Милена Завойчинская - Дом на перекрестке. Под небом четырех миров
А потом жрец, седой лирелл, что-то говорил на том языке, которого я не понимала. Закончив свою речь, он требовательно посмотрел на Эрилива, и тот встал рядом с костром. Да, с костром. Алтарь в Храме Судьбы представлял собой большой костер, пылающий синим пламенем. Своего рода вечный огонь. Ровный, без искр и всполохов, без потрескивания, которым всегда сопровождается горение. Тут и гореть-то нечему было. Никаких дров. Может, газ? Не знаю, изучать сейчас возможности не было. И я просто смотрела на абсолютно гладкий белый мраморный пол храма, на котором пылало высокое синее пламя.
– Есть ли среди присутствующих тот, кто может сообщить что-либо о невозможности брака между Эриливом ле Соррель и Викторией Лисовской? – заговорил внезапно жрец на уже понятном мне языке.
Ответом ему была тишина. Только гости, которые допускались в Храм Судьбы, внимательно оглядывались. Через минуту напряженного ожидания Эрилив заметно расслабился, а Кирин и его жена леди Латрисса, очень красивая высокая блондинка с голубыми глазами, довольно переглянулись. Аурелия и Ирлейв молча улыбались. Альдид незаметно пожал мне пальцы, так как он продолжал стоять рядом со мной. А вот князь-человек и его жена Рунеса выглядели несколько растерянными. Они ведь меня впервые увидели только сейчас, в храме. И пару раз я ловила на себе немного удивленный взгляд его светлости князя Ринара. Похоже, в его представлении феи выглядят иначе.
– Эрилив ле Соррель, позволяешь ли ты Судьбе соединить вас с Викторией Лисовской? – продолжил обряд жрец, не дождавшись ответа на свой вопрос.
– Да!
– Берешь ли ты ее в жены на веки вечные во имя Судьбы?
– Беру! – Голос Рила чуть дрогнул.
– Клянешься ли быть ей хорошим верным мужем, надеждой и опорой, оберегать и любить ее и детей ваших?
– Клянусь!
– Виктория Лисовская, принимаешь ли ты в свою судьбу Эрилива ле Сорреля?
– Да!
– Готова ли ты стать женой его на веки вечные во имя Судьбы, во имя любви, во имя жизни?
– Да! – Я ласково взглянула на явно взволнованного Рила.
– Клянешься ли ты быть верной и любящей женой, матерью детей его, хранить и оберегать ваш семейный очаг?
– Клянусь! – У меня даже в носу защипало.
Очень странный обряд, очень! Но что-то в этом определенно есть, хотя слова нам жрец говорит немного разные, но все они об одном и том же.
– Надень брачный браслет на руку невесты своей, и пусть Судьба сообщит нам свое решение, – велел жрец Эриливу.
По кивку жреца я подошла к жениху, и он надел мне на левое запястье ажурный браслет. Ну и, разумеется, я тут же принялась его разглядывать. Интересно же, из-за чего Эрилив переживал, что вдруг мне не понравится. Понравился. Старинное украшение из драгоценных металлов четырех цветов, переплетенных в удивительной красоты ажурном рисунке, просто не могло не понравиться. И, подняв взгляд на Рила, я ему подмигнула и улыбнулась, а он облегченно выдохнул. Оказывается, ждал моей реакции. Обожаю его!
Браслет на моей руке потеплел, и на месте замочка вспыхнула искорка. И в то же мгновение замок исчез, а браслет стал цельным.
– Виктория Лисовская, Судьба признала ваши клятвы. С этой минуты ты законная жена Эрилива ле Сорреля. Прими же и его в мужья и надень ему брачный браслет.
Отец Рила тут же протянул мне второй, мужской, браслет, и я послушно надела его на левую руку жениха. Или все-таки уже мужа? Ужас, я с этими обрядами совершенно запуталась. Вторая искорка, уже на мужском браслете, и снова заговорил жрец:
– Эрилив ле Соррель, с этой минуты ты законный муж Виктории ле Соррель. Можешь поцеловать свою жену.
О как! Меня уже переименовали в ле Соррель…
Впрочем, обдумать это я не успела. Меня действительно поцеловали. Нежно, крепко… Только немного подрагивающие руки Рила указывали на то, как он все это время нервничал.
– Кхе-кхе… – деликатно прервал нас жрец. – А теперь ступайте в пламя Судьбы, и пусть оно спаяет вас крепче, чем любые оковы.
Че-го?! Туда?! В пламя?!
Не пойду!
Я испуганно взглянула на мужа. А он, крепко сжав мою ладошку, ободряюще улыбнулся и шепнул:
– Так надо. Не бойся… Это пламя Судьбы, оно не обожжет, ведь богиня приняла наши клятвы и соединила.
Ну и пошла я…
Кошмар какой-то! В арку Света Всемогущего входила, под потолком в кольцо Великой Тьмы летала, теперь еще в пламя Судьбы идти… А я еще на маму с папой сердилась, что они меня замуж сбагрили за три часа. Да наш земной загс – это же просто праздник жизни какой-то. Самое страшное – если музыканты с похмелья и фальшивят. Это я трусишка, руки у меня тогда тряслись. Знала бы, что меня впереди ждет, так и не вздрогнула бы даже.
Думала я так и, зажмурившись, шагала за Рилом. На секунду стало жарко, а коже немного щекотно. Потом ощущения исчезли, и я услышала тихий шепот:
– Открой глаза.
Открыла и чуть не завопила от ужаса. Мы стояли прямо посреди этого синего костра, а пламя билось вокруг нас. Ой, мамочки… Может, в обморок, а? Там так тихо и спокойно…
– Благословляю вас, феечка, – снова проговорил тот же голос тихим шепотом – почти на грани слышимости. А потом раздался смешок. – И подарочек вам…
Пламя с ревом взметнулось ввысь, но мы уже выходили с другой стороны костра.
– Что это было? – спросила я мужа.
– Не знаю. Пламя почему-то взметнулось…
– А шепот?
– Ты слышала шепот? – вмешался жрец, и я кивнула. – Даже так? Богиня Судьбы даровала вам свое благословение.
– Да, она так и сказала, – снова кивнула я. – И что-то про подарочек…
И в храме повисла тишина. Гости перестали шуршать одеждой и замерли, жадно вслушиваясь, а жрец с задумчивым любопытством смотрел на нас.
– Придет время, и сами узнаете, что же даровала вам Судьба.
И уже ночью, когда мы наконец-то остались вдвоем…
– Вики, родная, иди сюда.
– А ты не смотри так!
– Не буду. – Смех мне в ответ. – Но пуговки дай расстегну?
Через минуту платье соскользнуло к моим ногам, и за моей спиной послышался сдавленный вздох.
– Я так долго о тебе мечтал… О тебе! Смешной, немного наивной, стеснительной…
Горячие губы скользнули по моей шее, и я затаила дыхание. Будешь тут стеснительной… Это ведь все как в первый раз. То, что произошло из-за действия зелья Азберта, не считается. Я тогда невменяемая была.
– Такой настоящей… Такой родной… Моей и только моей! Люблю тебя!
– И я тебя люблю! – повернулась я в кольце его рук.
Не знаю, что там за игры у Судьбы, но я не в обиде. Я замужем за удивительным мужчиной, которого обожаю и с которым готова прожить рядом всю ту вечность, что у меня впереди. Под небом четырех миров и всех остальных, которые я еще увижу вместе с ним.
ЭПИЛОГ
Четырнадцать лет спустя
«Вика-а-а-ау!!!» – ворвался в мой мозг истеричный вопль Филимона.
«Что случилось?» – отозвалась я и подняла с пола ручку, которую выронила от испуга.
«Вика! Ну скажи им, скажи! Они меня опять украли!»
«Куда на этот раз?» – смирившись с предстоящим разговором, я отодвинула в сторону мышку от компьютера и свернула окошко программы, в которой сейчас работала.
«Вика! Вот я не понимаю, ты мне хозяйка или кто? Я же тебе жалуюсь на этот беспредел! А ты чем там занимаешься? Давай сюда, спасай своего маленького любимого фамильярчика! – разъяренно крикнул кот. – А-а-а! Они меня опять на Кирюшу сажают…»
«В переноске?»
«Да-а-а. Не хочу-у-у… Меня укачивает!»
«Не ври, Филь. – Я сдержала смех. – Князь Кирин вылечил тебя в тот же день, что и меня. Тебя же теперь даже в космос можно запускать, тебе все равно».
«Злыдня!»
«Филя, я тебя предупреждала? Я тебе честно говорила, что лучше бы нанять няню. Говорила?»
«Говорила! Но я же лучше! Я же опытнее! Я же их с пеленок и памперсов, а они!!!»
«А они тебя любят! – Не выдержав, я рассмеялась. – Филь, они за тебя любому глотку вырвут. Ты же их самый любимый хвостатый нянь».
«Да зна-юу я, – пробурчал кот, и в его голосе послышались довольные нотки. – Но не хочу я опять на драконах летать. Я боюсь».
«Ну вы же в седлах, и Гром с Кирой приглядят. Эти хулиганы-то хоть пристегнулись?»
«Разумеется! Ты за кого меня, вообще, держишь?! Я сам лично проследил!»
«Передай им, что если не уберут крылья или будут прыгать вниз без парашюта – два месяца домашнего ареста. Без прогулок и гостей. С Замком я лично договорюсь, со двора не выйдут и не перенесутся».
Филя замолк и через минуту снова позвал:
«Говорят, что ты деспот и тиран».
«Скажи им, что помимо ареста еще и папе все расскажу. И тогда не видать им охоты на беговых ящерах вместе с Генрихом и Терезой. Так и будут на лошадях ездить».
«Да ты че, Вик?! – опешил кот. – Они же целый год этой охотой бредят. Генрих и Тереза тоже ждут не дождутся, что они все вместе… И кстати, они тоже здесь».
