Михаил Высоцкий - Последняя Баллада
Хара никто не пытался переубедить, объяснить, что чудо, полученное из рук врага, никогда не будет во благо. Бесполезно — влюбленный в знания парень всегда был готов услышать разумные доводы, но только не в этот раз. Так что оставалось идти, не останавливаясь, и надеяться, что здравый смысл в голове Хара пересилит жажду познания и он не останется тут один. Так и случилось. С лицом человека, у которого только что рухнули все надежды и навсегда погибло дело всей его жизни, парень нагнал остальной отряд, навсегда лишившись шанса на халяву обрести величайшие секреты бытия.
Путь выдался не из легких, но любая дорога имеет начало и конец. Были пройдены последние ступени, последний поворот… Погоня безнадежно отставала — до сих пор топталась где-то на нижних уровнях, безуспешно пытаясь взломать самую первую дверь, ту, что святой отец булыжником завалил, а впереди…
— Вот это я понимаю, это по-нашему! — довольный, кивнул своим собственным мыслям Олег. — Именно про такие мы с Данте и говорили, а он все не верил, твердил: «Non pur essere! Non put essere![15]» А все же согласитесь — что-то красивое в этом есть?
— Красивое?! — в один голос возмутились Камардон, Иосиф Киану и Мария, так что слова Хара «у меня на майке похожие нарисованы» остались не услышаны.
— Олег, у тебя очень странные представления о красоте… — заметила девушка.
— Вот уж действительно… — согласился с ней рыцарь.
— Да о чем с этой нечистью богомерзкой говорить, Господи, избавь меня поскорее от сего чудовища… — резюмировал святой отец.
— Скучные вы, — отмахнулся вампир. — Ребята старались, каждый череп, каждую обглоданную косточку вырисовывали, вам бы все ангелочков с херувимчиками, как будто голые пацаны с крыльями — вершина творческой мысли… Хар, ну хоть ты скажи — красиво?
— Мм… — задумался парень. — Оригинально, — наконец ответил он.
Адские врата, представшие перед нашими героями, действительно отличались неповторимой самобытностью. Кем бы ни был скульптор, их создавший, гением или безумцем, постарался он на славу. Громадные, из цельного камня, высотой в десять человеческих ростов, врата поражали не только своей монументальностью. На огромных створках в мельчайших подробностях были запечатлены все муки адские, все пороки и все извращения, которые только может измыслить разум. Поедание невинных младенцев и горение на костре — самые невинные картинки, детский лепет по сравнению с другими сценами. Но что больше всего впечатляло — творец, изобразивший тысячи лиц, ни разу не повторился, ни разу не схалтурил, на вратах не было двух похожих фигур или повторяющихся пыток, и каждая из них в первую очередь впечатляла своей натуральностью. Казалось, что все запечатленные тут существа, из которых людей не больше половины, живые, просто застыли в камне на одно мгновение, обернувшееся вечностью. Врата впечатляли, ни у одного человека, когда-либо увидевшего их, не должно было остаться никаких сомнений, что именно находится за каменными створками. Адские врата — и этим уже все сказано.
— Теперь, надеюсь, никто не будет меня упрекать, что мы ненароком заблудились и вместо ада попали в рай? — риторически спросил Олег. — Ну вот и отлично, а теперь дружно думаем, как нам оказаться на той стороне.
Задачка на первый взгляд казалась невыполнимой — створки ворот весили сотни тонн; судя по глухому звуку, толщиной они были в несколько метров, на «сезам, откройся» не реагировали. Никаких калиток в проекте предусмотрено не было, никаких крысиных нор не наблюдалось, а ходить сквозь стены даже вампиры не умеют. Никаких надписей на гномьем, эльфийском или орочьем, никаких подсказок, никаких обходных путей. Ворота как будто бы насмехались над всеми попытками смертных пробиться на ту сторону, и даже, имейся поблизости таран, сомнительно, что им бы удалось хоть на миллиметр сдвинуть это чудо фортификационной мысли.
— А может, это и не ворота вовсе? — высказал здравую мысль Камардон. — Может, это обманка? У нас во Дворце Ордена точно так же сокровищница организована — якобы парадный ход, но на самом деле ведет в ловушку, а попасть в сокровищницу можно только через мои покои.
— Вряд ли… — задумался Олег. — Разумная мера, но на «братьев» не похоже, гордые они слишком. Скорее всего тут какой-то тайный механизм. Машуня, нашла что-нибудь?
— Да я уже все осмотрела! — бросила девушка. — Никаких следов!
— Йося, а у тебя как? — обратился вампир к седобородому великану, — Вы, тролли, с камнями дружите — не можешь, с воротами договориться, чтоб сами открылись?
— Нет на то воли Господа, — вздохнул святой отец и добавил: — Да и каменья сии мертвы, окончательно и бесповоротно, ни следу Божьей искры не осталось в них. Господи, спаси их грешные души, ибо не ведали сии камни при жизни, что за дьявольское непотребство из них сотворят…
— Жалко… Хар, а ты… Кстати, никто не знает, где Хар?
— Только что под ногами шастал… — озираясь по сторонам, заметила девушка. — Действительно, а куда он исчез?
— По-моему, он бурчал что-то вроде «ну вы и балбесы», как раз когда святой отец пытался ворота проломить, — неуверенно предположил Камардон.
— Да вот же он! — воскликнул отец Иосиф, наконец отыскав парня на интерактивной трехмерной карте. — Господи, что он творит, прости его грешную душу?!
— Понятия не имею, — вздохнул вампир, — У нашего юного таланта наверняка случился очередной приступ гениальности, и он нашел решение там, где мы его в упор не видим.
Хар действительно не стал ждать, пока остальные будут биться лбом о стену. Ему с первого взгляда стало ясно: ломиться в адские врата грубой силой все равно, что сражаться против разъяренного льва тупой зубочисткой. Никто не станет полагаться на врата, которые обычный тролль сможет плечом выбить. Попытки девушки вынюхать секретный механизм также были изначально обречены на провал — слишком примитивно, слишком просто — все равно, что делать банковский сейф с кнопкой аварийного открытия. Тот, кто хочет сохранить ценности, никогда не допустит подобной халатности — а значит, надо идти другим путем.
Если силушки богатырской не хватает, ключом хозяева не поделились, а секретный код не знаешь, то последняя надежда всегда на динамит. К сожалению, тринитротолуола, пластита или октогена никто с собой прихватить не догадался, но разве это проблема, когда прямо под носом огромный маго-химико-мис- тико-физический лабораторный комплекс? Любые взрывчатые вещества, как правило, имеют мирное применение — например, основной компонент динамита нитроглицерин используется для профилактики стенокардии, и уж конечно в любой химической лаборатории всегда можно найти много разных интересных игрушек. А про лабораторию магическую и говорить нечего…
Хару было не привыкать разбираться в приборах, которых он раньше никогда в жизни не видел, — ведь с философской точки зрения, как считал парень, устройства водяной мельницы, двигателя внутреннего сгорания и атомного реактора отличаются лишь в деталях. Общие принципы работы одинаковые — превращать одну энергию в другую, и в этом плане магические артефакты не представляли собой ничего особенного. Хар одним беглым взглядом мог определить, что на мотоцикле сломался армированный тормозной шланг или звукопоглощающая набивка в прямоточном глушителе спрессовалась, — так чего ему бояться каких-то пентаграмм или черных гримуаров? Незаметно выскользнув из зала адских врат, он направился в лаборатории «братьев», где и начал свои поиски.
Многие технологии отпадали сразу — те же порталы в иные миры, штука забавная, но разбираться с ее устройством некогда. Боевые пауки-киборги, в бесконечном цикле воспроизводящие друг друга из деталей убитых самими же сородичей, — интересный вариант ускоренной механической эволюции, прекрасная идея для создания армии непобедимых воинов, но в данный момент не актуальна. Вечный двигатель, внутри которого сидел самый настоящий демон Максвелла, с рожками и копытами, — забавно, но для взрывных работ не подходит. Эликсир вечной молодости, основной компонент которого — подозрительная бордовая жидкость, слишком уж похожая на кровь, — вряд ли он взорвется. Настоящая черная дыра в антигравитационном коконе — хорошо, но выпусти ее из контроля — всю планету в себя сколлапсирует, зато рядом с ней, в той же лаборатории…
— А вот это уже то, что надо! — довольно заметил парень. — Если к нему приделать дистанционное управление…
Увлеченный Хар занялся работой. Впрочем, не забывая и о времени — нужно было спешить, а потому все расчеты пришлось делать на пальцах, прикидывать и местами халтурить, надеясь на вечнорусское «авось». Материалов хватало, так что, если не выйдет, Хар надеялся сделать вторую попытку…
Наконец хитроумное устройство, по сравнению с которым картины Сальвадора Дали показались бы верхом реализма, было готово. И гордый парень, с трудом волоча за собой пятидесятикилограммовую груду металлолома, отправился демонстрировать ее своим спутникам. Он надеялся на ахи, охи и восхищение его талантом, а вместо этого получил ведро холодной воды на голову.
