Кэтрин Коути - Вампиры на Каникулах
Полная решимости, Сара засунула руку в сумочку, но так ничего и не достала. Вот же черт. Поведешься с нечистью, чего только от нее не нахватаешься.
— Не надо ничего передавать! — почти выкрикнула Сара. — Мы с Профессором сами приедем летом. Давно уже собирались.
— В таком случае, я даже не стану приглашать вас посетить мой замок…
— Еще бы!
— … потому что знаю, вы все равно поселитесь именно там. Передай Профессору, что я отложил те книги, о которых он спрашивал в прошлом письме. Да, и пусть пишет почаще. А то раз в неделю — так же нельзя! Скоро я подумаю, что вообще ему безразличен.
Проводив Сару, вампиры вопросительно посмотрели на Люси.
— А вы, мисс Вестенр, разве не последуете за своими друзьями? Куда, кстати, вы их отправили? — спросил граф, втайне надеясь, что куда-нибудь потеплее, где много солнца. В ту же Австралию. А что, в прежние времена за такие проказы их бы туда и сослали.
— В Шотландию, к моей тетке со стороны матери. Тетушка Евлалия всегда говорила, что в ее доме не обойтись без доктора. Кто-то же должен регулярно обследовать ее мозоли. О да, старушка может разговаривать о них часами. Это очень вдохновляющие мозоли.
— Бедняжка Сьюард, — посочувствовал Альфред.
— Уверена, он сочтет приятной компанию моей кузины Пруденс. У нее нет никаких шансов найти жениха — из-за легкого косоглазия, но в основном потому, что она любит бродить по болотам в кирзовых сапогах. Собирает лягушек, а затем изучает их поведение. Она единственная из нашей семьи, кто обладает научным складом ума. Меня разве что на гербарий из папоротников хватало, зато Пруденс — идеальная пара для доброго старого Джека! Нужно ли упоминать, что ее лягушки ведут ночной образ жизни?
— Вряд ли аборигены обрадуются, если к ним на постоянное жительство приедут упыри.
— Вижу, граф, вы не знаете, что является главной индустрией в тех краях! — лукаво улыбнулась вампиресса.
— И что же?
— Производство черного пудинга. Десяток наименований — кровяная колбаса обычная, кровяная колбаса пропитанная виски, ну и всеобщий фаворит, черный пудинг в шоколаде, — вампиры как по команде облизнулись. — Так что фермеры буду довольны, что приобрели двух постоянных покупателей.
— Да уж, идеальное местечко, чтобы провести каникулы. Почему же вы сами туда не едете?
— Еще не хватало, чтобы я сидела на шее у престарелой родственницы! — возмутила Люси. — Уж как-нибудь позабочусь о себе. Что еще остается приличной девушке, оставшейся без средств, кроме тяжкой доли гувернантки? Пойду по проторенной стезе.
— Как же вы намерены искать место? — не унимался граф.
— Через газету. Напечатаю что-нибудь вроде «Порядочная гувернантка строгих нравов (никогда не смотрится в зеркала) ищет место в семье, где ложатся очень поздно (на рассвете).» Надеюсь, мне повезет найти место в доме, где так много прислуги, что никто не замечает, как время от времени исчезают младшие горничные. Но если вы можете порекомендовать меня кому-нибудь, я буду только рада!
— Есть у меня одна семья на примете, — задумчиво протянул граф фон Кролок. — Сможете управится с двумя мальчишками?
Люси радостно закивала.
— Всю жизнь только этим и занималась. Управлялась с мальчишками всех возрастов.
— В таком случае, считайте, что эта работа у вас уже в кармане. Правда, время от времени вам придется общаться с их родителем, довольно скучным пожилым господином.
— Да с удовольствием! Если, конечно, хозяйка дома не будет против.
— В том доме нет хозяйки, — наконец догадался Герберт.
Он почувствовал укол ревности, но подавил желание поскандалить. Ведь он еще помнил летнюю ночь, пропитанную запахом созревших колосьев, когда отец рыдал на кладбище, а он сам так и не решился подойти. Вот бы у отца все получилось! Может, тогда этот кошмар не повторится.
— Вы ведь сами говорили, что вампиры не обязаны помогать друг другу, — сказал Люси чуть слышно.
— Не обязаны, — согласился фон Кролок, — но иногда им просто хочется.
Поколебавшись, Люси расстегнула воротник, продемонстрировав шрам, грубой красной веревкой обвившийся вокруг шеи.
— След от топора. Еще один у меня на груди, там, где вошел кол. Я думала, что они затянутся, но ошиблась. Теперь мне никогда не носить открытых платьев. Ну а волосы вы уже видели. От былой красоты ничего не осталось, и мне придется обшарить все карманы, чтобы нащупать хоть пенни. Оказывается, по завещанию моей матери наше имущество отошло к Артуру Холмвуду, а он уже женат и успел обзавестись ребенком. Доказать мои права невозможно. Юридически меня не существует, жаль только, что факты не совпадают с буквой закона! Мне одна дорога — в старые девы!
Это же так логично. Женщина придает мужчине статус, а кому приятно выходить в свет с нищей уродиной? Чей дом украсит ангел с ощипанными перьями, какой дуб захочет, чтобы вокруг него обвился пожухлый плющ? Зачем она вообще вылезла из склепа? Лежала бы где положили, меньше было бы проблем. А теперь она стала чудовищем, от которого все только шарахаются. Странно, что в Париже не началось землетрясение, раз такая пакость топчет здешнюю почву. Наверняка сегодня безлунная ночь, потому что дурнушка-Люси выбралась на улицу…
Прохожие равнодушно проходили мимо не в меру экзальтированной девицы, которая заходилась слезами в объятиях высокого длинноволосого мужчины, под сочувственными взглядами его сыновей. Чего не случается на вокзале? Вот когда войска куда-то отправляют, бывают сцены и похуже.
— Воды принести? — спросил Герберт жалостливо.
— Не надо…ничего мне не надо… и не говорите, что все будет хорошо! Я же знаю…
— Вы правы, Люси, хорошо вам уже не будет, — граф продолжал гладить ее по спине, — зато будет плохо в хорошей компании. А это уже некоторое улучшение.
— Это вы мне так предложение, что ли, делаете?
— Именно. Быстро же вам открылся истинный смысл моих слов.
Против воли Люси улыбнулась.
— У меня обширный опыт в получении предложений. В свое время ко мне сватались все холостяки графства, за исключением разве что пастора да и то потому, что он заикался так сильно, что «стань моей» выговаривал бы три часа. Но если это предложение, вы должны мне что-то предложить.
— Дайте подумать. Сердца у меня все равно что нет, а руку предлагать не буду. Никогда не понимал, зачем девице лишняя рука, что она с ней делать-то будет? Я могу лишь пообещать, что не отвергну вас. Никогда. Что бы вы ни сделали. И если вам понадобиться помощь, я нарушу ради вас любые законы, человеческие или вампирские. Даже если вы будете неправы. Вам не придется соответствовать никаким идеалам. Вы сможете в полной мере наслаждаться свободой и от вас потребуется только одно.
— Что же?
— Чтобы вы ограничили мою. Пообещайте только, что схватите мою занесенную руку и не позволите обрушить удар. Я боюсь того, что могу натворить. Столько веков я одержим страхом. Сижу в темной комнате и жду, чтобы кто-то зажег свет. Просить вас об этом — вершина эгоизма с моей стороны, но именно он определяет мою сущность. Вы справитесь, Люси. Вы единственная, кто может помочь.
— Потому что мы не связаны узами крови, — догадалась она.
— А так же узами боли, стыда и раскаяния — ими мы тоже не связаны. Покажите мне, что есть еще что-то помимо Голода. Проведите и для меня черту, Люси.
— И вы для меня.
— Обещаю.
— Это и есть любовь? — несколько недоверчиво спросила вампиресса.
— Да, — ответил Герберт с непоколебимой уверенностью, — когда тебе не дают окончательно превратиться в чудовище.
— Хорошо, граф, я еду с вами. Нужно проверить в кассах, не остались ли билеты.
— Так мы ж вам уже купили билет, — ляпнул Альфред, схлопотав испепеляющий взгляд графа. Люси решила конфликт не усугублять.
— Правда? Как предусмотрительно с вашей стороны! Тогда едем, но прежде нужно попрощаться с Призраком.
По платформе уже спешил Эрик, во фраке и черной маске, рука об руку с мадам Жири. Ради случая она переоделась в темно-синее бархатное платье, но ридикюль оставила старый, потому что внутри него открывался портал в другое измерение — той снедью, которую носила с собой мадам Жири, можно было наполнить два сундука. Рядом ковылял Куколь. Чуть поодаль Мег, которую сопровождал юноша в очках, о чем-то собачилась с носильщиком. Увидев Герберта, девушка оставила носильщика на растерзание своему спутнику и побежала к виконту.
— Ой, мы чуть не опоздали! — задыхалась она. — Кстати, это мой друг, Этьен Кастело-Барбезак.
Юноша неуверенно помахал.
— Пусть подойдет поближе, я его оценю, — предложил Герберт.
— А вот это вряд ли, — ухмыльнулась Мег. — Застенчивый слишком.
Услышав характеристику виконта, составленную м-ль Жири, даже сильный духом мужчина топтался бы на месте, а уж слабохарактерный и вовсе пустился бы наутек.
