Олег Шелонин - Ревизор
Опомнившийся Маиали закинул стрелу в колчан, вернул лук на место и виновато покосился на главу своего клана. Но тому было не до него. Он как зачарованный смотрел на ростки священного дерева, судорожно сглатывая обильно набегавшую слюну. Встревоженная Аэрис тронула брата за руку, и он вздрогнул, приходя в чувство.
— Темного императора за два ростка… — еле слышно прошептал он.
— Я знал, шо мы с вами договогимся! — радостно сказал Абрам Соломонович. — Так где там наш пленник?
— А золото в обмен не возьмете? — спросила Аэрис. — Или еще чего вместо него?
— Боюсь, у вас не хватит денег, — скорбно вздохнул Мойша, — а лесом мы не бегем. Дговами не тоггуем. Хотя некотогые тгавки, конечно, на Пгивозе стоят очень догого, но мы не по этому делу, дугь напгаво и налево не толкаем, за нее большой сгок дают. У нас легальный бизнес.
Аэрис прекрасно понимала, что за эти росточки любой эльф готов душу продать, не то что какого-то там темного императора, а потому решительно взяла дело в свои руки.
— Вы не могли бы немножко подождать нашего решения? — вежливо спросила она. — Нам с братом надо посовещаться и подумать. В нашем клане вам будет оказан воистину королевский прием, и, пока вы у нас в гостях, практически ни в чем не будете нуждаться.
— Какие пгоблемы! — расплылся Мойша.
— Конечно, подождем! — сияя всем лицом, согласился с подельником Абрам Соломонович. — Только ви очень долго не совещайтесь, а то потом будет сильно догоже.
Ушлые бизнесмены двинулись к выходу в сопровождении эльфов, которые теперь боялись на них лишний раз дыхнуть: не дай бог, споткнутся и уронят бесценные корзинки.
— Позвольте, мы вам поможем их нести.
— А чем вы их поливаете?
— У нас здесь есть поблизости замечательный родник.
— Ключ бьет прямо из-под корней Серебряного Тиса…
У самых дверей тронного зала их догнал вопрос Аримана.
— Зачем вам темный император?
Абрам Соломонович с Мойшей притормозили, оглянулись.
— Ну ви же умный человек, а такие глупые вопгосы задаете, — тяжко вздохнул рыжий еврей.
— Опомнись, Мойша, это эльф!
— Ну да, запамятовал, Соломоныч. С интеллектом у ушастых слабовато.
— Я бы на вашем месте поспешил. — Абрам Соломонович, уже не улыбаясь, смерил взглядом Аримана. — Ви же все гавно не знаете, шо с этим импегатогом делать. И на суд отдавать нельзя, его дедушка кгемень, обязательно своего внучка засудит, и испытаний большого кгуга он не пгойдет, потому как племянник ваш полуэльф, а Сегой Мгле его отдать гавносильно смегти. Эти сволочи обязательно устгоят показательную казнь. А уж мы-то найдем мальчику пгименение. Устгоим так, шо все будут довольны.
— Но что я скажу на совете?
— Скажете, шо пленник ваш сбежал, и все дела. Так шо и ви будете в шоколаде, и нам хогошо. Есть такое понятие: ложь во спасение. А в благодагность за эту святую ложь мы вам потом кучу таких госточков пгинесем. Их у нас в одном схгоне здесь навалом. На все кланы хватит.
Сопровождающие бизнесменов эльфы чуть не подавились при этих словах собственной слюной.
— Кто за ними ухаживает?
— Надеемся, вы не бросили их на произвол судьбы?
— Я не знаю, что такое Одесса и Пгивоз, — задумчиво сказал Ариман, как только за ними закрылась дверь, — но знаю точно, что это люди, преданные памяти Иштара Второго. И они пришли за своим императором.
— Я это сразу поняла, как только речь зашла о сыне. И ты знаешь, мне их предложение нравится. Есть в нем какой-то резон.
— Ты понимаешь, что означает отпустить его с ними? Это же война!
— Война начнется, если не отпустим. Темная Империя убийства Ирвана не простит никому. А война, кстати, пусть не явная, но уже началась. Только не с темной Империей, а с эльфийскими кланами. Под нас давно уже кто-то упорно копает.
Ариман понурился, признавая правоту сестры.
— Ну что, Хранитель, третью группу звать? — спросил Маиали. — Они уже давно от нетерпения копытами землю роют.
— Пусть еще пороют, — буркнул Ариман. — Мне надо подумать.
Думы Аримана были тяжелы. Еще неделю назад он без раздумий отправил бы на плаху любого самозванца, творящего от имени эльфийских кланов беззаконие в светлых королевствах, но самозванцем оказался его собственный племянник. А его честный рассказ о своей жизни и о том, что с ним произошло с того момента, как Виана вытащила его через портал в Шуахр, тронул главу эльфийского клана Туманного Леса до глубины души. Перед ним был не темный император, а очень хороший, честный и благородный эльф… нет, не эльф, человек! Не каждый эльф поступил бы так, как поступал его племянник, яростно вступая в бой с любой несправедливостью, частенько действуя по зову сердца, а не разума. Порой жестоко, но справедливо. Так же жестоко когда-то действовал и его отец. Неужели он, Ариман, тогда был не прав? После гибели Иштара в светлых королевствах стало в тысячу раз хуже, а в заповедную долину, оплот темной Империи, судя по донесению агентов, валом валит народ, прорываясь через все кордоны. Всем надоел царящий в светлых королевствах беспредел. Все хотят жить в мире, где царят порядок и закон. И что же теперь делать? Вот так вот просто отдать мальчика на растерзание ордену Серой Мглы? И все это в угоду устаревшим договорам со светлыми королевствами, которые и впрямь уже прогнили до основания? А как же быть с отцом? Он ведь действительно кремень и не отступит ни на шаг от буквы эльфийского закона.
Вопросов было много — ответа ни одного.
— Давай сюда долгополых, — поморщился Ариман. — Я в принципе и так знаю, что они скажут, но выслушать все равно придется.
Маиали поспешил исполнить приказание, и через несколько минут ввел в тронный зал представительную делегацию из двадцати человек. Все в длинных серых рясах с капюшонами, все с посохами, и все с суровыми, непреклонными лицами. Это были храмовники, а потому их конвоировали наиболее сильные в магическом искусстве эльфы. Возглавлял группу нарушителей границ эльфийского леса кардинал Легрей. Ариман уже не раз сталкивался с этим вредным и въедливым стариком, который являлся официальным представителем ордена Серой Мглы в Шуахре.
— Что побудило досточтимого кардинала явиться в эльфийские леса без приглашения и предварительного уведомления? — жестко спросил Ариман, действуя по принципу: лучшая защита — нападение.
— Забота о соблюдении закона и порядка в нашем королевстве, — так же неприветливо ответил Легрей. — Вы нарушили договор между эльфийскими кланами и светлыми королевствами, а потому мы здесь. Мы требуем ответа.
— Эльфы подписывали договор со светлыми королевствами, а не с орденом Серой Мглы. Вы хоть понимаете, куда пришли и на кого осмелились повысить голос? — ледяным тоном спросил Ариман.
Он все-таки не сдержался. Хваленая эльфийская выдержка на этот раз подвела. Из пола выскочили зеленые ростки и стремительно оплели своими путами храмовников с головы до ног, мгновенно превратив их в этакие своеобразные зеленые статуи, шелестящие листвой. Ростки становились все длиннее и длиннее, приподнимая судорожно дергающихся адептов первого круга ордена Серой Мглы над землей.
— Вы понимаете, что я сейчас с вами сделаю?
— Не имеешь права, — прохрипел из своего кокона кардинал Легрей. — У нас с собой доверенность.
Ростки перестали шевелиться.
— Какая доверенность?
Кардинал сквозь упругие ветки зеленого кокона попытался просунуть наружу свиток. Ариман щелкнул пальцами, и свиток сам прыгнул в его руки. Неспешно развернув его, глава клана Туманного Леса внимательно изучил доверенность на ведение переговоров от имени светлых королевств.
— Недействительна. Я вижу здесь только одиннадцать подписей. Король Шуахра не подписался, а его королевство по силе и размерам стоит всех остальных одиннадцати королевств, вместе взятых.
Ариман демонстративно порвал свиток на мелкие клочки и бросил их на пол. Аэрис смотрела на брата, не веря своим глазам. Всегда спокойный и рассудительный, правитель сейчас шел на откровенный разрыв с одной из самых могущественных организаций мира.
— А его подписи и не требуется! — яростно прошипел из кокона кардинал.
Ветки тут же нырнули обратно в землю. Храмовники с посиневшими лицами плюхнулись на пол и часто-часто задышали, хватаясь руками за горло.
— Почему? — Хранитель Времени вновь был сама вежливость.
— Потому что его дочь связалась с темным императором, — поднялся с земли кардинал, — что является изменой, а потому нет доверия и к ее отцу. Вдруг и он изменил идеалам светлых королевств?
— Нет, ну это надо же, — покачала головой Аэрис, — орден Серой Мглы, в застенках монастырей которых творятся такие зверства, что у нормальных людей волосы дыбом встают, заговорил об идеалах!
— Мы искореняем ересь! — потрясая посохом, заорал кардинал Легрей.
— А я поражаюсь твоей глупости, — покачал головой Ариман. — Ты только что проигнорировал отсутствие подписи Сексимена Четырнадцатого на договоре, после чего практически во всеуслышание объявил его изменником… Назвать изменником короля самого сильного королевства союза двенадцати, на территории которого ты сейчас находишься… Я даже не знаю, с чем это сравнить. В голове не укладывается. При первом же удобном случае попрошу Лия Второго присылать в следующий раз парламентера поумнее. И запомни: до тех пор, пока на доверенности не будут стоять все двенадцать подписей, никакого ответа от эльфийских кланов ты требовать не можешь!
