Александра Руда - Родовой кинжал
Тиса молча открыла рот, закрыла, потом плюнула и принялась сворачивать коврики. Но выбросить их, как она намеревалась, ей не дал тролль. Он поймал воительницу у самого края фургона за шкирку и слегка приподнял, как нашкодившего котенка.
— А я до последнего надеялся, что ты одумаешься, — вздохнул он. — Расстилай коврики обратно!
Вместо ответа Тиса бросила коврики на пол и вмазала троллю кулаком по носу. Драниш недолго думая перехватил девушку двумя руками и вышвырнул из фургона. Я ахнула, представляя, как она упадет на дорогу.
Но уже в воздухе Тиса каким-то чудом извернулась и мягко приземлилась на ноги. Потом бросилась было бежать за нами, но взвизгнула и упала на булыжники, схватившись за левую ногу.
Тролль сделал в ее сторону неприличный жест.
Фургон медленно подъехал к обочине и остановился. Внутрь зашел капитан, за которым виднелся донельзя довольный собой гном. При взгляде на лицо Ярослава мне захотелось очутиться как можно дальше отсюда.
— Даезаэль, — велел капитан, — доставь сюда Тису.
Эльф скривился:
— Может, она сама сюда доковыляет, а уж после этого я ее исцелю?
— Даезаэль! — В голосе капитана прозвучали громовые раскаты.
— Можно и я? — пискнул гном.
Ярослав кивнул.
Эльф и гном спрыгнули на дорогу и пошли к Тисе, причем целитель постоянно оглядывался, но Персиваль тащил его вперед, стараясь как можно быстрее оказаться подальше от зоны конфликта.
Мне такое счастье не светило, поэтому я покорно стала ждать выговора. Кто я капитану? Никто, он меня впервые увидел несколько дней назад. А вот с Тисой он вместе прошел через войну. А с Дранишем вырос. И тут появилась я, и сразу начались ссоры.
— Драниш, — ледяным тоном обратился к троллю капитан, — я пошел тебе навстречу и взял с собой твою подружку. Ты обещал, что проблем не будет. А мы ведь даже из города не успели выехать. Угомони свою девицу!
Я ожидала, что тролль поведет себя точно так же, как и во время собрания, но тот распрямил плечи, отчего стал выше и так очень высокого капитана, и мрачно сказал:
— Нет, Ярик, это ты угомони свою стерву. Много она мне крови попила, но я молчал. А теперь она взъелась на Милу и не даст ей прохода. Ты же знаешь, как она реагирует на любую особу женского пола рядом с тобой. Кой чах дернул тебя потащить ее за собой? Или ты по ней соскучиться успел, пока у родителей был? Но если ты не укажешь ей место, дальше будет еще хуже. Мила всего лишь хотела положить коврики на пол. Коврики, Ярик! Это что, повод кидаться на нее с кулаками? Если бы эльф хотел положить эти коврики, она бы его тронула? Нет! И гнома тоже.
— Значит, я виноват? — почему-то устало спросил Ярослав.
— Видит Пахан, дружище, ты никогда не умел обращаться с бабами! Решай как хочешь, а я уже в своей жизни набродился и навоевался. Я хочу уюта, нам тут, в этом фургоне, жить. А если ты шарахаешься от всяческих выяснений отношений, как дрыхль от жреца, то это не наши проблемы. Ты тут руководитель или кто? Это тебе не армия, где взял и приказал. Тут понимание нужно, а ты сейчас как дурак себя ведешь.
Сказав это, тролль наклонился, подобрал коврики и, весело насвистывая, принялся их расстилать. Интересно, что теперь сделает со мной капитан? Вряд ли он очень рад тому, что при такой отповеди присутствовала новоявленная подчиненная. Я почувствовала, как у меня по спине потекли капельки холодного пота. Волк застыл ледяной глыбой.
— Капитан, простите меня. — Я подошла к Ярославу, который безучастно смотрел на дорогу, где Персиваль и Даезаэль хлопотали вокруг Тисы. — Я…
Волк повернулся ко мне, и в его серебристо-серых глазах на миг полыхнуло такое пламя, что я с трудом подавила в себе порыв отшатнуться, но вместо этого виновато склонила голову.
— Создавай уют, — процедил сквозь зубы капитан, спрыгнул на дорогу и пошел к Тисе.
Тиса вернулась к фургону самостоятельно. Демонстративно не глядя на меня, протянула руку.
— Извини.
— Ты меня прости, — повинилась я, пожимая руку. Кожа на ней была грубой, сухой, шершавой. — Нужно было сначала спросить твое мнение, а потом что-то делать.
— Да мне все равно, — равнодушно сказала она, улеглась на свое место и укрылась одеялом с головой.
Фургон катился по пригороду, его трясло на ухабах, отчего на крыше что-то позвякивало. Я представляла в красках, как завтра от этой тряски у меня будет болеть все тело.
— Девочки, — сказал Персиваль умоляюще, переводя взгляд с меня на Тису, — вы же не будете больше ссориться?
— Пусть ссорятся, — вмешался эльф. — Тогда в фургоне будет постоянная гнетущая атмосфера. Мне нравится.
— А если я тебе уши откручу, тебе это тоже понравится? — угрожающе спросил тролль.
— Не трогай эльфа, он — целитель, — буркнула Тиса из-под одеяла.
— А что помешает целителю исполнять свои обязанности, но уже без ушей? — искренне удивился Драниш.
— Ты не понимаешь важной связи между ушами и функционированием всего эльфийского организма, — надменно сказал Даезаэль и в этот момент стал как никогда похожим на обычного эльфа.
— Не понимаю, — признался тролль. — У вас в ушах что — мозг?
— Что ты знаешь об анатомии! — еще надменнее сказал эльф.
Драниш наморщил лоб и почесал в затылке.
— Вот интересно, — тихо буркнула Тиса, высунувшись из своего шерстяного убежища, — он не сказал «нет» на предположение о мозге в ушах.
Целитель сделал вид, что ничего не услышал, но его правое ухо предательски дернулось.
— Я много чего знаю об анатомии! — сказал вдруг Драниш гордо. — Например, если выпустить живому кишки, то он умрет через несколько часов в страшных мучениях. И еще я знаю, где находится сердце, печень, почки и легкие!
— Я поражен! — иронично сказал Даезаэль.
— Ты думаешь, я тупой вояка, да, и даже не знаю такого умного слова, как «анатомия»? Нет, дружище, воины знают анатомию куда лучше целителей! Если ты не знаешь, где у разумного существа почки, то как ты по ним будешь бить? Или куда ты приставишь нож, чтобы угрожать «я вырежу твою печень и отдам собакам»? Враги ведь не дураки! Приставишь ты нож вместо печени к почкам, он только засмеется, и все, твой авторитет как убийцы упадет, как… э-э-э… это самое у любовника, когда муж с топором в спальню заходит.
— Раз ты такой знаток, то, может быть, ты и будешь у нас целителем? — надменно спросил эльф.
— Только если ты сможешь моим мечом помахать полчаса и не устанешь, — предложил тролль.
Мы все посмотрели на огромный полуторный меч, висевший в ножнах на специальном крючке на стене.
— Мы, Долгоживущие, предпочитаем луки, и это должно быть известно даже таким, как ты, — очень холодно промолвил Даезаэль.
— Эй, — возмутился тролль, тряся руками, — ты что, умеешь замораживать взглядом?
— Если бы мог, ты бы сидел глыбой льда, — горько сказал эльф и уронил голову на колени, погрузившись в мрачное настроение. Кончики его ушей жалостно поникли.
— Мне и этого хватило, — пробормотал Драниш, обирая с рук тоненький ледок. — Котя, а ты так умеешь? Ты же вроде тоже маг.
— В том-то и дело, что вроде, — ответила я, стараясь подавить недостойное чувство зависти.
— Эт хорошо, — обрадовался тролль. — А то что из тебя за жена? Вернусь как-нибудь из кабака под утро, а ты раз взглядом — и все.
— Я бы на месте твоей жены тебе не все, а кое-что конкретное бы заморозила, — любезно сказала Тиса.
— Ты кровожадная, но неразумная женщина. Если бы ты мне заморозила это что-то конкретное, то как бы мы размножались? А грелись по ночам? Дрова-то дорогие!
Воительница не нашлась с ответом или сочла, что это ниже ее достоинства — вести перепалку с троллем на такую тему, и отвернулась.
— Отдохни, котя, — посоветовал Драниш. — Капитан будет гнать повозку до первого населенного пункта в нашем секторе, а потом будет нас всех гонять так, что мало не покажется.
— Зачем гонять? — спросил гном.
— Приспосабливать вас к военной жизни, — объяснил тролль. — Потому что через пару недель нам от села до села придется день ехать, а за это время много чего может случиться. Разбойники… нежить… у-у-у!
Гном вздрогнул.
— Тебя, например, мы первым делом будем учить подтягиваться, — с удовольствием продолжал тролль.
— И как мне это пригодится в борьбе против нежити? — нервно спросил Персиваль.
— Быстрее на крышу взберешься, пока я всякую дрянь в капусту рубить буду, — объяснил Драниш. — Помню, лет пяток назад был у меня в сотне такой же сосунок. Ну и попали мы в окружение. Я ему, значит, кричу: «На дерево!» — чтоб не мешался. Он подпрыгнул раз, другой, слабачок такой, два раза подтянуться не мог! Раз, значит, подтянулся на ветку, а на другой висит, трепыхается. Ну волкодлак прыгнул — и все.
Рассказчик столь душераздирающе вздохнул, что у меня защемило сердце.
