Катерина Полянская - Вредность - не порок
Алекс уже почти приобрел нормальный вид. Остались только здоровенные клыки и чешуйчатая дорожка на правой щеке. Да еще висящая клочьями одежда напоминала о ночном безобразии.
Что нам теперь, так и ходить оборвышами? Вещи ведь непонятно где остались: его — на постоялом дворе, мои — частично там же, частично у тетушки. И ни в одно из этих мест мне ну совсем не хочется.
Самый кончик указательного пальца осторожно коснулся темной дорожки на его щеке. Контраст между прохладными твердыми пластинками и теплой кожей завораживал. И в то же время пугал — захотелось стереть темный узор с его лица.
— Долго тебе еще с этими украшениями ходить?
Алекс устало пожал плечами:
— Не знаю. В прошлый раз все довольно быстро исчезло. Дольше всего продержались клыки.
— Так был еще и прошлый раз?
Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет! Я с этим властелином точно свихнусь однажды!
— Да, был, — как ни в чем не бывало подтвердил он. — И да, я не могу это контролировать. Пока что, — весомо добавил он.
И почему я ему верю, даже когда хочется хорошенько треснуть по самоуверенной физиономии?
— Я тебя сильно напугал? — Алекс пристально посмотрел мне в глаза. Что он надеется в них увидеть?
Подумала и честно ответила:
— Сильно. Но эти подонки напугали еще больше. Ты хоть руки к девичьей чести не тянешь.
— Еще бы, — усмехнулся этот нахал и обнял меня покрепче. — Когда эта честь и так в моих руках.
Нет, я его когда-нибудь точно прибью!
А властелин тем временем осторожно сгреб мои лапки в свои, перевернул ладошками вверх и стал что-то там высматривать. Надо же, такой холод, а у него руки до сих пор теплые. Тоже мне, грелка ходячая! Между седыми бровями пролегла недовольная складка. Хм… ему что не понравилось?
Мои запястья украшали все еще кровоточащие борозды, оставленные веревкой. Вот же… От холода я даже не обратила внимания на боль в запястьях и предплечьях. Гады! Настоятельно захотелось вернуться и попинать хладные трупы наемников. А лучше — нанимателя. Кстати, мы так и не узнали, кто он.
Алекс осторожно погладил покрасневшую и припухшую кожу у краев ранок и тихо заговорил:
— Там, в пещере, пока нас не прервали, я пытался тебе сказать…
Мамочки!
— …что…
— Тиш-ш-ш… — Я осторожно приложила указательный палец к его губам, заставляя замолчать. — Я все услышала. — Осторожно потерлась носом о его шею и, едва шевельнув губами, промолвила: — Я тоже.
Внезапно установившуюся идиллию прервала худенькая, бледная до зелени мордашка, высунувшаяся из-за еловой лапки. О, старый знакомый!
— И долго вы здесь мерзнуть собираетесь? — полюбопытствовал леший. — Я уже мхом покрываться начал, дожидаясь, пока вы отношения выясните.
Какие мы тактичные!
— Есть предложения получше? — проворчала я. — Лично я колдовать все еще не могу.
— Ты что, всех леших Белтании знаешь? — усмехнулся Алекс. — Связался на свою голову с лесной ведьмой.
— Почти, — скромно потупилась я и переключила внимание на хозяина леса. — Вот уж не думала, что это все еще твой лес. Не слишком ли большая территория для столь юного хозяина?
— А может, я это… — ничуть не смутился тот, — как там говорят у вас, магов?.. Подающий надежды!
— Может, — согласилась я. — Так что, пригласишь в гости?
Алекс, с которого я так и не удосужилась слезть, удивленно приподнял брови. Обе сразу, чего я за ним до сих пор не наблюдала. Обычно он заламывал лишь одну.
Конечно, напрашиваться в гости к лешему было чистой воды безумием. Но я устала, замерзла, лишилась магии на неопределенный срок… И вообще за последнее время случилось столько безумных вещей, что вряд ли что-то сильно изменится, если к ним добавится еще одна.
— Не могу, — категорично заявил лесной дух. Признаться, ни на что другое я и не надеялась. Подобные существа крайне редко впускают людей в свои жилища. В исключительных случаях, так сказать. Даже бабушка так ни разу и не удостоилась такой чести, хотя наш Лесовик ее явно уважал. Что уж говорить обо мне? — Зато я бы вполне мог перенести вас куда скажете.
Мои познания в телепортации равны нулю, поэтому, пока Алекс объяснял лешему какие-то там координаты, я старалась сидеть тихо и не влезать. А еще сохранять осмысленное выражение лица, что было сложнее всего, потому как от всех этих умностей у меня начинался психоз. Неужели еще и это выучить придется?!
Времени на разъяснения ушло много. Я успела окончательно окоченеть и отчего-то проголодаться. Правильно, утренняя булочка была уже давно. Когда Алекс подхватил меня на руки и шагнул в сгустившуюся перед ним темноту, я едва не завопила от радости.
— А хозяева точно не будут против? — Один и тот же вопрос звучал уже в третий раз.
— Точно, — терпеливо ответил Алекс и буквально втолкнул меня в распахнувшуюся дверь.
Странно, я бы на их месте возражала. Нет, ну вы только представьте себе: вламывается к вам спозаранку парочка весьма подозрительного вида, и это еще мягко сказано. Оборванные, чумазые, местами измазанные в крови, местами клыкастые — любые хозяева просто мечтают о таких гостях! Просто спят и видят… в кошмарных снах!
Но они, в смысле хозяева, пылающие праведным возмущением, появляться не спешили, и я забеспокоилась еще больше:
— А чей это дом?
Об этом следовало спросить в первую очередь, но у меня тут вроде как шок вкупе с энергетическим истощением, так что мне простительно.
— Мой, — неохотно ответил Алекс.
Я еле успела подхватить готовую бряцнуться об пол челюсть. Что-что он сказал? Этот дом — его? И как, интересно, такое может быть? Хотя, припоминаю, он говорил… Пришлось хорошенько тряхнуть головой, чтобы ошарашенные мысли наконец перестали метаться. Она у меня и так болит.
Они и перестали. Зато из общей кучи (по-другому безобразие, вечно царящее в моей черепушке, назвать сложно) вылезла одна, от которой я окончательно ошалела и начала медленно пятиться к выходу.
— Ты что это? — опешил властелин, глядя на явно неадекватную реакцию гостьи.
— Я туда не пойду! — замотала головой я, цепляясь за дверную ручку.
Ручка не поддавалась.
Ой, мамочки…
Сейчас как увидят его родители, какой хранительницей на свою голову обзавелся любимый сын, — их кондрашка хватит. Я и в лучшие-то времена не произвожу впечатления вменяемой особы, а тут!.. И платье у меня драное… И губа разбита… и… и…
Лучше уж подобру-поздорову драпать куда глаза глядят.
Но позорно сбежать мне, конечно, не дали. Властелин в один прыжок преодолел разделяющее нас расстояние, сграбастал свою неразумную хранительницу в охапку и хорошенько встряхнул. У меня челюсти друг о дружку лязгнули.
— Ксения, ты совсем свихнулась? Какого лешего ты творишь? — рявкнул он так, что у меня уши позакладывало. — Немедленно успокойся!
Да уж, умеет он быть убедительным. Истерику как корова языком слизнула.
Алекс тем временем перекинул меня через плечо и поволок вверх по лестнице. Вскоре перед нами распахнулась массивная двустворчатая дверь спальни (судя по тому, что остальные двери попроще, эти апартаменты — хозяйские), и он сгрузил свою брыкающуюся ношу на широченную кровать с тяжелым бархатным пологом.
— Почему нас никто не встречает? — приняв относительно сидячее положение, настороженно спросила я.
— А тебе что, комитет по встрече нужен? — Ход моих мыслей властелину был явно непонятен. — Я раньше не замечал за тобой мании величия.
— Она прогрессирует, — отговорилась я. — Просто подумала… раз ты сказал, что это твой дом, то, наверное, здесь должны жить твои родители.
Мужчина заметно помрачнел и с горечью произнес:
— Они и жили. Пока их не убил Влас.
Я растерянно примолкла, не зная, что сказать. Вроде бы как в таких случаях принято говорить что-нибудь типа «скорбим, сочувствуем», вот только зачем? Алекс и так все знает. Он же всегда все знает. А от того, что я брякну очередную глупость, ему вряд ли полегчает.
Тем временем он завалился на кровать рядом со мной, закинул руки за голову и неожиданно выдал:
— Если бы я не наделал столько глупостей, мы могли бы жить здесь. Так что ты много потеряла. Не жалеешь?
Я нервно дернула плечиком. Вообще-то, если хорошенько подумать, пожалеть есть о чем. Дом ничем не уступал ни дому тетушки Нилиссы, ни даже ардрадскому замку. Да и прилагалось к нему явно немало: наверняка титул, положение, место в гильдии и еще что-нибудь, о чем я даже и не догадываюсь.
Но мне почему-то вспомнилась ветхая избушка в лесу, где я провела большую часть своей жизни. И дом Алекса в Боллате, по которому ни за что не скажешь, что в нем живет властелин. Ответ пришел сам собой.
— Вот еще! — с чувством выдохнула я, нависая над властелином так, чтобы видеть его глаза. — Конечно же нет.
