Андрей Белянин - Моцарт
— Я знаю.
— А вот ангелов нет. Очень давно нет, если вообще они хоть когда-нибудь были. Не там, на небе, а вот здесь, прямо здесь, на земле! Что ж, позволю себе откланяться.
Я перехватил его за рукав пиджака, напомнив:
— Вик?
— Ах да, конечно… Жду вас в гостинице «Словакия», там чудный бар на первом этаже. Скажем, примерно в восемнадцать тридцать. — Вам удобно?
— Я приду.
— И мой совет: захватите с собой девушек. В определённом смысле они могут оказаться полезными.
Он через силу улыбнулся официантке, махнул рукой на сдачу и суетливо вышел вон. Мне не было нужды его задерживать. Более того, он уже рассказал мне всё, что я хотел знать. Название отеля «Словакия» звучало ещё от Посланника. Значит, это заведение стоит навестить до оговоренного часа встречи. Если Вик где-то там, я его найду…
— Эй, красотка, а ну-ка быстро подай нам сюда кувшин вина, мясо и хлеб! — Рыжая герцогиня, честно выдержавшая всё это время в засаде, пододвинула стул и уселась рядом. — Я мало что смогла подслушать, но уловила главное: ты опять идёшь на войну! Отлично, дьявол их всех побери, мы спляшем на их костях!
Красная официантка гневно швырнула меню на наш стол, едва не попав Сильвии по носу. Что, кстати говоря, было бы совершенно справедливо за такое обращение.
— Эту дуру я застрелю потом. Милый, выбери вино и расскажи мне всё-всё-всё! А потом, так и быть, я схожу с тобой к здешним нехорошим врагам, и мы сровняем с землёй всю их крепость! Только Ритку с собой не бери, она вредная и до сих пор не дала мне таблетку…
— Нет, пожалуй, её помощь мне тоже понадобится, — решил я, вставая из-за стола. — Заказывай, что захочешь. Я быстро схожу за ней, и мы кое-что обсудим.
— Есть тайный военный план?
— Наклёвывается…
Не вдаваясь в подробности, я покинул бар, вернувшись на наш этаж, и постучал в номер Риты. Она открыла сразу же. По лицу её было видно, что никто не звонил.
— Вы что-нибудь узнали о нём? Я так волнуюсь…
— Увы, немногое. Его держат в плену где-то в районе гостиницы «Словакия». Нам нужно будет взять такси и просто съездить за ним.
— А кто его держит? — Рита поправила очки и сжала кулаки, всем видом показывая готовность сражаться или пасть в бою. Последнее вероятней, учитывая её военную подготовку.
— Идём вниз, там Сильвия заказала нам завтрак на троих. Всё обсудим чуть позже…
Она старательно закивала, попросила две минуты, чтобы переодеться, и пять минут — накраситься, непостижимо как уложилась в обещанное время и вышла ко мне в стильном летнем комбинезоне самых весёлых расцветок, в зайчиках и морковках. Я улыбнулся.
Эта милая девушка удивительным образом умудрялась умиротворять окружающую среду. Она всех прощала, везде пыталась создавать уют, редко повышала голос, никогда не появлялась взлохмаченной или с размазанной косметикой, первой смеялась всякой шутке, и если бы не её постоянное стремление называть меня красивым…
Имеется в виду, что по большому счёту лишь этот факт кардинально бесил Сильвию. Черногорка давно объявила меня своей собственностью и сдавать позиции не собиралась. Что сам я обо всём этом думаю — традиционно не волновало ни одну из претенденток.
Мы спустились в кафе, открыли дверь и замерли на пороге — всё помещение было наполнено матом! Честное слово, не вру, сама субстанция матерных слов настолько осязаема, что при ней трудно дышать. Вокруг людей, «разговаривающих» матом, всегда образуется некий вакуум, словно сама душа пытается выбраться из вязкого плена древних языческих слов и вырваться к чему-то более чистому. Рита покраснела, как украинский борщ, обеими ладошками прикрывая уши. Первое время даже я не знал, что сказать…
Сильвия беседовала с официанткой. Матом. На повышенных тонах. Старались обе. Получалось у обеих. Сербия и Черногория — единственные страны в Европе, где мат аналогичен русскому, значит, как ни верти, родня! Но почему родственность братских языков должна выражаться именно в такой вот… быдловато-бытовой форме?! В общем, я позволю себе несколько отредактировать пересказ этого яркого диалога.
Сильвия (матом). Прошу прощения, я всё-таки не совсем поняла, каким маршрутом вы рекомендуете мне следовать?
Официантка (матом). Разумеется, я охотно вам повторю и даже готова указать направление рукой. Если, конечно, вас это не очень покоробит…
Сильвия (так же матом). Нет-нет, я абсолютно уверена, что вы отлично знаете то место, которое так настоятельно советуете посетить мне. А что относительно того сорта вина, что я попросила по вашей карте бара?
Официантка (практически без вкрапления обычных слов, только матом). Данного вина нет. Как нет и любого другого, достойного высокого вкуса столь истинной ценительницы благородного алкоголя.
Сильвия (матом и уже с пистолетом в руке). Простите, если я касаюсь личного, не обижайтесь, но вы верите в загробную жизнь?
Официантка (матом, уперев руки в бока и напирая грудью). Это действительно очень личный вопрос, и я предпочла бы умолчать своё мнение на этот счёт. Надеюсь, не слишком огорчила вас отказом?
Сильвия (матом, взводя курок). …
— Моцарт, остановите же их! — наконец-то докричалась до меня Рита. — Это ужасно! Как только можно женщинам опускаться до такого уровня?!
Герцогиня и официантка (переглянувшись и покраснев, матом, на два голоса). Милая девушка, вы не могли бы позволить нам самим разрешить возникшие между нами вопросы в спокойном и конструктивном диалоге? Уверяем вас, что отлично справимся без посторонней помощи. Огромное спасибо за внимание и заботу! Вы уверены, что не хотите присоединиться к нашей беседе в качестве молчаливого созерцателя? Тогда ещё раз спасибо и до свидания, нам будет вас не хватать…
Дальше мне пришлось просто вывести из кафе обалдевшую от двойного наезда блондинку, водрузить на неё упавшие очки и оставить подышать свежим воздухом под деревцем, пока я возвращался за герцогиней. Быть может, в первый раз за все наши приключения она нашла себе достойную соперницу по «устному народному словотворчеству». Скромная служительница саратовского общепита ничем не уступала горячей черногорке, выросшей в портовых районах Будвы и Котора. Кто был хлеще, навскидку и не скажешь, пальму первенства им бы пришлось пилить пополам…
Мы ушли от греха подальше — и от гостиницы, и от ресторана. Саратов хорош тем, что все знают, где находится набережная и как туда пройти. Мне необходимо было провести обычную военную разведку, изучить вражескую территорию, выяснить пути отступления и вообще всё, что возможно. Я был уверен, что Папочка не соврал мне, наш горе-вампир действительно в плену и нам покажут дорогу. Но вот в то, что позволят уйти, верилось с трудом. Особенно мне не понравилось, что бородатый настаивал на приходе Сильвии и Риты. С какой целью можно приглашать двух девушек в вампирское логово?
Вариантов немного, и слово «экскурсия» в них не упоминается. В реальной жизни вампиры не дают интервью, избегают шумных сборищ, не посещают дискотеки, стараются как можно меньше времени проводить среди людей. Даже сбиваясь в кланы, сообщества и общины, они остаются по сути своей эгоистичными одиночками. Охота, кровь, ежедневная борьба за сохранение того уродливого состояния, которое они с лживой гордостью называют «вечная жизнь». И они живут (если не вечно, то довольно долго), пока не переходят грань, начиная убивать не только для еды, но и для забавы. Вот тогда появляемся мы. Вернее, появлялись…
— Моцарт, не грусти. — Сильвия прильнула слева, крепко прижимаясь упругой грудью к моему плечу. — У тебя на лице всё написано, ты совсем не умеешь скрывать ни чувств, ни эмоций. Я знаю, что ты растерян, озадачен и боишься. Не за себя! Тут ты не трус, ты боишься за нас и боишься огорчить своего Бога. Вернее, не оправдать Его надежд…
— Разве Он не твой Бог тоже? — не сразу ответил я, сражённый непривычной серьёзностью её слов.
— Мой тоже, — истово перекрестилась она, вытащила золотой крестик на цепочке, поцеловала и опустила обратно в декольте. — Но я лишь верю в Него, а ты — знаешь. Ты был там, ты там рождён и, быть может, даже видел Его воочию…
— Нет. Я видел чертоги и кущи, созданные Им, видел мир семи небесных сфер, видел Его творения, Его поступки и деяния, ощущал неземной свет, исходящий от Его престола. Но личной встречи не было. Я всего лишь ангел. Неудачный Певец Небесного Хора, сосланный в Девятый Легион, на землю. И ты права, я боюсь…
— А я — нет. — Сильвия на секунду показала Рите кулак, чтобы та не вмешивалась в разговор. — Знаешь, я действительно совсем ничего не боюсь. Ни людей, ни животных, ни высоты, ни воды, ни смерти, ни этих кровожадных тварей. Думаю, что я не боюсь и Бога. Не Ему меня судить после того, как Он позволил моему отцу и брату умереть такой смертью на пороге моего дома!
