Терри Пратчетт - Патриот
— О да! То были лучшие годы моей жизни. Я принадлежал дому Гадюки. Мы Лучше Всех! Мы Лучше Всех! Лучше Нас Только Звезды! — Он вздохнул как принц и сплюнул как погонщик верблюдов. — Стоит закрыть глаза — и я ощущаю вкус пудинга, который давали по понедельникам. О боги, как ясно все помнится… А господин Достабль — он что, так и торгует своими кошмарными сосисками в тесте на улице Паточной Шахты?
— Так и торгует.
— Все тот же старик Достабль, а?
— Ага. И те же сосиски.
— Однажды попробовав, не забудешь вовек.
— Что правда, то правда.
— Не делай резких движений, сэр Сэмюель. В противном случае, боюсь, я вынужден буду перерезать тебе глотку. Ты не доверяешь мне, а я не доверяю тебе.
— Зачем ты меня сюда притащил?
— Притащил? Я устроил саботаж на собственном корабле, лишь бы ты случайно не оторвался от меня!
— Это понятно, но… ты… ты ведь предвидел мою реакцию.
Сердце Ваймса неприятно екнуло. О да, реакцию Сэма Ваймса может предсказать кто угодно.
— Предвидел. Не желаешь ли сигару, сэр Сэмюель?
— Я думал, тут у вас жуют гвоздику.
— В Анк-Морпорке — да. Золотое правило: где бы ты ни был, всегда будь чуть-чуть иностранцем, ведь чужеземцев везде считают глуповатыми. Кстати, сигары очень неплохие.
— Только что из пустыни?
— Ха! Ну да, всем ведь известно, сырьем для клатчских сигар служит верблюжье дерьмо. — Вспыхнула спичка, на мгновение озарив крючковатый нос Ахмеда, пока тот прикуривал для Ваймса сигару. — Как ни печально, должен признать: в данном случае предрассудок имеет под собой основания. Но эти — нет, они с самого Суматри. С острова, на котором, как поговаривают, живут женщины, лишенные душ. В чем лично я сомневаюсь.
Во мраке Ваймс разглядел руку, сжимающую пачку сигар. В это мгновение он чуть не поддался искушению рвануться вперед и…
— Ты вообще везучий человек, а, сэр Сэмюель? — вдруг поинтересовался Ахмед.
— Был. Но, похоже, я исчерпал запасы своего счастья.
— Ясно. Человек всегда должен знать, насколько ему везет. Сказать тебе, как я определил, что ты хороший человек, сэр Сэмюель?
Озаряемый светом восходящей луны, Ахмед достал мундштук, вставил в него сигару и утонченно, почти надменно прикурил.
— Ну и как?
— После покушения на принца я подозревал ВСЕХ. Ты же подозревал только своих. Тебе и в голову не приходило, что покушение могло быть делом рук клатчцев. Потому что, подумай ты так, ты тем самым поставил бы себя на одну доску с сержантом Колоном и прочими из серии «клатчские-гады-эти-куски-верблюжьего-дерьма».
— В чьей Страже ты служишь?
— Я получаю зарплату за то, что, скажем так, выполняю обязанности вали принца Кадрама.
— В таком случае вряд ли он сейчас доволен тобой. Это ведь в твои обязанности входило обеспечить охрану его брата?
«И в мои тоже, — подумал Ваймс. — Но какого черта…»
— Ты прав. И мы мыслили в одном и том же направлении, сэр Сэмюель. Ты думал, что виноваты твои люди, а я думал, что мои. Разница лишь в том, что правым оказался я. Гибель Куфуры была спланирована в Клатче.
— Неужели? Но именно на такую мысль и хотели навести Стражу…
— НЕТ, сэр Сэмюель. Не всю Стражу, а лично тебя.
— Правда? В таком случае имел место маленький просчет. Все эти осколки и песок на полу — я сразу… почуял… подвох…
Он умолк.
Спустя несколько секунд Ахмед почти сочувственно произнес:
— Вот именно.
— Проклятье.
— О, в чем-то ты все же был прав. Начать с того, что Осей действительно заплатили долларами. А потом к нему вломились через окно, предусмотрительно выкинули наружу ПОЧТИ все осколки и поменяли деньги. И рассыпали песок. Должен признаться, я был против песка: мне казалось, это немного чересчур. Потому что ТАКИХ дураков, думал я, не бывает. Но они гнули свое — хотели, чтобы взлом выглядел как неудавшаяся попытка ограбления.
— Кто такие они? — спросил Ваймс.
— На самом деле это был он. Всего лишь второсортный воришка — Боб-Боб Жмийойо. Он и понятия не имел, для чего все это, знал только, что получит свои деньги. Должен дать высокую оценку вашему городу, командор. За достаточно большую сумму можно найти исполнителя для чего угодно.
— И ему действительно заплатили?
— Разумеется. Неизвестный господин в таверне.
Ваймс мрачно кивнул. Поразительно, как легко люди идут на контакт со всякими незнакомцами, подсаживающимися к ним в тавернах.
— В это я могу поверить, — сказал он.
— Вот видишь. Даже если грозный командор Ваймс, заслуживший славу честного и добросовестного человека по всему миру, в том числе и среди крупнейших клатчских политиков, пусть не самого проницательного, зато кристально честного… даже если ОН утверждал, что вина за покушение лежит на его людях… Что ж, мир смотрит на нас. И очень скоро мир узнает правду. Развязать войну из-за какого-то обломка скалы? Слишком уж это мелко. Мало ли камней разбросано по морю? Но начать войну потому, что какой-то пес-иностранец убил человека, прибывшего с миссией мира… к этой причине мир отнесется с пониманием.
— Не самый, значит, проницательный? — уточнил Ваймс.
— О, не стоит так огорчаться, командор. Ты прекрасно себя показал. Взять хотя бы пожар в посольстве. Ты вел себя как настоящий герой.
— Но это ведь чистой воды терроризм!
— Не стану спорить, граница очень тонка. Это была одна из тех деталей, которые невозможно предусмотреть.
На трясущемся, подпрыгивающем бильярдном столе сознания Ваймса черный шар наконец угодил в лузу.
— Стало быть, ты ЖДАЛ пожара?
— По нашим расчетам, людей в здании не должно было оставаться…
Ваймс ринулся вперед. Обе ноги Ахмеда оторвались от земли, а потом его самого грохнули о колонну. Обеими руками Ваймс держал противника за горло.
— Та женщина оказалась запертой в охваченной огнем комнате!
— Это… было… необходимо! — прохрипел Ахмед. — Нужно было… как-то… отвлечь! Его… жизни угрожала… опасность, я должен быть его вывести! Когда я… узнал… про женщину… уже было… слишком поздно… Даю тебе… слово…
Сквозь багровую пелену гнева Ваймс ощутил прикосновение к животу чего-то очень острого. Он посмотрел на нож, возникший, как по волшебству, в руке у противника.
— Послушай… — выдавил Ахмед. — Принц Кадрам приказал убить своего брата… Разве есть лучший способ выставить на всеобщее обозрение… вероломство пожирателей сосисок… нежели убийство миротворца?..
— Он приказал убить собственного брата? Думаешь, я в это поверю?
— В посольство были отправлены… зашифрованные сообщения…
— Старому послу? Вот в это я точно не верю!
На мгновение Ахмед застыл.
— Нет, ну конечно нет, как можно поверить в такое?! — усмехнулся он. — Но прояви же справедливость, сэр Сэмюель. Попробуй ко ВСЕМ подходить с одинаковой меркой. Не отказывай клатчцам в праве быть интриганствующими сволочами. На самом деле посол был обыкновенным надутым идиотом. Анк-Морпорк не единственный город, их производящий. Но прежде посла сообщения всегда прочитывает его заместитель. А он… человек молодой, с амбициями…
Ваймс ослабил хватку.
— Так это ОН? Я сразу подумал, что он жулик, как только его увидел!
— Полагаю, увидев его, ты первым делом подумал, что он клатчец. Но я понял твою мысль.
— И ты знал шифр, которым писались послания?
— О, к чему такой тон? Разве ты, стоя перед столом Витинари, не заглядываешь краешком глаза в его бумаги? Кроме того, я стражник, работающий на принца Кадрама…
— Значит, он твой босс?
— А ТВОЙ босс кто, а, сэр Сэмюель? Если уж смотреть в самую суть.
Противники стояли, сцепившись. Дыхание со свистом вырывалось из горла Ахмеда. Ваймс разжал пальцы и отступил.
— Эти послания… они у тебя с собой?
— О да. И на них его печать, — Ахмед потер шею.
— Силы небесные. Оригиналы? Я думал, их полагается держать под замком.
— Их там и держали. В посольстве. Но во время пожара потребовалось множество рук, чтобы перенести важные документы в безопасное место. Это был очень… ПОЛЕЗНЫЙ пожар.
— Приказ убить брата… в суде этому нечего будет противопоставить…
— В каком суде? Король есть закон. — Ахмед уселся на камень. — У нас не так, как у вас. Вы своих королей убиваете.
— Правильное слово: «казним». И мы это сделали лишь однажды, и то очень давно, — сказал Ваймс. — Так ты притащил меня сюда из-за этого? Но зачем было разыгрывать такое представление? С тем же успехом мы могли встретиться и в Анк-Морпорке!
— Ты подозреваешь всех и вся, командор. И ты бы мне поверил? Кроме того, надо было срочно вывезти оттуда принца Куфуру — до того как он, ах-ах, «трагически скончается от смертельных ран».
