Николай Туканов - «Дневник эльфийского сутенера»
— Все записи Клурта сгорели в тот момент, когда он умер — следствие еще одного так и не разгаданного заклинания, а все остальное имущество было конфисковано государством. Сама башня была выставлена на торги. Да, все эксперименты по внушению чужой воли высочайшим указом запрещены под страхом смерти. Подобные же законы скоро приняли и все без исключения остальные страны. Безумцы, требующие дележа имущества честных трудолюбивых подданных — опаснейшая угроза для любого государства.
Но вернемся к башне Шутника. Среди уважаемых магов того времени оказалось немало желающих стать владельцем одной из самых красивых башен Эркалона. Тем более, что казна просила за нее всего тридцать тысяч золотых эркалонов.
— Ничего себе, всего лишь! — возмутился Кархи. — Мы за пять монет пашем как проклятые целый месяц.
— Тихо! — шикнул заинтересовавшийся рассказом Урр-Бах.
— Вот тогда и выяснились остальные последствия насильственной смерти Клурта, — продолжил магистр. — Первый же маг, который перевез свое имущество в купленную башню, через неделю обнаружил, что все охранные заклинания, наложенные им на входную дверь и коридоры, кто-то искусно уничтожил, а все его колбы разбил. Остальные инструменты были частично повреждены, а большая часть оказалась выброшена в окно.
Как выяснилось, Клурт, вследствие насильственной смерти и прерванного ментального заклинания, стал призраком. Причем призраком, способным воздействовать на материальные вещи нашего мира. Небольшого веса, вроде колбы или ключа, — уточнил ректор Магической Академии. — Ночью Клурт напугал почтенного мага чуть ли не до смерти, дав ему хорошего пинка, когда он спускался по лестнице. Причем все заклинания, которые незадачливый маг применил против призрака, оказались неэффективными.
Покупатель смог продать башню почти за ту же сумму, которую он уплатил казне. Второму магу повезло не так сильно, он смог избавиться от нее лишь за полцены. А дальше башня дешевела как рыба на рынке в жаркий день. Вдобавок газеты узнали о том, что призрак снимает магическую защиту и некоторые почтенные маги лишились и своего имущества благодаря смелым ворам.
Когда последний владелец, девятый по счету, просто покинул башню, она на короткое время стала пристанищем бездомных и разных отбросов нашего города. Но совсем не надолго. Призраку не понравилось, как пришельцы загаживают его имущество и он скоро разогнал всех. Мало кому понравится получать пинок, когда спускаешься с крутой лестницы или когда в котелке с ужином оказывается комок грязи или щебень.
Магистр снова отпил вина. Урр-Бах и Кархи намек поняли и в свою очередь приложились к кувшину с пивом.
— Теперь, согласно постановлению главы города, любой желающий может стать хозяином башни совершенно бесплатно — надо лишь уплатить пошлину. До этого времени вход в башню заколочен, — с улыбкой закончил рассказ магистр. — А я желаю вам всех благ и откланиваюсь.
Изображение в кристалле пропало и тут же появилось снова, но уже с лошадиной мордой. Приглядевшись, друзья поняли, что ошиблись. Это было лицо королевского конюха, которое благодаря длинным зубам и своеобразному строению черепа очень гармонировало с лошадью, прядающей ушами рядом с ним. Пока главный знаток лошадей, чуть не лопаясь от самодовольства, объяснял, как победа на скачках зависит от ширины груди скакуна, длины его ног, и состояния дюжины других совершенно неинтересных троллю частей тела животного, Урр-Бах решил уточнить кое-что у Кархи, который в это время с удовольствием грыз орехи, тоже не обращая внимания на болтовню конюха. Гоблин предпочитал те азартные игры, где можно смухлевать самому, например карты.
— Кархи, ты заметил, что этот маг, как его, Сиркийский, не все договаривал. Зачем магам понадобилась чужая башня, если у них хватает золота на постройку своей?
— Наверное, хотели просто порыться в барахле Клурта, какой-нибудь тайник найти с рабочими записями, — заявил гоблин. — Мне Моргалик как-то рассказывал, что больше всего маги трясутся над своими рабочими дневниками, где хранят свои разработки и новые заклинания. А дневник Клурта никто так и не нашел. Здорово обломал покойничек коллег. Да еще и деньги некоторых заставил спустить.
— Кстати, о деньгах, — вспомнил тролль, — завтра идем к Гаршазу за кольцом.
— Сходим, — кивнул Кархи, краем глаза наблюдая за выгулом очередного гривастого чемпиона. — И еще нам надо припрятать денежки за мандолину. Этот кошелек как раз влезет в мой тайничок, — гоблин показал в сторону стены, возле которой стоял покалеченный Кархи комод.
— Опять? — возмутился Урр-Бах. — Я положу монеты на чердак, в сундук твоей бабки. А дверь заколочу на десять гвоздей. Или на двадцать.
Кархи упрямо замотал головой.
— Заколоченная дверь — это знак, что за ней есть что-то ценное. Давай мою долю, а свою хоть за сто гвоздей прячь. Мой комодик будет тихо стоять и охранять денежки.
— А что же ты тогда спокойно слез с него в прошлый раз, — хмыкнул с насмешкой тролль.
— Первый косяк всегда кривой. Я сейчас ножки допилю как надо. А завтра куплю старую лестницу у соседа. Чтобы залезать в тайник мне ее вполне хватит.
Глава 5
Солнце не успело полностью подняться над соседской крышей, а Урр-Бах уже растолкал безмятежно храпящего друга.
— Почему любовь делает троллей такими глупыми? — простонал невыспавшийся гоблин, идя по оживленной улице. — Или ты у нас один такой? Ничего с твоей Ниррой не случилось бы, получи она колечко на пару часов позже. А мне теперь весь день протирать глаза.
— Если Нирре подарок понравится, я угощу тебя лучшим обедом в «Эльфийском дубе», — довольно заявил тролль, стуча в массивную дверь гоблина-ювелира.
— Дверь не сломай, громила, — пробрюзжал Гаршаз, открывая дверь.
— Она и не на таких рассчитана, — парировал Кархи. — Хорошая дверь — лучшая гарантия успешного дела.
— Проходи, болтун, — ювелир пропусти Кархи и согнувшегося пополам тролля. — Вы разве не знаете, что я работаю в основном по ночам? Нечего припираться днем, когда честные гоблины спят. В следующий раз приходите ночью. Пройдя за прилавок, Гаршаз вытащил из-под него заранее приготовленную коробочку и положил на столешницу.
— Ваш заказ. Все, как обговорили, обратите внимание на гору на коробке.
— Что-то она у тебя больше похожа на елку, — критически заметил Кархи, разглядывая вырезанное на дереве клеймо.
— Глаза с бодуна протри! — огрызнулся Гаршаз. — Это гора, вот вершина, вот выступы на ней. Сам гном лучше не нарисует.
Урр-Бах, у которого препирающиеся гоблины выхватили коробку из рук, внимательно осматривал тяжелое кольцо с выгравированной скалой на внутренней стороне подарка. Темно-желтый металл пытался отразить блики света, но скудное освещение не позволяло это сделать. Урр-Бах открыл рот и привычно поднес кольцо к клыку.
— Ты что творишь, олух?! — завопил Гаршаз. — Сначала заплати, а потом хоть все его слопай.
— Я только проверить…, - начал было оправдываться Урр-Бах, но гоблин прервал его и достал из-под прилавка весы.
— На них пробу золота можно определить и беззубому, — Гаршаз улыбнулся, демонстрируя выбитые нижние зубы. — Смотри, сюда кладем твое колечко, а здесь смотрим на пробу.
— А вода зачем? — не понял Кархи.
— Затем, бестолочь, что так положено. Ты лучше смотри на деления. Вот, видишь, игла указывает на восьмое деление? Значит, в колечке восемь частей золота и две части меди.
— А не наоборот? — с подозрением спросил Урр-Бах, который мало что понял в устройстве гидростатических весов, которыми ювелиры и менялы определяли пробу золота.
— Гаршаз на столько не обманывает, — оскорбился ювелир. — Это очень высокая проба, если бы монеты делали так, менялы бы померли с голоду.
— А почему не чистое золото? — поинтересовался Кархи, разглядывая диковинный механизм.
— Быстро царапается, мнется и истирается, — скороговоркой ответил Гаршаз. — Ну, что, на зуб пробовать будем? Только сначала монеты вперед.
Урр-Бах расплатился с гоблином и, бросив короткий взгляд на гору, которая сильно смахивала на старую елку без шишек, положил кольцо на черный бархат.
— Если еще понадобится какое кольцо или серьги, всегда найду или сделаю. Только, повторяю, приходите ночью.
— Бывай, Гаршаз! Как-нибудь попьем пивка, через месяц у Кривого Носа день рождения. Там и встретимся.
— Посмотрим, — отозвался ювелир, тщательно запирая за клиентами дверь. — Ха, елку увидел! А вы что хотели за несколько монет? Знали бы вы, сколько я выпил пива, пока сделал из горной сосны гору. Эти засранцы эльфы каждую иголку на ветке выведут, замучаешься орудовать шилом.
— С этим колечком ты теперь первый тролль в Эркалоне, — хохотнул Кархи, направляясь с напарником к месту работы предмета обожания Урр-Баха. — Хочешь, выбирай Нирру, а нет, любую другую троллиху.
