Александр Попов - Безумная практика
Еще недавно смотревший на Галю лишь как на красивый атрибут приемной шефа, я вдруг почувствовал укол ревности к тому индивидууму, совместно с которым она могла сотворить выгуливаемое сейчас чадо. Меня должно было успокоить то, что такое важнейшее событие не осталось бы незамеченным в нашем коллективе. Что женщине необходимо время на вынашивание ребенка, на декретный отпуск, а ничего подобного замечено не было. Но, невзирая на разумные доводы, какое-то напряжение все-таки возникло.
Галя увидела это в моем взгляде и легко засмеялась:
— У меня тут рядом подружка живет, вот попросила присмотреть. У нее муж в командировке, а свекровь что-то приболела. Вот она и поехала навестить, а мне даже забавно побыть в роли молодой мамы. Ну а эти красивые юные леди, я так понимаю, и есть причина столь необходимого отпуска?
«Молодые красивые леди» отдали должное галантности незваной гостьи и теперь рассматривали Галину с профессиональным женским интересом.
— Да, — ответил я. — Девочки, поздоровайтесь с тетей Галей.
— Так уж с тетей, — улыбнулась она, направилась к скамейке девочек и протянула руку. — Галя, а в коляске Андрюшка.
Девочки с достоинством пожали руку и представились, но почему-то именами друг друга. Я не стал вмешиваться, полагая, что в первую встречу Галя все равно не сможет различать их, одинаково одетых, а потом все выяснится. Когда церемония знакомства закончилась, длинноногая красавица повернулась ко мне, и я с ужасом понял, что она направилась в мою сторону именно для того, чтобы поближе познакомиться с оставшимся членом нашей команды. В принципе мы хорошо постарались, но при ближайшем рассмотрении покрытый гримом пятачок выдал бы нас с головой. Так оно и получилось.
— А кто это у нас? — спросила Галя и наклонилась к Тимошке, намереваясь взять ее за руку. — Затем она помолчала и добавила: — И вправду, Саша, кто это?
Я уже собрался сказать, что родители близняшек — биологи-естествоиспытатели и мои близкие друзья, что они недавно привезли с собой примата малоизвестного вида, а теперь вот срочно уехали, ну допустим, в экспедицию, а меня так же, как и ее, попросили присмотреть за дочерьми во время их отсутствия, но весь мой мыслительный процесс оказался напрасным.
Тимошка вытерла руку об мою рубашку, протянула ее Гале и прошамкала:
— Ы-о-ши-ха.
Затем сделала несколько жевательных движений, выплюнула комок жвачки, отчего ее щеки сразу похудели, и медленно выговорила:
— Ти-мош-ка!
Не обращая внимания на растерянный вид новой знакомой, она схватила руку Гали и потрясла. Затем откинула ее от себя и полезла на асфальт подбирать утраченную из-за этикета жвачку. Я быстро пресек ее намерение, сунув ей в руку еще две пачки, и осторожно взглянул на Галочку. Та хлопала глазами, переводя взгляд с чертяшки на меня. Затем сделала несколько глотательных движений и повторила:
— Кто это?
Пока Тимошка пыталась выплюнуть новый комок жвачки, чтобы повторить свое имя туго соображающей или просто глухой девушке, позади Гали возникли девочки и выпалили, заставив ее подскочить на месте:
— Чертяшка, или, по-научному, черная тяжелой коммуникативности нечисть специальная. Для особо непонятливых объясняем: это молодой черт женского рода.
— А почему специальная? — осведомилась Галочка.
Странно, но я задал такой же вопрос вместо резонного: «Откуда он взялся?» И тут же, вспомнив ранний альбом «Алисы», мне захотелось ответить самому себе демоническим голосом Андрея Тропилло: «С того света!» Но чуть позже, услышав этот вопрос от Гали, я решил не травмировать ее таким ответом и кивнул девочкам: мол, продолжайте, раз начали.
— Вообще-то она не настоящий черт, а выведенный людьми для науки.
«Ненастоящий черт» сняла панамку и почесала пробивающиеся рожки, чем напугала Галочку еще больше, затем вновь нахлобучила головной убор и полезла на руки к девочкам, чтобы с высоты получше рассмотреть содержимое Галиной коляски на предмет чего-нибудь вкусного. Заглянув внутрь, она восхищенно замерла при виде маленького тельца, одетого в голубой комбинезончик. Ребенок при виде чертяшки вытаращил голубые глаза и разулыбался, выпуская пузыри. Тимошка продолжала неподвижно сидеть на руках Даши, не замечая, что сползает из рук устающей девочки. Пока маленькие представители человеческого и нечеловеческого родов изучали друг друга, Галочка немного пришла в себя и, косясь на чертяшку, шепотом спросила:
— Саша, это правда?
— Что?
— Ну это. — Она указала на Тимошку.
— Если ты о том, что не снится ли это тебе, то подтверждаю: не снится. Могу с радостью тебя ущипнуть для подтверждения реальности происходящего.
— Не врешь? — Как-то само собой мы перешли на «ты».
— Нет, — ответил я и как-то само собой приобнял ее за талию, что доставило мне большее удовольствие, чем обещанный Гале щипок. Мы смотрели на наших малышей, касаясь друг друга.
— А она хорошая? — спросила Галя, кружа мне голову своей близостью.
— Хорошая, хорошая, — встряли в наш восхитительный диалог девочки, и Варя влезла между нами.
— Да уж, — согласился я и недовольно посмотрел на нарушительницу идиллии. — Тимошка получше некоторых девочек будет.
— Александр Игнатьевич, а нам домой не пора? — внесла свою долю вредности Даша, стараясь оторвать Тимошку от рассматривания чуда, лежащего перед ней.
Чудо тоже не оставалось в долгу, дергало ручками от радости и давно промочило весь слюнявчик. Я тоже пускал слюни, и если бы они были реальными, то под моими ногами скопилась бы лужа размером с Аральское море. Уходить нисколько не хотелось, к тому же Галя оторвала взгляд от нечисти и теперь внимательно изучала меня, гадая, как так получилось, что у ее сослуживца, который выглядит совершенно обычным человеком, такая интересная, даже загадочная жизнь. Я вздохнул и пожал плечами, что должно было означать: «Не знаю, как-то само все это получилось». Но бессердечные девицы даже не дали возможности предложить проводить мою коллегу и резво потянули меня за руки, уводя от соперницы. Я улыбнулся, вспомнив, что кто-то из них еще и замуж за меня собирался.
Тем не менее девочки были правы, и хотя солнце еще не село, по часам вечер уже переходил в ночь. Галочка улыбнулась мне и кивнула головой на прощанье, четко давая понять, что наше свидание непременно состоится и первой моей обязанностью будет рассказать ей «всё», вне зависимости, сколько времени это займет. Девочки с новой силой схватили меня за руки и резво потащили вон из сквера, стараясь перечислением восхитительных блюд, которые они приготовят на ужин, отвлечь меня от мыслей о женщине, крадущей у них минуты моего внимания. Но даже у прожорливой Тимошки, устроившейся у меня на плечах, не было видно никакого энтузиазма по поводу предстоящего ужина, что же говорить обо мне. К тому же мохнатое тело закрывало мне обзор, постарайся я обернуться, чтобы еще раз взглянуть на уходящую Галочку, которая к тому же должна была открыться в новом ракурсе. Чертяшка же, судя по крутящемуся туловищу, могла наблюдать за коляской, увозящей самое прекрасное, что она видела в своей жизни.
Именно поэтому она первой кинулась на выручку. Не почувствовав на своих плечах тяжести упитанного мохнатого тела, я в растерянности остановился и оглянулся в поисках пропавшей ноши. Нигде рядом ее не было, а вот далеко позади в сквере что-то происходило. Около светлой Галиной фигурки стояли три каких-то типа и, судя по всему, приставали к ней, озабоченные эротичностью ее внешнего вида. Галочка отбивала тянущиеся к ней руки и отступала, прикрывая собой коляску. Уверенные в своих силах типы не спешили приступить к более близкому контакту, наслаждаясь беспомощностью жертвы.
Я крикнул девочкам: «Догоняйте!» — и кинулся назад. Я даже не успел подумать, каковы мои шансы в драке против троих хулиганов, да только руки сами собой сжались в кулаки. Сзади резво шлепали девочки. Но когда я достаточно приблизился, оказалось, что моя помощь если и нужна, то только негодяям, чтобы спасти их от разъяренной чертяшки. Приблизившись на расстояние вытянутой руки к одному из них, я с размаху пустил в дело сжатый до боли в ногтях кулак. Это вообще-то выглядело не очень честным, так как он не был готов к моей атаке, всецело поглощенный гарцеванием на его товарище самого настоящего черта, но в данной ситуации было не до сантиментов. Казалось, он даже и не заметил меня, продолжая из положения лежа наблюдать за ужасным зрелищем.
Тимошка, растерявшая во время своего перемещения все детали туалета, сидела на голове у небритого верзилы и, пронзительно крича, вырывала из его спутанной шевелюры волосы. Хвост, обвитый вокруг шеи жертвы, обеспечивал ей устойчивое положение, но затруднял обеспечение кислородом легких хулигана. Задыхаясь, он крутился на месте, топчась по осколкам бутылки пива, которую он, вероятно, уронил при неожиданном нападении, и пытался стащить с себя неизвестное, но очень опасное нечто. Второй его приятель при виде нечисти, подтвердившей определение тяжелой коммуникативности, замер на месте. Если ранее Галя была ошарашена даже при виде мирной чертяшки, то зрелище чертяшки в гневе заставило остолбенеть, и теперь она была в не меньшем ужасе, чем напавшие на нее хулиганы. Беснующееся создание нисколько не было похоже на милое мохнатое существо в панамке, представившееся «Ти-мош-кой» и с удовольствием жевавшее «Орбит».
