Терри Пратчетт - В доспехах и с оружием
Бодряк ненавидел играть в шарады и загадки, но поневоле присоединился к Патрицию.
Из Продолговатого Кабинета открывался вид на половину города, впрочем в основном на крыши и башни. Воображение Бодряка населило башни людьми, держащими в руках гоннилды.
Патриций был бы легкой мишенью.
«Что вы видите отсюда, капитан?»
"Город Анк-Морпорк, сэр. " — сказал Бодряк, храня безучастное выражение лица.
«И это не наводит вас на мысль о чем-либо, капитан?»
Бодряк почесал голову. Если он собирался играть в игры, то собирался играть…
«Да, сэр, когда я был юнцом, у нас была однажды корова, которая как-то заболела, а моей обязанностью было убирать коровий помет и….»
"Это напоминает мне часы. " — сказал Патриций. — "Большие шестеренки, маленькие шестеренки. Все тарахтит и щелкает. Крутятся маленькие колесики, вращаются большие шестерни, все с разными скоростями, знаете, но машина работает. И это — самое важное. Машина работает без остановок.
Потому что, когда машина сломается…"
Он внезапно повернулся, шагнул к столу со своей обычной хищной повадкой и сел.
«Или, вновь-таки, иногда песчинка может попасть в колеса, сорвав их с осей. Одна соринка.»
Ветинари поднял глаза и одарил Бодряка невеселой улыбкой.
"Я бы не желал подобного. " — Бодряк уставился на стену.
«Помните, я вам приказывал забыть об определенных недавних событиях, капитан?»
«Сэр.»
«Это уже привело к тому, что Дозор попал в колеса.»
«Сэр.»
«Что мне с вами делать?»
«Не могу сказать, сэр?»
Бодряк потратил еще миг на изучение стены. Он предполагал, что Морковка тоже здесь. Парень может быть простаком, но он не настолько прост, чтобы временами не замечать легко избегаемых вопросов. А у него продолжают возникать простые мысли, которые застряли у тебя в голове. Например полисмен. Как-то он сказал Бодряку, когда они совершали обход вдоль улицы Маленьких Богов. Вы знаете от чего происходит слово «полисмен», сэр? Бодряк знал. «Полис» возможно означает «город», — сказал Морковка. То есть полисмен означает «человек для города». Не многие люди это знают. Слово «вежливый <polite>»тоже произошло от «полис».
Оно используется для обозначения правильного поведения жителя города.
Человек города… Бодряк всегда отбрасывал прочь подобную чепуху. Вроде той, что «медноголовый»! Всю свою жизнь Бодряк верил, что Дозорных называют медноголовыми, потому что они носят медные каски, но Морковка сказал, что оно происходит от старого слова cappere <захватывать>. В свободное время Морковка читал книги. С трудом. У вас возникнут трудности, если вам отсекут указательный палец. Но он продолжал. А в свои выходные он бродил по Анк-Морпорку.
«Капитан Бодряк?»
Бодряк моргнул.
«Сэр?»
«Вы не имеете представления о тонком балансе сил в городе. Я приказываю вам еще один раз. Вся эта возня с Убийцами, гномом и этим клоуном… Вы должны прекратить влезать во все это сами.»
«Нет, сэр. Я не могу.»
«Дайте мне ваш значок.»
Бодряк взглянул на свой значок. Он никогда об этом не думал. Значок был тем, что у тебя есть всегда. Он не значил ничего…почти ничего… впрочем, так или иначе, это было просто то, что всегда было с тобой.
«Мой значок?»
«И ваш меч.»
Медленно, пальцами, внезапно ставшими как бананы, а бананы вообще отказались ему повиноваться, Бодряк расстегнул перевязь с мечом.
«И ваш значок.»
«Гм-м. Только не мой значок.»
«Отчего же?»
«Гм-м. Потому что это мой значок.»
«Но вы ведь выйдете в отставку, когда женитесь.»
«Верно.»
Их глаза встретились.
«Это для вас так много значит?»
Бодряк запнулся. Он не мог подобрать верных слов. Просто он всегда был человеком со значком. Он не был уверен, что сможет существовать без него.
Наконец лорд Ветинари сказал. — "Отлично. Я уверен, что вы женитесь завтра в полдень. " Его длинные пальцы взяли со стола приглашение.
«Да. В таком случае вы можете сохранить свой значок. И получить почетную отставку. Но меч я сохраню у себя. Дневной Дозор будет вскоре послан во Двор, чтобы разоружить ваших людей. Я стою на позиции, что Ночной Дозор не нужен, капитан Бодряк. В свое время я возможно назначу другого человека во главе его — на досуге. До тех пор ваши люди могут считать себя в отпуске.»
«Дневной Дозор? Стадо…»
«Простите?»
«Да, сэр.»
«Однако еще одно нарушение и — значок мой. Помните.»
Жвачка открыл глаза.
"Ты жив? " — спросил Осколок.
Гном осторожно стащил с головы шлем. В ободке была пробоина и сильно болела голова.
«Выглядит как небольшая ссадина.» — сказал Осколок.
"Что? О-ох. " — простонал Жвачка и спросил. — «А как ты, в порядке?»
В облике тролля было что-то странное. Произошедшее не озарило его, но в нем появилось что-то совершенно незнакомое, вылетавшее изо всех дыр.
"Я полагаю, что броня оказала определенную помощь. " сказал Осколок. Он потянул ремешки нагрудника. Пять металлических кружков выпали из-за перевязи. — «Если бы нагрудник их не задержал, то могли серьезно повредить кожу.»
«Что с тобой? Почему ты так разговариваешь?»
«Как так, умоляю, поясни?»
«Что заставляет тебя говорить пышно как 'большого тролля'? Не в обиду будь сказано…»
«Не уверен, что понимаю тебя.»
Жвачка затрясся от холода и начал стучать ногами, чтобы согреться.
«Давай отсюда выбираться.»
Они зашагали к двери. Дверь была заперта.
«Ты не мог бы ее вышибить?»
«Нет. Если это место не было под защитой тролля, то оно останется пустым. Прости.»
«Осколок?»
«Да?»
«С тобой все в порядке? Просто из твоей головы валит пар.»
«Я ощущаю… э…»
Осколок моргнул. Послышался звон падающих льдинок. В его голове происходили странные вещи. Мысли, которые обычно вяло бродили в его мозгах, внезапно запрыгали и зажили оживленной, блистающей жизнью. И казалось их становилось все больше и больше.
"Мой бог. " — пробормотал он, ни к кому в частности не обращаясь. Это было совсем не похоже на тролля, так что даже Жвачка, чьи конечности уже совсем окоченели, уставился на него.
«Я верю.» — сказал Осколок. — «что по-настоящему размышляю. Как это интересно!»
«Что ты хочешь этим сказать?»
Фонтаны льдинок вылетели из Осколка, когда он потер голову.
"Разумеется! " — сказал он, подымая громадный палец. «Сверхпроводимость!»
«Что?»
«Понимаешь? Мозги из загрязненного кремния. Проблема с рассеянием тепла. Днем слишком жарко, скорость процесса падает, погода становится жарче, мозги совершенно останавливаются, тролли превращаются в камень, пока не настанет вечер, то есть станет холоднее. Однако придостаточно низкой температуре мозги работают быстрее и…»
"Мне кажется, что я скоро замерзну до смерти. " — сказал Жвачка.
Осколок огляделся.
«Здесь наверху есть маленькие оконца, закрытые стеклом.»
"Сслишком ввыссоко, даже ессли я всстану ттебе на пплечи. " — пробормотал Жвачка, все больше склоняясь вниз.
"Ах, но мой план включает выбрасывание чего-нибудь из окон, чтобы позвать на помощь. " — сказал Осколок.
«Какой пплан?»
"На самом деле я рассмотрел двадцать три плана, но только этот план имеет девяносто семь процентов вероятности успеха. " — сказал, сияя, Осколок.
"Ннечегго ввыббрасывать. " — сказал Жвачка.
"У меня есть. " — сказал, зачерпывая его, Осколок. «Не беспокойся. Я могу рассчитать твою траекторию с изумительной точностью. Все, что тебе нужно сделать, — привести капитана Бодряка или Морковку или еще кого-нибудь.»
Слабо протестующий Жвачка описал дугу в морозном воздухе и вылетел сквозь оконное стекло. Осколок снова сел.
Жизнь оказалась такой простой, когда о ней размышляешь. А он действительно размышлял.
Он был на семьдесят шесть процентов уверен, что остынет еще на семь градусов.
* * *Мистер Вырви-Мне-Глотку Ковырялка, Поставщик, Бродячий Торговец и Продавец всего и всюду, долго и напряженно размышлял о занятии этническими пищевыми начинками. Впрочем это было естественным продолжением занятий. Старая торговля булочками-с-колбасой сразу же, как только вокруг начали шнырять все эти гномы и тролли с деньгами в карманах, а впрочем деньги во владении других людей казались Глотке чем-то против правильного порядка вещей.
Гномов было достаточно просто удовлетворить. Крыса-напалочке была достаточно проста, тем не менее это означало общее улучшение в привычных нормах обслуживания Ковырялки.
С другой стороны, тролли были в основном, если вплотную их рассматривать, не в обиду будь сказано, скажем так, как вы это найдете… в основном шагающими скалами.
Глотка получил советы о пище троллей от Хризопраза, тот был тоже троллем, но в этом вы впрочем не могли быть достаточно уверены, ибо он так долго вращался среди людей, что и одевался сейчас в костюм и, как он утверждал, выучил все цивилизованные штучки вроде вымогательства, одалживания денег под 300 процентов в месяц и тому подобного. Хризопраз возможно родился в пещере под слоем снега где-нибудь в горах, но пять минуть в Анк-Морпорке — и он уже пришелся ко двору. Глотке нравилось думать о Хризопразе как о друге, ибо было бы крайне неприятно думать о нем как о враге.
