Андрей Белянин - Ангел быстрого реагирования
Эрос для проверки подвигал плечами.
— Без изменений, — доложил он. — Крылья не действуют.
Фанес застонал и принялся биться головой о статую льва.
— Эй ты, тело-то не твоё. Имей к нему хоть каплю уважения, дья... дьякон тебя побери,— упрекнул его Эрос— Хм-м-м... что это за регион... Хм-м-м... А! — обрадовался вдруг он.— Ведь сюда Сурок перевёлся!
— Какой такой сурок? — неуверенно переспросил Фанес.
— Да есть один такой. Сурок... поморский.— Эрос встал и потянул товарища за воротник.— Идём, сиротка. Дядя... Тьфу, тётя тебя спасёт. Есть у тебя деньга на такси?
И вскоре оба персонажа растаяли в перспективе улицы Длинной, а на площади со старинным фонтаном вдруг стали слышны звуки пробуждающегося города — рокот двигателей, треск поднимающихся решёток на магазинных витринах и стук каблучков по асфальту — точно каким-то таинственным образом со старого центра города кто-то снял стеклянный колпак.
* * *
Фанес решил, что польская многоэтажка ничем не отличается от аналогичных сооружений в Англии или Португалии и выглядит столь же гнусно, как её подобия в других странах Евросоюза или даже за океаном. В ободранном, дёргающемся лифте они поднялись на последний этаж, а потом направились ещё выше по узкой лестнице между гнетущих стен, выкрашенных в цвет заплесневелого кофе с молоком и покрытых граффити. На дверях в конце коридора висела позолоченная табличка с демонстративной надписью «Ян Ковальский»[4]. А пониже какой-то отчаявшийся неудачник со спреем криво намалевал первые буквы ругательства: «ХТВЖ».
А уже явно другая рука эту непристойную надпись перечеркнула и дописала толстым маркером тетраграмму Яхве: «JHWH».
У Фанеса возникли неясные предчувствия относительно того, кем может оказаться знакомый Эроса, и относилось сие предчувствие к числу самых мрачных. Звонок выдавил из себя электронную пародию на «Голубой Дунай», и на пороге возник длинноволосый, плохо побритый брюнет, на котором красовались только рваные джинсы.
— Сузи ещё на работе,— сообщил он при виде девицы в соблазнительных сапожках, с хрустом почёсывая заросли на груди. Лицо его неизменно сохраняло выражение сонного безразличия.
— Сурочек, старик, не узнаёшь? — разулыбался Эрос, слегка пхнув хозяина.
Сурок очухался и внимательно оглядел гостя, а потом вдруг расхохотался:
— Эрос, ну ты даёшь! Неплохое тельце. А это кто?
— Приятель по работе,— коротко пояснил Бог Любви.— Нам срочно нужна твоя коробочка.
— А деньги есть? — спросил Сурок, отступая в глубь квартиры и делая приглашающий жест.
— Достаточно будет, если я тебе дам? — парировал Эрос. Квартира Сурка была нетипичной, так как её соорудили из нескольких чердачных помещений, предназначенных для сушки белья, и она оказалась намного больше, чем можно было представить, учитывая наружные размеры дома. Хозяин квартиры явно использовал какие-то фокусы с пространством, что было вполне обычным делом среди Ангелоподобных, обитавших на краю тесного человеческого измерения. Следуя за хозяином, гости лавировали среди эклектичной коллекции разнокалиберной мебели, вьющихся растений в горшочках и пачек книг. На полу валялись кубики, машинки и разнообразные «супермены», а посреди помещения — ни к селу ни к городу — торчала алюминиевая труба, закреплённая между полом и потолком. Фанес молчал, как зачарованный, только с подозрением оглядывал углы, однако не обнаружил ничего более подозрительного, чем плюшевая летучая мышь, повисшая вниз головой на гвозде.
— Это спец,— шепнул ему Эрос конфиденциально.— Один из создателей Windows 2000.
«И это многое объясняет»,— не без сарказма подумал Фанес.
«Коробочка» спеца по виндам выглядела как самая обыкновенная персоналка в сером корпусе. У неё не было даже таких примочек, как мигающая диодами мышка или силиконовая клавиатура. На мониторе дремал маленький чёрный кот. Звук приближающихся шагов вызвал у него лишь лёгкое движение одного остроконечного ушка — кот даже не соизволил выйти из режима ожидания. Фанес глянул кошачью ауру и быстро пришёл к выводу, что не хотел бы оказаться на месте вора, который позарился бы на «железо» Сурка. Или мастера из компьютерного сервиса, пожелавшего заглянуть в бездну этих жёстких дисков.
Мрачный ангел взял у Эроса серебряно-золотую бляшку. Осторожно дунул на её поверхность, так что тоненькие волоски поднялись и заколыхались, точно электронные нематериальные водоросли.
— Да ведь это примитивный лепесток,— сказал он с лёгким неудовольствием.— Вы это могли бы прочитать даже на тостере. И какого хрена ты морочишь мне голову, Эрос?
— Видишь ли, в настоящее время у нас нет под рукой то стера. Не углубляй моего отчаяния, а то начну тебе изливать душу и рассказывать про свои любовные неудачи,— проворчал бог любви.
— Неужели у тебя бывают неудачи? — вежливо спросил ангел.
— Сплошные неудачи. Я не могу прожить ни с одной женщиной дольше пятидесяти лет, у меня проблемы с определением половой принадлежности... и ещё у меня выработалась зависимость от телесериалов.
— Хватит! Что я с этого поимею?
— Ответную услугу в любое время.
— Три услуги,— быстро отозвался ангел.
— Я правильно понял? ДВЕ услуги? — воскликнул Эрос, театрально вздымая руки вверх, а в голосе его появились нотки, характерные для хора греческих трагедий.
— Ты ослышался. ТРИ,— возразил его собеседник и, видимо желая сохранить остатки приличия, прибавил: — Две могут быть маленькие.
— Торгуешься, как финикиец,— заявил Эрос.
— А ты не изображай мне тут грека. Одна значительная услуга и две малых, точка, конец песни.
— Идёт,— быстро вмешался Фанес, пока Эрос снова не начал торговаться.
Программер уселся перед монитором, ввёл чип в считывающее устройство, держатель беззвучно втянулся во внутренности компа. Контуры серых пластмассовых корпусов размылись и как бы растаяли, открыв свое истинное обличье — пульсирующие голубоватым светом конструкции, напоминающие не то паутину, не то пылающую купину. По ним сновали во всех направлениях ослепительно сияющие звёзды информационных сгустков-битов. Вот в лучащейся сети приподнял шипастую голову огненный силуэт, демонстрируя красные сталактиты зубов и извивающееся пламя язычка — душа кота пробудилась в глубинах компьютерной души. Лицо ангела, с которого неземной свет стёр обыденный камуфляж, облагородилось тревожной нечеловеческой красотой. Кромешно чёрные волосы развевались, будто из приоткрытых в нездешние миры врат ворвался беззвучный вихрь. За плечами распростёрся туманный веер крыльев — согласно с христианской иконографией они должны быть из перьев, но на самом деле они скорее напоминали полупрозрачные дымные струи, плавно изгибавшиеся и без препятствия входившие в стены, пол и потолок. На наивного средневекового художника это зрелище могло бы произвести впечатление, а вот первый попавшийся современный дизайнер тут же потребовал бы «чего-нибудь поприкольнее». Фанес чуть пошевелил лопатками и тихонько вздохнул. Телесность бывала даже забавна — все эти заморочки с дыханием и перевариванием пищи,— но теперь ему так не хватало того единственного в своём роде ощущения единения с абсолютом, которое давали крылья. Ладони программера, погруженные в энергетическую сетку, изгибались под таким углом, что у наблюдателей даже суставы заныли. Фанес готов был присягнуть, что мгновеньями эти ладони превращались в руки ледового скелета, а иногда на них вырастали острые когти. В задумчивости ангел посвистывал сквозь зубы — то повыше тоном, то пониже — без конкретной мелодии или ритма.
«Ну теперь ясно, почему его Сурком называют»,— подумал Фанес. В компьютерной паутине мигали призрачные лица. На сияющих ветках отрастали новые побеги и шипы. Огненное кошачье Ка чутко отозвалось на угрозу, открыв пылающие очи — два миниатюрных солнца. Одно движение челюстей, и желтоватая бусинка, двигавшаяся к сердцу паутины, исчезла, а кошачья шёрстка засияла ещё ярче, точно огонь в камине, куда подкинули дров.
— Недурной у тебя блокиратор вирусов,— похвалил Эрос. Он заглядывал Сурку через плечо, как бы ненароком опираясь на него грудью.
— Я перекину тебе данные на шпильку. Сойдёт?
— Угу...
Руки чёрного ангела затанцевали по призрачной клавиатуре, а потом оторвали один шип, который, оказавшись вне области небесного света, налился металлом, побледнел и принял вполне обыденный вид, мало отличающийся от заурядного гвоздя.
— Спасибо! — Эрос жадно схватил его, одновременно вытягивая из сумочки маленький мобильник. И воткнул гвоздик в отверстие для блока питания.
— Подходит. — Мгновение он смотрел на экранчик.— У нас есть координаты почти полутора десятков клиентов. У-у-у... ночка была ударная, дражайший коллега.
