Л. Хаббард - Обречённая планета
Но он лишь с невозмутимым видом произнес:
— Подумать только, — и пригубил свой бокал, — Но могу себе представить, каким шоком это обернулось для молодого писателя Неужели у вас в связи с этим не возникло никаких проблем?
Хеллер затронул мое слабое место.
— Ну, — признался я, — были проблемы с моей семьей С тех пор, как я окончил Королевскую Академию Искусств, они никогда не принимали мое увлечение писательской работой всерьез Я написал столько великолепных од, а они даже не захотели их слушать Совсем никакой поддержки.
Хеллер покачал головой — видно было, что он горячо сочувствует мне.
— Что ж, у молодости свои беды. Но не могу себе представить, чтобы они могли воздвигнуть действительно серьезные препятствия на вашем творческом пути.
— Но это так, — вскричал я. — Все мои родственники все время подталкивали меня, читали мне морали, заставляли занять тот или иной пост.
— О, в самом деле, — откликнулся Хеллер, — как это печально.
— О да, — сказал я с чувством. — Теперь с этим все кончено, но, к сожалению, они придумали кое-что совершенно ужасное Моя матушка затеяла против меня заговор с целью женить меня на леди Корса.
— Леди Корса? — переспросил он, и глаза его округлились от удивления. — А почему бы нет? Ведь она унаследует добрую половину Модона.
— Она ужасно огромная — вдвое больше меня.
— Но, ради бога, — снова удивился Хеллер, — ведь ты же станешь самым богатым человеком на Модоне Там такая плодородная земля, такие прекрасные виды, жизнь там так беззаботна, «настоящий рай».
Я печально помотал головой.
— Провинция, — сказал я. — Идиллия сверх всякой меры Никакой творческой перспективы Люди там занимаются исключительно тем, что роют оросительные каналы, а потом целыми днями молятся, чтобы небо послало им хороший урожай Тупость дворянства там не поддается описанию. Они ложатся на закате солнца и встают — с рассветом Мне же никогда не забыть ярких ночных огней Волтара! О, уверяю вас, ваша светлость, для меня эта женитьба означает СМЕРТЬ!
— Бедный юноша, — посочувствовал мне Хеллер. — Тогда эта книга, очевидно, очень много для тебя значит.
— Не скрою, да Поэтому, пожалуйста, Джет, расскажите мне историю своей жизни!
Хеллер вдруг напустил на себя торжественный вид. Допив свой напиток, он отставил бокал в сторону и спросил:
— Что же, с чего мне начато?
Я немного растерялся: я никак не мог предположить, что это будет так просто.
— Ну, обычно все начинают с момента своего рождения, — неуверенно сказал я.
Кивнув, он уселся поудобнее в своем кресле, а я тем временем достал свой магнитофон, приготовившись записать каждое его слово. Теперь-то я, наконец, смогу понять всю подноготную этого дела. Задавая разные коварные вопросы и действуя хитростью, как, на мой взгляд, поступил бы любой расследующий журналист, я смогу вывести его на чистую воду, и он сам расскажет мне о самом грандиозном укрывательстве всех времен.
— Я родился, — начал Хеллер, — в Тапуре, провинция Аталанта, планета Манко, 127 лет назад.
Я пристально всматривался в его лицо: в глазах его вдруг засветилась ностальгическая печаль воспоминаний. Теперь-то он у меня в руках, решил я.
— Потом, — сказал Хеллер, — я дожил до сегодняшнего дня, И вот я сижу перед вами.
Внезапно комната закружилась у меня перед глазами; я заметил, что моя челюсть медленно поползла вниз, Опомнившись я поспешно закрыл рот.
На лице Хеллера играла все та же приветливая и невинная улыбка.
В это время в соседнем холле послышались шаги, дверь открылась, и в салон вошла герцогиня Манко. Я еще раз подивился ее красоте, все расцветающей, несмотря на возраст. На ней было платье для обедов из сверкающей голубой, с желтоватым опенком, ткани, которая удивительно гармонировала с цветом ее глаз и волос. Если бы я не знал, сколько ей на самом деле лет, я бы подумал, что передо мной молодая женщина. Хеллер поднялся ей навстречу, и она нежно поцеловала его.
— Ты поступил очень нехорошо, вернувшись без предупреждения на целый день раньше и застав всех врасплох. Но я ужасно рада, что мы снова вместе, — и она поцеловала его еще нежнее. И только потом она заметила в комнате меня. Герцогиня сказала:
— Джеттеро, я знаю, что подслушивать нехорошо, но совершенно случайно я услышала, что ты говорил этому чудесному молодому человеку. Не надо с ним так шутить. Он правда очень старается, и, мне кажется, тебе уже пора рассказать о себе.
— Вот это верно! — воскликнул Хеллер. — Рассказать! Как раз то, что я собираюсь сделать! Но только одними разговорами сыт не будешь. Что у нас на обед?
И это было ВСЕ, что мне удалось вытянуть из Джеттеро Хеллера, Вицекоролевского Председателя Великого Совета, герцога Манко.
Итак, вы видите, что он делает?
ОН НЕ ЖЕЛАЕТ РАСКРЫВАТЬ САМЫЙ МЕРЗКИЙ, ЗА ВСЮ ИСТОРИЮ ВОЛТАРИАНСКОЙ КОНФЕДЕРАЦИИ, КОНСПИРАЦИОННЫЙ ЗАГОВОР!
Но у нас еще есть время, дорогой читатель, момент еще не упущен. Еще не поздно восстановить в первозданном виде священный График Вторжения и исполнить завет наших Далеких предков!
Однако, как мне верно указал Шафтер, мое повествование еще далеко не закончено.
5
Как только я вернулся на Волтар, я сразу же приступил к написанию моей повести которую вы уже успели прочесть Без тени ложной скромности я могу сказать что никогда так упорно не работал я в своей жизни Я шантажировал Хаунда — он начал попивать — чтобь он говорил всем, что я готовлюсь к серьезному собеседованию на работу, но только не сообщая кому из родственников удалось перетащить меня на свою сторону а так как леди Корса вместе со своим братцем вернулась на Модон то мне нечего было бояться что мои план будет раскрыт Да мне пришлось основательно попотеть.
И вот, наконец когда пришел заветный день и я решил, что труд мой завершен, Шафтер заявил что многие ниги в клубке моего повествования остались нераспутанными.
— Хорошо, — нетерпеливо сказал я, хорошо Но, Шафтер, у меня больше нет материалов Я написал все, что мог.
Вздохнув, Шафтер сказал.
— Юный Монти, вы когда-нибудь думали о том, как скучно мне слоняться вокруг, пока вы там, у себя в кабинете, мараете бумагу? Все машины в полном порядке И знаете что я вам скажу?
— Что? — спросил я.
— Мне кажется, что все, что вы там понаписали, — просто сказки.
— О, Шафтер, — простонал я, — неужели и ты против меня?
— Я бы никогда в жизни не сказал вам этого, но мне хочется удержать вас от совершения ужасной ошибки.
С этими словами он направился к старому туристскому аэромобилю купленного за копейки (поправлюсь, чтобы быть более точным конечно за копейки никто бы не отдал такой еще вполне приличный аэромобильчик, который был, к тому же, на ходу и Шафтер угрохал на него все мои деньги на карманные расходы — то есть довольно порядочную сумму скопившуюся за недепи моего кропотливого труда) и, распахнув скрипучую дверцу нажал кнопку на панели управления и сказал.
— Смотрите.
Я посмотрел.
На встроенном дисплее появилась карта Западного океана.
— Я ничего не вижу, — заинтригованный, спросил я.
— Вот это как раз я и собирался вам показать, — ответил Шафтер. — Вы могли совершить ужасную ошибку Смотрите внимательнее ЗДЕСЬ НИЧЕГО НЕТ.
Поверьте мне, я пережил настоящий шок когда наконец я понял, что он мне пытался сказать На том месте где должен был находиться Остров Успокоения, ВОВСЕ НЕ БЫЛО НИКАКОГО ОСТРОВА.
— Великий боже, — воскликнул я. — Из конспирации они даже изменили карту Волтара.
— Я знал, что вам понравится это открытие — довольный произведенным эффектом сказал Шафтер. — Пойду попрошу Хаунда подать нам ланч, и мы отправляемся.
Сразу же после ланча мы отправились в путь Нам предстояло преодолеть две тысячи миль Наш старый туристический аэромобиль двигался медленно — со скоростью всего трехсот миль в час — но зато в нем могло поместиться много полезных инструментов не говоря уже о преимуществе встроенных экранов.
Мы летели сквозь серые холодные облака, под нами расстилался безбрежный зеленоватый океан В четыре часа пополудни мы были у цели. — Постарайся не врезаться в скалы, — предупредил я. — Они очень высокие.
— Ну, откуда же мне это знать, — ответил Шафтер, — ведь в указателях высоты ничего не сказано об этом острове, и вообще, я пока еще ничего не вижу. Но я уже составил план поиска. Сейчас я включу радиоустановку, и мы будем летать туда-сюда, постепенно снижаясь, и в конце концов прочешем, таким образом, весь этот район.
— Только не напорись на скалы! — снова сказал я.
— Ладно, — пообещал Шафтер. — Я и так уверен, что здесь нет никакого острова. Кроме того, у нас все время будут включены экраны. Садитесь назад, успокойтесь, расслабьтесь и съешьте еще карамельку. Наверное, ждать придется долго.
