами: «Подумаешь, я еще и… вышивать могу… и на машинке… тоже…»

Самое сильное впечатление на братьев Ходыревых производит «бабочка от Хабиба» (широко известного в узких кругах «эстета», завсегдатая специализированных интернет-форумов, обитающего в Екатеринбурге двухтысячных и уже который год мечтающего «изобрести» новую игру на русском бильярде – увы, пока безуспешно). Шары для этого фокуса я выставляю особенно тщательно. Четыре прицельных – ромбиком на середине поляны, биток – между ними и длинным бортом. Хорошенько прицеливаюсь… Удар! Бордовый шар на оттяжке скатывается в среднюю лузу, три нумерованных улетают в углы и напротив, проходя четко в створ, почти под железку.

– Сильно! – цокает языком Иван Николаевич.

– Согласен, – кивает «чекист», затем отрывает взгляд от стола и поворачивается в мою сторону. – Да-а, интересно. Весьма интересно, где это ты так играть научился?

Ответить я ему не успеваю. Со стороны входа слышится какой-то шум и через секунду в бильярдную вваливаются новые «гости». Двое из них мне знакомы: майор Новицкий и капитан Кривошапкин. На третьего я смотрю раскрыв рот.

– А вот и наша ударная сила пожаловала, – усмехается подполковник Ходырев. – Теперь все в сборе.

– Верно, – соглашается его «комитетский» родственник. – Теперь все.

Пришедший с майором и капитаном парень здоровается с обоими Ходыревыми, а затем разворачивается ко мне. На вид ему лет двадцать пять, не больше. Строгий костюм, галстук, на ногах начищенные до блеска ботинки, короткая стрижка, движения мягкие, экономные, взгляд такой же цепкий, как и у Ходырева-младшего… Секунды три он смотрит мне прямо в глаза, потом едва заметно кивает, протягивает для пожатия руку и коротко представляется:

– Смирнов Михаил Дмитриевич.

* * *

– Ну что, Миш? Как тебе этот паренек показался?

– Хм. Сложно сказать. В бильярд он, по крайней мере, играет отлично.

– Только в бильярд?

– Не только. Я, Константин Николаевич, пока разговаривал с ним, все никак не мог отделаться от ощущения, что… э-э… Короче, чувство такое, что он старше меня лет на двадцать. Никакой скованности, никакого заигрывания или заискивания, никаких сомнений, что делает что-то неправильное. Общается со всеми спокойно, а если и изображает смущение, то уже через секунду-другую снова-здорово. Да еще досадует время от времени на чью-нибудь непонятливость.

– Удивительно, да?

– Да. Есть такое.

– А раз есть, значит, будет тебе, Миша, от меня отдельное поручение.

– Какое?

– Присмотрись-ка ты к этому пацану. Хорошенько так присмотрись.

– Когда начинать?

– А вот с завтрашнего дня и начни. Поедете вместе в Сокольники, пообщаетесь по дороге. Проверишь, каков он в деле. Через недельку опять здесь встретитесь. Он тебя шары поучит гонять, а ты вместе с Пашей спарринг ему предложи, поглядишь, как парень удар держит.

– А если откажется? Кому охота быть грушей на ринге?

– Это вряд ли. Да и вообще, думаю, он еще сумеет тебя удивить.

– В смысле?

– В смысле, не уверен пока, что грушей окажется именно он.

– Даже так?!

– А ты как думал? В общем, проверь парня по полной. Плюс родственников прошерсти, знакомых, друзей, девушку, если есть. И, что особенно важно, постарайся ни перед кем не светиться. То есть, корочки свои никому не показывай, работай как на чужой территории. Понял?

– Понял, Константин Николаевич. Сделаю.

Глава 17

Суббота. 18 сентября 1982 г.

Сегодня у меня выходной. С трудом выпросил его вчера сперва у Иваныча, а потом и у мастера, пообещав, что в воскресенье буду работать за четверых. Вместе со мной отгул получил и Шурик, правда, не на полный день, а только лишь до обеда.

Причины филонить у нас оказались разные. Я сослался на «требование военной кафедры», помахав бумажкой с печатями, выданной мне неделю назад подполковником Ходыревым, Синицын же продемонстрировал телеграмму отца, в которой Григорий Григорьевич настоятельно просил сына встретиться с ним утром в Москве. Вообще говоря, Шурика со стройки отпускать поначалу не собирались, однако когда он, проявив недюжинное красноречие, расписал в красках, кто у него отец, откуда летит и что собирается передать в качестве подарков сыну и его новым друзьям, Петрович сломался. Литровая бутыль шотландского самогона оказалась неубиваемым аргументом. К тому же мой приятель клятвенно пообещал не прятать ее под подушкой, а оприходовать тем же вечером в «тесном» кругу коллег, товарищей и наставников.

В итоге Шура Синицын с утра пораньше укатил на встречу с отцом, а я, пользуясь моментом, продрых почти до полудня. Паша с Мишей должны были появиться часам к двум, так что времени, чтобы встать, умыться, привести себя в божеский вид и набить брюхо чем-нибудь калорийным, хватило с лихвой.

…На том, чтобы я называл их обоих исключительно по именам и на «ты», настоял Ходырев-младший. Вживаться мол, надо в образ мажористого лопуха. С его доводами я согласился, так же как и Смирнов с Кривошапкиным: надо, значит, надо. Тем более, что тот же Павел, к примеру, парнем оказался весьма компанейским, с которым можно и за жизнь потрепаться, и подколоть без обид, и самому огрести от него, если случайно подставишься. Понятно, что на занятиях по ВП никакого панибратства со мной он не допустит, но вот вне службы, как выяснилось – запросто.

Со Смирновым получилось еще интереснее. В «Макстрое» двухтысячных отношения у нас с ним сложились вполне доверительные и, можно сказать, дружеские, поэтому лично для меня (когда отошел от первоначального шока) проблем с переходом на «ты» почти не возникло. А он, видимо, заранее проинструктированный руководством, со своей стороны этот переход форсировал. В результате чего в бильярдной быстро организовались две разновозрастные компании. Один стол оккупировали мы: капитан Кривошапкин, старлей Смирнов и я. На втором гоняли шары старшие (как по возрасту, так и по званию) офицеры: два майора и один подполковник.

Впрочем, спустя полчаса обе компании объединились. Отвлеклись от бильярдной игры и приступили к уточнению деталей предстоящей на следующий день «операции». Младший Ходырев, принявший на себя обязанности «начальника штаба», предложил нам на выбор два плана. План А, в котором меня сразу выводили на каталу-мошенника, и план Б, где главную роль играл капитан Кривошапкин, а я появлялся на сцене в самом конце и быстро отыгрывал профуканную товарищем партию.

После бурных, но не слишком продолжительных обсуждений за основу приняли вариант Б. Большинством голосов. Единственным воздержавшимся оказался Василий Васильевич, пробурчавший себе под нос:

– Не нравятся мне эти сложности, дождались бы просто, когда студент этих уродов уделает, набили бы всем морды, деньги забрали и в сторону.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*