Валентин Леженда - Повесть былинных лет
Токмо у нас на Руси любые трахедии, как по волшебству, превращаются в комедии. Взять, к примеру, ту же свадьбу Всеволода.
А дело так было. Пошли они однажды с братом Осмомыслом, князем Ижорским, по девкам…»
Князюшка машинально схватился за кинжал, но на поясе у него болтались лишь пустые ножны. Ведь накануне князьям пришлось сдать оружие!
Вот он проклятый летописец, в двух шагах на полу лежит, пузыри пускает и ни о чем, мерзавец, не ведает, ни стыда, как говорится, нет, ни совести.
— Экую я змею у себя на груди пригрел! — сокрушенно покачал головой Всеволод и тут же вспомнил о своих непутевых племянниках.
Как они там, все ли с ними в порядке? Ведь за призраком их посылал, а лживый злопыхатель тем временем рядом крутился, льстил да врал князю, а сам втайне от всех строчил свою оскорбительную гисторию… Волк в овечьей шкуре!
— Братья!!! — вдруг разорвал тишину истошный вопль, и в праздничный шатер ворвался худой высокий мужичишка. — Братья, беда!
— Чего?!! — удивился Всеволод и еще больше удивился, узнав в утреннем нарушителе спокойствия знаменитого расейского смутьяна Пашку Расстебаева.
— Расстебаев, ты?!!
— Да, я, а кому ж еще, окромя меня, в Кипише трезвым-то быть? Просыпайтесь, скорее просыпайтесь!
— А в чем, собственно, дело? — недоуменно вопросил с пола пришедший в себя батька Лукаш. — Что за суета в шестом часу утра?!!
Князья нехотя выбирались из-под столов, блуждающими взглядами ища остатки вчерашнего пиршества: может, где капля-другая первача осталась?
— Скорее, нужно поспешить!!! — продолжал истошно орать Расстебаев.
— Поспешить? — переспросил Вещий Олег. — Зачем нам спешить? Мы вздернуть тебя на виселице всегда успеем.
— Беда, други, не до виселицы вам всем скоро будет.
— Говори! — Всеволод грохнул по столу кулаком. — Мужики, успокойтесь. Я требую тишины!
Князья недовольно заворчали.
— Несколько дней назад на Русь прибыл некий заокиянский гость по имени Фокс Шмалдер, — нервно затараторил Павел, стараясь изложить по возможности все сразу.
— Ну, приезжал такой, — кивнул Всеволод, — я его в своем уделе принимал, да и прочие князья тоже.
Прочие князья согласно закивали.
— Так вот, ентот Шмалдер мериканский шпиен!!!
— Ну и что с того?!! — изумился Ясно Солнышко. — Думаешь, мы об этом не знали?!!
Впервые в жизни Расстебаев выглядел совершенно растерявшимся. Глядя на его очумелую морду, присутствующие громко рассмеялись.
— Неужель ты думал, что мы такие лопухи? — сквозь смех пробасил батька Лукаш.
— Денежки мы у него брали, — добавил Владимир Длинные Руки, — и клятвенно обещали границы уделов своих от соседей рьяно оберегать.
— А вместо этого, — усмехнулся Богдан Шмальчук, — на мериканское золото каждый год Великое Вече устраивали с плясками, бесплатной выпивкой и славным пиром.
— Так, значит… — Расстебаев лихорадочно переваривал услышанное. — Ладно. А о том, что на Русь готовится вторжение, вы тоже знаете?
В праздничном шатре воцарилась гробовая тишина.
— Я тоже нечист на руку, — добавил Пашка, — и я брал у этого Шмалдера золото, обещая нести в земли русские смуту. Но на самом деле отдавал все тульским мастерам на литье пушек. Я не какой-нибудь Июда и пришел предупредить вас. Скоро начнется война, и лучше вам немедля собрать ваши армии в одну, дабы достойно ответить агрессору.
Удельные князья молча переглянулись.
— Всеволод, ты возглавишь объединенную армию! — хрипло проговорил батька Лукаш. — И да поможет тебе Велес!
Всеволод коротко кивнул, отметив про себя, что Николашки с коробом уже и след простыл. Быстро сориентировался, сволочь.
— Когда начнется вторжение, известно? — спросил князь Шмальчук, нервно барабаня пальцами по столешнице.
— Возможно, сегодня в полдень! — ответил Расстебаев.
— Что же ты, шельма, ранее-то молчал?
— Не знал я ранее. За Шмалдером следил, и, когда тот с царем Жорджем по особому устройству говорить стал, я сразу все и понял.
— Не успеем. — Вещий Олег сокрушенно махнул рукой.
— Но попробовать все же стоит, — стоял на своем батька Лукаш. — Ну что, Всеволод, справишься?
— Справлюсь, а как же иначе! — лукаво усмехнулся Ясно Солнышко. — Чай не впервой.
И, запахнув на груди атласный плащ, князь Сиверский стремительным шагом покинул пиршественный шатер.
* * *Гришка и Тихон с завидным упрямством пробирались к Разлив-переправе, не оставив надежду добраться до вожделенного Хмельграда. Помнили ведь лоботрясы: ежели что, князюшка живо ремней из их румяных задниц нарежет на стремена да прочую конскую сбрую.
— Сколько лишений мы за эти дни натерпелись, — ныл и причитал Тихон, — сколько страхов и ужаса пережили. Никогда я, наверное, не забуду сей наш ратный поход.
— Так уж и ратный? — рассмеялся неунывающий Григорий. — Ты, братишка, я вижу, совсем раскис. А знаешь ли ты, что в Хмельграде выпивку во всех корчмах подают за сущие гроши.
— Ужель правда?!!
— Да чтоб мне сдохнуть! Однако выносить хмельградский первач из города нельзя, сразу же в уксус превращается.
— Ну, раз так…
— Да нечего тебе унывать. Вот придем в Хмельград да как напьемся… до свинского состояния.
— Зачем это до свинского состояния?!! — осторожно спросил Тихон.
— Песни крамольные будем петь… Я говорю это к тому, что упьемся мы до потери человеческого облика. Как древние греки на этом острове их… как его… Лесбосе. Все мореплаватели как туда приплывали, так там жить до конца своих дней и оставались, медленно обрастая длинной шерстью… Шут с ним, с князем да с его заданием. Скажем, что в Хмельграде никого не нашли, глядишь, и не будет Всеволод особо на нас серчать, смилуется да поощрит. Как увидит наши исхудавшие замученные физиономии, так сразу все и простит.
— Ага, как же, — с сомнением проворчал Тихон. — Серчать, может, и не будет, а то, что выпорет, так енто уж наверняка.
— Родных племяшей?!!
— Ага. Мы-то ему одна лишь обуза. Проку от нас никакого, даже вот одного-единственного летописца не сыскали.
— А пущай он сам, раз такой умный, без нас его сыщет! — разозлился Григорий. — Во всяком случае, мы сделали все, что могли, и даже больше…
Так добры молодцы и препирались, пока топали по пыльной дороге к Разлив-переправе.
У переправы все было как обычно.
Бревенчатый домик лодочников, паром к берегу веревкой привязан, флюгер на вкопанном в землю пограничном столбике весело скрипит.
— Гребибля! — заголосили княжеские племянники. — Гребубля, вы где?!!
Тишина.
— Утопли, что ли? — не очень удачно пошутил Гришка, и добры молодцы пошли прямо к хлипкому домику на пристани.
— Гребибля!
— Гребубля!
— Отзывайтесь, черти, к вам гости. Хотим поскорее на тот берег попасть. Ау-у-у-у…
— Что-то не нравится мне все это, — прошептал Тихон, с подозрением прислушиваясь.
— Да полно тебе, — беззаботно махнул рукой Гришка. — Ты что, уже и лодочников боишься? Да они даже мухи не обидят!
В хлипком домике послышалась какая-то непонятная возня.
— В прятки решили с нами поиграть? — заржал Григорий. — Видно, напились в честь общерасейского Вече до позеленения. Эй, пьянчуги, выходите!
Сказав это, дружинник весело рванул дверь домика на себя.
— Не-э-э-эт!!!.. — завопил Тихон, с опозданием заметив на берегу зловещие следы…
Но было поздно.
Из домика лодочников выпрыгнуло Одноглазое Лихо и с задорным «Эгей!» накинуло на добрых молодцев крепкую веревку.
— Попались, голубчики!!!
Крепко связав свою драгоценную добычу и радостно повизгивая, Лихо уложило дружинников на паром и, поцеловав каждого в лобик, противно рассмеялось:
— А теперь, мальчики, домой…
Паром медленно отчалил от пристани, но поплыл, однако, не к противоположному берегу. На середине реки «красотка», ловко орудуя веслом, остановила плавательное средство и направила его вниз по течению.
— Попали! — жалобно простонал Тихон.
— Уж скорее пропали, — скептически отозвался Гришка.
— Ребятки, не волнуйтесь, у нас все будет хорошо, — жизнерадостно заверило добрых молодцев Лихо.
Княжьи племянники грустно посматривали на проплывавший мимо поросший камышом берег, до которого им так и не суждено было добраться.
— Что ж, могло быть и хуже, — тихо вздохнул Тихон.
— Могло, — не менее уныло согласился с ним Гришка.
* * *Агент Шмалдер проворно улепетывал в сторону спасительной границы. Без парового самохода секретному агенту приходилось туго. Как-никак, но все же на машине он мог двигаться намного быстрее.
Теперь Шмалдеру было понятно, отчего та взорвалась. Явная диверсия. Дело рук коварных русичей. Но кто бы мог подумать? Полный провал столько лет тайно разрабатывавшейся тактики! Кнут и пряник! В Белом Дворце царя Жорджа на секретных бумагах все выглядело ладно да складно. А на практике…
