Андрей Белянин - Ангел быстрого реагирования
— Как ты себя чувствуешь?
— Голова кружится, перед глазами какие-то жёлтые недоразумения летают, и что-то сжимается вот здесь.— Фанес показал на область желудка.— Так себя чувствуют смертные, когда болеют?
— Если внимательно прислушаться к себе, то я чую то же самое,— ответил Эрос— Может, мы съели какую-нибудь бактерию? Я слышал, что... Эй! Всё ясно. Мы же НЕ ели. Со вчерашнего вечера ничего не ели, а выпивка не считается. Мы попросту голодные, дорогой мой товарищ.
— Совсем забыл. Я не привык есть. Фанес огляделся по сторонам.
— Книжный... зоомагазин, еда для собак... ну нет. Газеты... кофе... О, там есть «Сфинкс»[7].
Эроса передёрнуло от отвращения.
— Я не настолько голоден, чтобы есть в «Сфинксе»!
— «Макдоналдс»?..
— Ну у тебя и шутки...
Оголодавшие путешественники пошли дальше, ища источник питания, пока вдали не засверкала весёлая красная вывеска с надписью «Олимп».
— Как дома! — восхитился Фанес, с новыми силами кидаясь к нему.— Вареники! Овсяные оладушки!
— Запеканка из чечевицы! Осьминоги в сметане! Молодое вино! Сидр! — с энтузиазмом отозвался Эрос.
Красная вывеска была уже недалеко.
— Ой... — разочарованно вздохнул Фанес, резко остановившись.
У обоих даже лица вытянулись от огорчения. Что бы ни предлагала столовка «Олимп», сидра и морских деликатесов тут явно не подавали.
— Хрен с ним. В конце концов, мы бессмертны,— решил Фанес, толкая стеклянные двери.
* * *
— К сожалению, должен заявить, что это, однако, была лучшая пицца, которую я ел с... с прошлого года и вечеринки в Милане,— решил Эрос. Вопреки своим словам выглядел он весьма довольным.
— А почему тогда «к сожалению»? — поинтересовался Фанес.
— Подумай только, столько стран, столько великолепных метрополий, такой технический прогресс, а чтобы съесть приличную пиццу, мне пришлось ехать в какой-то городок на Балтике!
— Такова жизнь. За икрой ты тоже не в Париж летаешь. А в посёлочек Мумра под Астраханью.
— И на блины.
Они коротали время за болтовнёй, сидя в центре старого Гданьска под Моряцкой базиликой на постаменте исключительно безобразной современной скульптуры и пялясь на дубовые ворота как баран на... вот именно, на ворота, хотя эти и не были новыми. Первой причиной этого сидения и пяления было то, что в костёле в настоящий момент присутствовали оба «объекта» — «номер семь и восемь». Судя по данным с мобильника, они бродили по боковым нефам с действующей на нервы медлительностью. А второй причиной была слишком энергичная монашенка, которая чутко бдела у входа, дабы не допустить в храм слишком уж скупо одетых туристок. От её ястребиного взгляда не укрылся наряд Эроса, который был настолько короток, что ещё чуть-чуть — и он совсем бы пропал.
— Разрази меня гром,— бормотал Эрос— Что за вредная баба. Вот загипнотизирую её и внушу, что я ксёндз.
— В святилище Безымянного Бога не подействует. Иммунитет,— бесстрастно ответил Фанес— «Лжи нет места в Доме Божьем» или что-то в этом роде.
— В таком случае, теперь я понимаю, почему Гермеса[8] так часто нет дома. Эй, в давние времена было проще. Почтенный Зевс ко всему подходил с лёгкостью. Соблазнял девиц, скандалил с женой, а время от времени швырялся молниями и не вмешивался в мою работу,— с горечью констатировал Эрос.
— Он был нашим лучшим клиентом,— с ностальгией добавил его напарник.
Стрельчатая готическая башня скребла небо с извечным занудством, пониже изобретательные голуби легко преодолевали колючие ограждения и гнездились в изломах стен, издевательски покакивая сверху на консерваторов памятника, а ещё ниже клубились толпы туристов и школьных экскурсий. Оба бога безразличными взглядами провожали извивавшиеся мимо них оживлённые и беспорядочные гусеницы из детворы всех возрастов — от малышни до подростков, разноцветные, горластые и слегка грязноватые, оставлявшие за собой дорожку из конфетных обёрток и упаковок из-под жвачки. К счастью, эти экскурсанты обходили костёл, направляясь поближе к кинотеатрам, музеям и праздникам, организованным по случаю Дня ребёнка.
— Снова перемещаются,— оповестил Эрос, наблюдая за экраном.— А тут есть боковой выход?
— Наверняка. Мы уже тут около часа кукуем, с меня хватит! Только время тратим.— Фанес решительно вскочил и снял пиджак.— На, надевай! Не сверху, болван, снизу!
— Мне что, ноги в рукава засунуть?! — разнервничался Эрос.
— Прикрой им свой зад и завяжи рукава на животе. И как ты только умудрился влезть именно в того, кто сам носит только пару носовых платков!
— Ты преувеличиваешь, точно как та монашка,— огрызнулся Эрос, сделав, однако, то, что было велено.
Церберша у входа поджала губы при виде его наряда, но пропустила, сообщив только сладеньким голоском:
— Просим не использовать мобильных телефонов в доме Божьем.
Эрос демонстративно вложил телефончик в сумочку и тут же вытащил его снова, едва они вышли из поля зрения бдительной сестрички, которая уже нашла себе новую жертву в слишком короткой юбочке.
— Там! — Эрос указывал в сторону бокового нефа, где собралась кучка туристов.— Шшшш... слишком их много там. Можем задеть постороннего человека.
— В таком случае, установим личный контакт,— ответил Фанес, подхватывая напарника под локоток и направляясь с ним прямиком к цели. «Цель номер семь» был, на глазок, лет двадцати двух, имел длинные, связанные в хвостик волосы и очки, сквозь которые он бросал влюблённые взгляды на «цель номер восемь» — хрупкую блондинку, обладавшую совершенно мышиной внешностью.
— У меня просто сердце болит. Где она найдёт другого такого же олуха? — бормотнул Фанес.
— Олухов везде сколько угодно,— буркнул в ответ его товарищ.— Видно, ей на роду написано быть с другим олухом, а не с этим.
Но прежде чем они успели подойти и занять удобную позицию, Мышку и Олуха вместе с остальными посетителями втянуло в какие-то боковые узкие дверцы.
— За ними! — прошипел Фанес, в котором вдруг пробудился охотничий инстинкт.
— Ваши билетики, пожалуйста! — Вход загородил безукоризненно вежливый, но зато впечатляюще огромный господин, одетый в том же мрачном готическом стиле, что и убранство самого костёла.— Вы хотели бы подняться на башню?
Фанес скользнул взглядом по скромной колорадке[9], почти полностью скрытой под его чёрным одеянием ксёндза.
— Мм... два. Кхм, вот именно, два билета, пожалуйста.
— Очень остроумно. Осторожней на ступеньках,— сказал билетёр, разглядывая необычный костюм Эроса и его высоченные каблуки.
* * *
Узкая кирпичная лестница обвивалась вокруг центра башни как обезумевший червяк. Если б она вела вниз, то Эрос вполне мог бы себе представить, что спускается в какой-нибудь из кругов ада — может, как раз тот, где коварные демоны велят грешникам целую вечность развлекаться на каруселях, бочках смеха и тому подобных адских устройствах.
— Ради Зевса, сколько тут этажей? — пропыхтел он.
— Один,— ответил идущий сзади Фанес.— Зато высокий.
В конце концов они дошли до огромного, слабо освещённого помещения, дальний конец которого тонул во мраке. Эрос остановился и с удивлением пригляделся к солидным серым выпуклостям, покрывавшим весь пол и пробуждавшим отдалённые ассоциации со стадом спящих слонов.
— А это что такое?
— Готические «хрустальные» своды шестнадцатого века,— сообщил Фанес с явным превосходством.— Вид сверху. У меня было нечто подобное в одном святилище.
Эрос злобно фыркнул.
— Я не привык лазить по чердакам своих святилищ! И отдай этот путеводитель. Думаешь, я не видел, как ты его украдкой читаешь, умник?
Но это был ещё не конец мучений бога любви. Выше находилось ещё одно помещение со ступеньками — на сей раз из бетона и железа. Тут было светлее, свет сочился сквозь огромные арочные окна, защищённые кружевными решётками. Посередине стояли солидные леса, поддерживавшие два огромных колокола. Фанес, преодолевая ступени, посмотрел на них с одобрением. Он любил колокола, хотя тутошние не могли, разумеется, равняться ни с его любимцем, девяностотонным Мингунем из Бирмы, ни даже с Биг-Беном.
— Не слишком нарядные и небольшие, но миленькие,— милостиво оценил он.
В этот момент миленький колокол начал бить. Эрос вцепился в плечо Фанеса, точно перепуганная белка — всеми десятью ногтями.
— Т-т-т-титаны! Ат-т-такуют!
От неожиданности Фанес споткнулся и вынужден был схватиться за перила. Глубокий бас колокола накапливался в углах помещения, пронизывал мышцы, кости, вибрировал в пазухах носа и зубах, казалось, он даже мысли заглушал. Путь к бегству был только одни — вверх, поскольку за плечами неудачливых богов уже собрался довольно значительный хвост жаждавшей впечатлений туристской саранчи.
