Сергей Мусаниф - Прикончить чародея
Гоблины сами нарвались. Они знали, как опасно связываться с чародеем, и не отреагировали на мое первое предупреждение.
И потом, у меня не было выбора. Когда стоит вопрос «либо мы, либо они», каждый выберет «нас». Только святой может безропотно позволить кому-то сожрать свое сердце, но времена святых в Вестланде давно прошли.
В любом случае, у меня будет время об этом подумать позже, сейчас лучше не тратить на это время. Бежавшие гоблины вряд ли решат вернуться, но история далеко не закончилась. Мы так и не нашли гномов, а без их помощи из подземелий нам не выбраться.
— Ты показал себя вовсе не таким хлюпиком, каким пытаешься выглядеть большую часть времени, красавчик, — заметила Карин.
— Вы тоже не так циничны, как заставляли меня думать, — парировал я.
— Ты имеешь в виду ту фигню, которую я тебе наболтала про убийства и все такое? Забудь, — сказала Карин. — Я придумала это только для того, чтобы ты не слишком раскисал.
— Ага, — сказал я. Несмотря на всю ее браваду, убийство разумных существ вовсе не доставляет ей удовольствие. Но и не заставляет посыпать голову пеплом. Она просто живет дальше. Как может.
— Кроме того, ты можешь утешиться мыслью, что это не мы убили гоблинов, — сказала Карин. — Согласно твоей собственной теории, гоблинов убила эволюция.
— В смысле? — не понял я.
— Они связались с теми, кто стоит на более высокой ступени развития, и поплатились за это, — сказала Карин. — Закономерность, красавчик, не более того.
Мы все еще не знали, куда идти.
Пока мы были в бессознательном состоянии, гоблины утащили нас черт знает, куда. Мы и раньше-то не слишком хорошо ориентировались в подземелье, а теперь вообще не представляли, где находимся.
Следующая проблема нарисовалась минут через пятнадцать после того, как мы покинули стойбище, в котором учинили бойню. Карин вдруг тихо вскрикнула и свалилась на пол.
Я склонился над ней, полный беспокойства по самые уши.
Поиски раны были затруднительны, но Карин решила облегчить мне задачу.
— Нога, — сказала она.
Замечательно.
Я снял с Карин правый сапог.
Нога оказалась пропорота от лодыжки до колена. Рана была глубокая, и я не заметил ее только потому, что кровь гоблинов покрывала Карин с ног до головы.
А сама она молчала, ни словом не заикнувшись о тяжелом ранении. Молчала до тех пор, пока уже не смогла идти.
Черт, черт, черт…
Употребив немного магии, я сначала очистил рану, потом остановил кровотечение. Для того, чтобы убрать боль, запасов маны уже не хватило.
Драка стоила мне чертовски дорого.
Бинты у Карин кончились. Я оторвал кусок позаимствованной у нее рубашки, постаравшись перевязать рану как можно плотнее.
Если бы она сказала об этом сразу, я бы почистил рану и не волновался о заражении крови. Но теперь было неизвестно, сколько грязи успело проникнуть в ее организм. Многие люди теряют конечности именно по причине плохой обработки ранений, пусть даже самых пустяковых. А здесь был не пустяк. В одном месте нога оказалась рассеченной аж до кости.
Похоже, какой-то гоблин ткнул ее копьем, уже лежа на полу.
Сапог на бинты не налезал. Я закинул его в сумку, а саму сумку повесил на плечо.
— Вам придется опереться на меня, — сообщил я Карин.
Карин эта идея не понравилась.
— Я вполне могу идти сама, — гордо заявила она.
— Попробуйте, — сказал я.
Она встала на ноги, но стоило ей перенести вес тела на правую, как она потеряла равновесие, и ухватилась за стену, чтобы не упасть. Лицо побледнело, а на лбу выступили мелкие капельки пота.
— Ты знал, что так будет, — обвиняющим тоном заявила Карин.
— Знал, — согласился я. — Подумал, что проще дать вам попробовать, чем тратить время на уговоры.
— Фиговый я телохранитель, если мне придется идти, опираясь на своего клиента, — сказала Карин. — И вообще, я фиговый телохранитель. Ты спасал мою жизнь чаще, чем я твою.
— Что-то я такого не припомню.
— Пропасть, — напомнила Карин.
— Драка в трактире, — парировал я.
— Финт с золотом.
— Ночной снайпер.
— Гоблины.
— Тут мы оба постарались.
— Вентиляционная шахта.
— Учитывая, что я ошибся, и мы попали совсем не туда, куда надо, этот случай вряд ли можно считать, — сказал я. — А как насчет колокольни?
— Твоей жизни ничего не угрожало.
— Вообще-то, это глупые расчеты, — сказал я. — Совсем неважно, сколько раз вы спасали мне жизнь. Для того, чтобы отработать свои деньги, вам достаточно было сделать это всего один раз.
— Ты мог бы сам разобраться с теми клоунами в трактире, если бы захотел.
— Не уверен, — сказал я. Мне кажется, тогда я был психологически не готов к драке. — А от той стрелы, которую вы приняли вместо меня, я бы сам точно не увернулся. И если вы хотите продолжать меряться со мной… э… ну, чем мы сейчас меряемся, то я скажу, что вы бы сами могли выбраться из той пропасти.
— Может быть, — задумчиво сказала Карин. — Ладно, красавчик, где там твое плечо?
Мне хотелось есть.
Еще больше мне хотелось пить.
Но оба эти желания не шли ни в какое сравнение с желанием лечь на холодный каменный пол и заснуть.
Останавливаться было нельзя. У Карин начался жар, и она находилась почти в бессознательном состоянии. Мне приходилось тащить ее на себе, и скорость нашего передвижения упала до минимума.
Я не знал, сколько времени прошло с тех пор, как мы покинули стойбище гоблинов. По моим внутренним ощущениям — три-четыре года, хотя на самом деле, наверное, чуть меньше.
Я начал ненавидеть гномов. Зачем, спрашивается, прорубать в скалах такие огромные помещения, если они в них сами не живут? Для того, чтобы на пустые пространства пришли гоблины и пещерные тролли?
Удивительно, что мы не нарвались на пещерных троллей, подумал я. С моим офигительным везением, прорезавшимся в последнее время, это было бы вполне возможно.
Тролль — не гоблин. Одним файерболлом его не ухлопаешь. И даже десятком файерболлов.
Тролли не стали бы снами церемониться. Они сожрали бы нас сырыми прямо там, где обнаружили бы. Тролли бояться огня и не умеют на нем готовить.
Я принялся вспоминать, какие еще неприятности могут поджидать нас под землей, кроме троллей и гоблинов.
Пещерные львы так глубоко не забираются. Летучие мыши не могут угрожать жизни человека — их слишком легко отогнать.
Хищные разновидности подземного мха, насколько я помню, это просто легенды.
Что еще?
Я слышал рассказы о разновидности пещерных драконов. Они слепые, бескрылые и не умеют испепелять своих врагов огнем — почему же в таком случае их назвали драконами? Загадка.
Вот еще одна.
Никто никогда не видел пещерных драконов. Принято считать, что любой, кто встречал их, уже не мог ничего рассказать об этой встрече. Откуда тогда кто-то вообще знает об их существовании?
Наверное, это еще один миф. Но лучше мне так не думать. Как только кто-то начинает считать какое-то явление мифом, этот миф нападает на него из-за угла и откусывает голову.
Я споткнулся, и мы оба рухнули на пол. Сил подняться у меня уже не было. Глупо получилось. Если бы нас слопали гоблины, то своей смертью мы принесли бы хоть какую-то пользу.
Карин застонала. Глаза у нее были закрыты. Похоже, девушка окончательно потеряла сознание.
Встать я не смог, зато умудрился усесться в позу лотоса. Больше всего я боялся, что засну во время медитации, но выбора не было. Мне требовалось хотя бы немного маны, чтобы привести себя в порядок.
Я не стал закрывать глаза, тупо уставившись в темноту перед собой. Подавил зевок.
Тело ныло, мешая приступить к медитации. У меня болели мышцы, о существовании которых я прежде не подозревал. У меня болели даже волосы и чесались зубы.
Медитировать в таких условиях, еще и со стонущей за спиной Карин, было решительно невозможно.
Я дал себе слово, что если мы выберемся из этой передряги, то в следующий раз окажусь под землей только тогда, когда меня закопают. Но укажу в своем завещании, чтобы меня не закапывали ни в коем случае. Пусть лучше похоронят по традициям орков — сожгут и развеют прах по ветру.
Хей-хо.
Интересно.
Когда я проснулся, оказалось, что Карин тащит меня на спине. С упорством, достойным лучшего применения.
Очевидно, перед тем, как окончательно вырубиться, я собрал какое-то количество маны и отдал ее Карин. Убрав боль от раны и добавив немного жизненной энергии.
Вряд ли я имел в виду, что она должна меня нести. Скорее, я просто хотел облегчить ее страдания.
Я что-то неразборчиво буркнул, давая понять, что пришел в себя. Карин выпрямилась, и мои ноги коснулись пола. Меня шатало, но я мог передвигаться и сам.
— Куда мы идем? — поинтересовался я.
