Сергей Кочетов - Ленон и Гаузен: Два клевых чужака (СИ)
— Такая потертая… Неужели так долго лежала? Или и в самом деле древняя? — подумал Ленон, неотрывно смотря на книгу. Он уж было подумал, что вряд ли на книгу кто-нибудь позарится, и ее можно оставить на месте, чтобы настоящий владелец смог вернуться за ней, но его тянуло к находке будто магнитом.
— Лучше дам объявление в газете, — решил, наконец, юноша и подобрал книгу.
Неожиданно Ленон почувствовал на своей спине недобрый взгляд.
— Неужели опять утки? Или кому-то из пушистых все-таки не досталось? — попытался сообразить Ленон и медленно обернулся. Ленон во всей своей неприглядной красоте предстал перед темноволосой девушкой, которую, как ему показалось, он уже где-то видел. Но рассмотреть девушку повнимательней ему не удалось.
— Эй, ты! Чем это ты здесь занялся? — презрительно фыркнув, прервала незнакомка мысли юноши таким тоном, будто Ленон только что построил на этом самом месте публичный дом. В ее глазах смешались презрение и гнев, а тон ее голоса и обращение выдавали чувство превосходства, вызванного, возможно, положением девушки, а, может быть, внешним видом и действиями юноши. Поза же незнакомки намекала на то, что Ленону за его необдуманные поступки вполне могут грозить неприятные последствия. Но какое-никакое отношение к профессии журналиста заставило Ленона отказаться от мысли поспешно ретироваться в неизвестном направлении, и юноша попытался разобраться в ситуации.
— Ты чего здесь газоны топчешь? — уточнила девушка, видя замешательство Ленона.
— Но я же по тропинкам! — попытался защититься он. Здешние дорожки петляли как змеи между камнями, и было сложно ходить по ним, не наступая на траву.
— Мало ли кто натоптал, а ты и вслед потянулся! Ходить можно только по асфальту, — отрезала девушка.
— Я не знал, — попытался извиниться Ленон, испугавшись, что девушка собралась оштрафовать его, но, похоже, это была не единственная ее претензия.
— Твои коты? — показала девушка на усатых зверей, которые, судя по их виду, ее совсем не испугались.
— Владелица квартиры, где я живу, мне не то, что держать животных запрещает, а вообще даже прикасаться к ним, — поделился Ленон. — Она говорит, что они могут быть заразными, а ей не хочется, чтобы я нес всякую заразу в дом… Да ты, наверное, ее не знаешь, — замялся юноша, который понял, что опять сболтнул лишнего.
— Тебе что, запрещают держать котов дома, и ты решил притащить их сюда? Зоопарк тут захотел устроить? Ты бы еще бегемота сюда приволок! — не отступалась незнакомка. — А, может быть, я знаю твою домохозяйку? — уцепилась за оборванную не до конца Леноном ниточку девушка, язвительно скривив губы, и, как бы невзначай, подметила. — И когда я расскажу ей, чем ты занимаешься, ты станешь таким же бездомным, как эти коты!
Пару секунд они мерялись взглядами — робкий и неуверенный Ленона против прямого и недружелюбного девушки.
— Да что я вообще такого сделал? — не выдержал, наконец, юноша.
— Он еще спрашивает! Ты что, издеваешься надо мной? — снова рассердилась девушка. — Ты, наверное, думаешь, что я ударилась головой и ничего не понимаю? На мне что, заметны синяки?!
— Я не хотел ничего такого! — испугался Ленон. — Еще Кларк Кент говорил, что нельзя обижать совершенно незнакомого тебе человека.
Кларк Кент был любимым журналистом Ленона. Ему было приятно думать, что теперь он не только делит с ним профессию, но еще так же, как и он, помогает ближним в свободное от работы время. Но девушка, похоже, была иного мнения на этот счет, или ее просто не впечатлило упоминание столь авторитетного источника. Видимо, у нее были гораздо более могущественные связи.
— Думаешь, что ты самый умный?! Ты не один такой умный! — взорвалась незнакомка, решив, что Ленон снова дурачит ее, — Твоя колбаса, я тебя спрашиваю?
Тут Ленон обратил внимание на еще не скормленный котам огрызок и ужаснулся при мысли, что девушка подозревает, будто он, будучи вегетарианцем, питается мясными изделиями.
— Я ведь не в рот… — от волнения начал путать слова Ленон, который хотел сказать, что он не берет в рот мяса. Когда Ленон волновался, слова у него спутывались в такой клубок, что из него можно было связать свитер на холодную зиму. Только очень терпеливые люди могли дождаться, пока юноша соберется и внятно оформит свою мысль. Незнакомка, похоже, была не из их числа.
— Невротик? — не дала договорить девушка. — Мне плевать, чем ты болеешь! Пусть это будет хоть тромбон сосудов или контрабас мозга!
Ленону вновь стало очень обидно. Хотя он с трудом отличал гиппопотама от гипоталамуса, но понял, что над ним издеваются. Не то чтобы юноша не привык к насмешкам, но ему было тяжело переносить оскорбления от незнакомой девушки, особенно такой красивой. Он не понимал, за что девушка презирает его. Но он знал, за что презирает сам себя, поэтому не мог ее ни в чем винить. От расстройства Ленон выронил кусок колбасы, который тут же был съеден котом пошустрее.
— Ну вот, опять! — в голосе девушки начали появляться отзвуки бессилия.
— Что опять? — не понял Ленон.
— Ты опять кормишь этих животных, идиот! Знаешь что — суй своих питомцев в котомку и мотай отсюда по спирали, — не удержалась от грубости девушка и показала на табличку. — Читать, что ли, разучился? Выгул животных запрещен!
После этих слов в сознании Ленона что-то зашевелилось и клубок мыслей в его голове начал потихоньку расплетаться. Нет, не из-за того, что его обозвали идиотом, хотя после такого у многих людей мыслительная деятельность волей-неволей начинает работать гораздо быстрее. Ленон вспомнил, где и когда он видел эту девушку. А видел он ее здесь же, в парке. Она кормила уток и голубей. Когда в воду падали кусочки хлеба, то они разбухали, а водоплавающие птицы тут же устраивали друг с другом стычки. Он даже хотел подойти поближе, но не осмеливался. Быть может, потому что не любил уток, а, возможно, и по другой причине. И вот теперь эта девушка стояла прямо перед ним в не самом лучшем расположении духа. Сожалея об упущенном моменте и проклиная собственную нерешительность, юноша все же попытался спасти ситуацию.
— Но ты ведь тоже прикармливаешь птиц? — нашел слова в собственную защиту Ленон. — Они тоже живут в этом парке.
— Может, мне еще собак бездомных угощать? Тебя послушать, так я и всяких бродяг должна подкармливать! — резко ответила девушка. — Если так, то ты как-то зачастил сюда в последнее время… Да и из квартиры тебя не сегодня-завтра выгонят. Но я могу дать тебе конфетку авансом хоть сейчас! — тут девушка вновь ядовито улыбнулась, довольная своей шутке. Ленон же принял эти слова близко к сердцу и расстроено замолчал. Девушка заметила это, и юноше показалось, что в ее глазах промелькнуло что-то вроде сочувствия.
— Ты пойми, здесь парк, а не парковка, где все свободные места заставлены так, что не протолкнуться. Тут люди отдыхают. Из-за заводов Филимона Зеленых город скоро станет таким грязным, что выходные станут называться выхлопными. Только в парке и можно будет подышать, — вразумительным тоном начала объяснять девушка. — А птицы — это часть экосистемы. Твои же коты — инородный элемент. Они переедят всех голубей, а уток распугают. На котов придут собаки, на собак — бродяги, а на бродяг — санитарная комиссия. И всё! Парк можно будет закрывать!
— Да кого же они напугают! Ты только посмотри, какие они миляги, — решил вступиться за своих новых друзей Ленон. — Чем коты хуже уток?
— Спрашиваешь! От них вечно беспорядок! — тут девушка замолкла на секунду, будто вспомнила о чем-то, но быстро взяла себя в руки. — Знаешь, что они вылизывают? — поинтересовалась девушка.
— Лицо? — смутился юноша.
— Если бы только лицо! — ответила девушка. — Утки и голуби себе подобного не позволяют. Они же просто беззащитные страдальцы! У них нет ни острых когтей, ни зубов! Голубь — это вообще символ мира и любви. А про уток еще французский классик писал, что нет ничего жалобней их кряканья, но у бесчувственных людей оно вызывает только смех. В детстве, небось, сам играл в ванне с резиновой уточкой? — предположила вдруг девушка. — И где теперь твоя благодарность?!
Ленону и впрямь стало немного стыдно. Свою любимую желтую уточку он давным-давно самым непорядочным образом променял на кораблик.
— Да ты и сам подумай, как неэкономно ты распоряжаешься своими средствами, — не отступалась девушка. — Ведь вместо килограмма колбасы ты мог бы купить три-четыре килограмма хлеба!
Как человек, которому в последнее время часто приходилось высчитывать свой рацион до мелочей, Ленон был поражен точностью расчетов такой прекрасной девушки. Он подумал, что если он сейчас же не скажет ей что-нибудь приятное, то его голова лопнет, как мыльный пузырь.
— Какая… Какая же ты… Килограмотная! — с придыханием произнес юноша и прикусил язык от собственной глупости.
