Иван Тропов - Опаленная колыбель
Но только я собрался Линскому допрос учинить — Дымок меня впереди меня.
— Олег Львович! — требует. — Зачем вы предложили Тяпкину примирение?
— Все просто, Дима, — Линский говорит. — Все связи Тяпкина с Империей через Шутемкова. Сейчас Тяпкин свяжется с генералом и объяснит ему, что мы не те, за кого себя выдаем.
Вот блин…
Получается, играл Линский? И уверен, что Тяпкин тоже играл? Вовсе не собирается он Линского с распростертыми объятьями встречать, и папаша наш новообретенный на это и не рассчитывал?…
Но даже если все так…
— Подождите! — говорю. — Но Шутемков тут же натравит на нас исбистов! Или сам со своими ребятами за нас возьмется! Он ведь ради нашего флаеры своим андроидом пожертвовал! А Евочку эту он натурально любит, старый извращенец!
— Вы правы, Серж, — Линский говорит невозмутимо. — Но на это и был весь расчет.
— Как расчет! — возмущаюсь. — То вы опасаетесь, что нас раскроют, то сами к этому все подталкиваете!
— Сейчас ситуация изменилась, Серж, — Линский говорит. — Теперь нам это нужно. Едва Шутемков узнает, что я… не совсем президент Ангарска, он поймет, что мог просто отобрать наш флаер, не опасаясь испортить отношения Империи с Ангарском. Будет рвать и метать. Попытается найти нас, чтобы поквитаться. А когда узнает, что мы отбыли вместе с торговцами, погонится за нами.
Тут до меня дошло.
Вот о чем Линский думал, когда Дымка просил у Евы старую программу оставить! Не только для того, чтобы принца запутать…
— Так вы, — говорю, — затем и оставили у Евы старую программу, чтобы Шутемкова по полной программе подставить?
Когда принц вместо Анны Еву найдет, а в памяти у нее то, что она своим хозяином генерала считает, — ясно, он тут же к генералу понесется. Какие-то сомнения у принца еще будут — не полный же генерал кретин, чтобы устроить похищение и так тупо подставиться! — но эти сомнения еще надо будет закрепить. А генерал вместо того, чтобы оправдываться, в это время рванет из столицы. За нами рванет — только принц-то этого знать не будет. И никаких сомнений, кто похитил Анну, у него не останется.
— Не подставить Шутемкова, а помочь нашему городу, — Линский твердо поправляет. — Принц погонится за генералом, а когда настигнет его, оба будут взведены до предела… Надеюсь, для генерала эта встреча с принцем окажется последней.
— Подождите, Олег Львович, — Дымок влезает. — В таком случае, вам следовало говорить с Тяпкиным совершенно по-другому! Вы должны были оскорбить его, чтобы он немедленно связался с Шутемковым и уговорил его убить нас. А вы пытались с ним договориться! А вдруг Тяпкин решит, что ему выгоднее помириться с вами, и он ничего не сообщит генералу?
— Вот, Дима, — Линский головой кивает, словно Дымок все его самые худшие опасения оправдал. — Это как раз то, о чем я вам говорил. Именно поэтому я и просил вас не вмешиваться в разговор. Вы не знаете Тяпкина, и у вас вообще очень мало опыта в подобных делах.
Хохлится Дымок обиженно. Обидно братишке, что Линский лучше него в ситуации разбирается. У интелов это самое обычное дело, идеи и красивые решения к их первооткрывателям ревновать.
— Любой опыт сводится к фактам и логике, Олег Львович, — говорит задиристо. — Может быть, я и не знаю всех фактов. Но я все пойму, если вы хотя бы намекнете!
Усмехается Линский, по плечу Дымка теребит успокаивающе.
— Не сердитесь, Дима, вы правы, — говорит примирительно. — Все дело в том, что Тяпкин меня очень не любит. И мириться не станет ни за что. Особенно после того, как я пошел против него и победил его на выборах. Он опытный интриган, и обязательно постарается меня добить или использовать. Но если бы я попытался оскорбить его, Тяпкин бы мгновенно сообразил, что я специально пытаюсь разозлить его и спровоцировать на какой-то поступок. И очень крепко задумался бы, прежде чем выходить на связь с Шутемковым. И быстро бы понял, какой именно реакции я от него добивался. И ни за что бы не стал немедленно связываться с Шутемковым, при всей своей нелюбви ко мне. Нет, — головой мотает. — Так откровенно провоцировать его было нельзя, Дима.
Заливается Дымок краской.
— Спасибо, Олег Львович, я все понял, — говорит смущенно.
Даже глаза опустил. И видно, хочется ему за свой промах реабилитироваться. Не зря же у него ай-кью за ста шестьдесят на целых двадцать пунктов зашкаливает? Да и вообще…
Ну и давай бубнить скороговоркой, пока Линский совсем в кашу все разжевать не успел:
— Поэтому вы сделали все наоборот. Предложили ему мир, чтобы он почувствовал себя хозяином положения. Это притупит его осторожность, он решит, что все козыри у него, и захочет окончательно разобраться с вами. И тогда он свяжется с Шутемковым, чтобы руками генерала вывести вас из игры… Это и есть то срочное дело, о котором он так неожиданно вспомнил?
— А вы способный ученик, Дима, — Линский усмехается.
Но вальяжным он недолго пробыл. Только до гостиницы его и хватило. А как Анну увидел, чуть удар его не хватил.
Анна новую одежду примерила. Формально это комбинезон. Формально — оно конечно, вот только материал… Такой тонкий, что кроме цвета ничего не скрывает. От щиколоток до шеи Анна вся переливается — это на тончайший пластик разные голограммы напылены, но при обычном свете они в одну сплошную радужку сливаются.
И скрывает тело такой комбинезон тоже только формально. А по ощущениям… словно Анна обнаженная в волнах света купается…
Но пока Линский слова подбирал, Анна над ним уже сжалилась. Вздыхает притворно и темный плащ на себя набрасывает. На голову капюшон накидывает, черные очки в пол-лица надевает — и только серебристые каблучки да алые губки с выбившимся золотистым локоном и остались. Все остальное под черным скрылось.
— Однако… — Линский бормочет. — Ну и чувство юмора у вас, Анна…
А Анна на него уже не смотрит. Ко мне подходит, очки снимает и мне в глаза заглядывает.
— Серж, — шепчет тихо, — я должна сказать тебе одну вещь. Это очень важно.
За руку берет меня нежно и в другую комнату вести собирается. Я бы, конечно, лучше всякого щенка за ней побежал — но тут Линский на другой руке у меня виснет.
— Серж, Анна! — окликает требовательно. — У нас нет времени! Через четверть часа торговцы уходят из города.
На этот раз мы не в сектор торговцев, а сразу к туннелю.
На стоянке уже торговцы суетятся. В рейд идут семь «Гарпий» и один большегруз. «Журавль» двадцать второй модели: длинный, метров тридцать, и нос, словно у самолета. На шести гравах. Теоретически такой «Журавлик» побольше крупного танкера взять может — да только по объему в него столько не влезет, конечно.
Стокер нас уже ждет.
Сажает Линский наш внутригородской флаер прямо возле него. Вылезаем мы из флаера — и Стокер в лице меняется.
— Это… это… — на Анну пальцем показывает.
Не верится ему, что это и есть наш андроид.
И правильно ему не верится. А у меня это из головы как-то вылетело на радостях…
Делать что-то надо — но что? Скажу Стокеру, что это Ева Шутемкова — все испорчу. Знаю, не получится у меня Стокера обмануть, мигом он меня расколет.
А вот Дымок быстро нашелся.
— Что? — над Стокером ухмыляется. — Вылитая невеста принца, не правда ли?
Не прошли для него даром уроки Линского, видно. Попрактиковаться братишка решил?
И удачно. Сбил он Стокера с толку.
— Так это андроид? — Стокер говорит недоверчиво.
— Нет, — Дымок ему весело скалится. — Конечно же, это Анна, невеста принца! Серж ее похитил, и теперь мы хотим бежать из города. Долго думали, но не нашли ничего лучше, чем бежать вместе с вами. Ведь таможенники в туннеле вас не проверяют? Император предоставил вам такое право, не так ли?
Еле я удержался, чтобы Дымку в ухо не дать! Перегнет ведь палку!
Но сработало. Насупился Стокер, голову склоняет набок…
— Мы привозили такого андроида одному здешнему генералу, — говорит задумчиво. — Но принц запретил делать точную копию, и полного сходства не было. Прямо ума не приложу, как вам удалось так его доработать! Прямо невеста принца, а не андроид! И двигается как… Черт возьми!
Сам себе решил доказать, что перед ним не Анна, а андроид?…
А Дымок ухмыляется. И не придерешься, есть у братишки повод: все верно он рассчитал. Теперь не мы Стокера, а сам Стокер нас будет убеждать, что наша Анна — это андроид Шутемкова!
Осматривает Стокер Анну недоверчиво, даже обойти пытается, чтобы сбоку рассмотреть. Но Анна невольно отступает и поворачивается, чтобы к нему лицом оставаться. Не знает она еще, что мы ее торговцем за андроида выдали. А Стокер ее все разглядывает да головой качает недоверчиво.
— Совершенно невероятная работа мув-дизайнера! — говорит.
Сообразила Анна, за кого ее Стокер посчитал. Краской заливается.
— Святой Эйнштейн! — Стокер восклицает. — Как эмоции имитирует!
