Лев Белов - Этот несносный Ноготков
— Хвостом! — выпалил Алик. — Огромным, длинным хвостом!
— Совершенно верно, мой юный друг, — подтвердил Хворостов. — Но у этой кометы как раз и не было столь великолепного украшения. Впрочем, небесполезно оговориться, что хвосты имеют, в основном, лишь те кометы, которые близко подходят к Солнцу. Есть еще одна характерная черта комет — они никогда не подходят близко к Земле и Марсу. Так вот, комета Деннига подошла к Земле на четыре сотых астрономической единицы, то есть на шесть миллионов километров, к Марсу — на девять, а к Венере — на три миллиона. Это было так удивительно, что кое-кто из ученых предположил искусственную природу кометы Деннига.
Но еще более загадочную комету ученые наблюдали в тысяча девятьсот пятьдесят шестом и пятьдесят седьмом годах. Она была открыта двумя астрономами — Арендой и Роланом, названа их именами и зарегистрирована в кометных каталогах как Комета тысяча девятьсот пятьдесят шесть-аш. — Астроботаник повернулся к академику, невольно улыбнувшись. — Так вот, одной из бросившихся в глаза особенностей этой кометы был ее совершенно, так сказать, ненормальный хвост — он имел направление не от Солнца, как обычно, а в сторону Солнца. По внешнему виду это был очень длинный и узкий луч в форме копья. И именно лучевая форма этого хвоста наводила на мысль, что в небе находился искусственный объект! Хвост у кометы появился после двадцать второго апреля пятьдесят седьмого года, а исчез в начале мая. Вернее, у этой кометы было даже два хвоста, но это уже сложная материя. Однако самым удивительным оказалось то, что у нее десятого марта пятьдесят седьмого года станция американского университета в Огайо зарегистрировала радиоизлучение на волне одиннадцать метров.
Источник радиоизлучения находился в основном хвосте, на значительном удалении от головы кометы. И это излучение больше месяца фиксировалось на одной и той же волне! К сожалению, тщательную расшифровку радиоизлучения этой кометы никто не вел, хотя всё это напоминало сеансы радиопередачи со звездного межпланетного корабля. Кометазагадка покинула Солнечную систему, и до...
— Точка! — заключил Молотков. — А теперь слушайте: ученые Иоллы доказали, что комета, которую у нас знают под именем Деннига, а здесь — Ырлсмтв, представляет собою звездный корабль. С ним была установлена телерадиосвязь, равно как и с кометой тысяча девятьсот пятьдесят шесть-аш, также оказавшейся звездным кораблем. А сейчас мы отправимся в Астрономический центр Иоллы.
Глава тридцать первая,
сквозь которую красной нитью проходит история с серым веществом
— Минилетательный включать? — спросил как ни в чем не бывало Филипп Иванович, обращаясь к парящему перед его глазами иоллиту.
— Смотрите-ка, — шепнул Блаженному астроботаник, — нашего цитолога словно бы и не удивило, что Молоткову известны такие вещи.
— Внимание! — проскрипел Эм-дэ-эс-тэ. — На этот раз обойдется безо всякой личной техники. Главное — спокойствие. Без паники! Возьмите друг друга за руки и помните: ничего страшного.
Бывшие обитатели «Эллипса» едва успели выполнить команду иоллита, как непонятная сила приподняла их и понесла за автогидом.
Двустворчатый «шкаф» раскрылся на несколько секунд.
Пропустив землян, Эм-дэ-эс-тэ, Ага и Пэ-гэгэ-пэ, он закрылся. Эллипсовцы с некоторым удивлением заметили, что сооружение, напоминающее шкаф, пропуская их, растянулось, раздалось вширь.
Они очутились в огромном высоком помещении, где царил полумрак. Автогид, словно летучая мышь, носился над головами землян, издавая легкое жужжание, в ответ на которое подобные же звуки исторгал из себя иоллит. Было ясно, что они о чем-то переговариваются, не считая нужным посвящать в свои тайны землян. Судя по тому, как внимательно прислушивался к этому жужжанию бородач, можно было догадаться, что для него эти звуки отнюдь не пустые. Раза два Джонриду. Феоктистовичу показалось, что Пэ-гэ-91 гэ-пэ покряхтывает.
— Как в склепе, — тихо произнес Филипп Иванович.
— Или в обсерватории, — добавил астроботаник.
— Внимание! — проскрипел иоллит. — Одноголовым четырехконечностным придется соблюсти некоторые формальности.
— Так и знал, — буркнул астроботаник, — опять бюрократизм!
— Это указание самого Гэ-эр-пэ, — произнес бородач. — У вас возьмут для пробы несколько миллиграммов серого вещества.
— Серого вещества? — возмутился Блаженный. — Я протестую!
— А зачем? — проскрипел иоллит. — С какой целью протестуете?
— С целью защиты от гнусных посягательств на нашу жизнь!
— Скажите, доктор, — проскрипел Эм-дэ-эс-тэ, — когда вы делаете переливание крови, вас интересуют такие вопросы, как группа крови, совместимость, резус-фп ктор?
— По при чем тут серое вещество? — раздраженно ответил Блаженный.
— Перекачивание сложнейшей научной информации в ваш мозг — операция более сложная, нежели перекачивание крови. Поэтому прошу вас не волноваться, прилечь на диванчики, и у вас возьмут пробу.
— Позвольте, но ведь вы нам говорили, что мы уже прошли испытание! — встрепенулся астроботаник. — В этом... бассейне.
— Правильно, но это были предварительные испытания, — проскрипел иоллит, — а теперь — главное. Если выяснится, что все в порядке, значит, будет все в порядке.
— Судя по вашей логике, — усмехнулся астроботаник, — вам тоже не мешало бы пройти аналогичные испытания с серым ве...
— Не забывайтесь! — гневно проскрипел иоллит. — Между нами — огромная разница. Вот, скажем, монах из Флоренции, о котором рассказывал Пэ-гэ-гэ-пэ. Как его звали, не помните, Иисус?
— Вы же прекрасно знаете, — ответил бородач, — что я вот уже двести шестой год опять страдаю склерозом. Кажется, Анунцио.
— Анунцио, — согласился иоллит. — Так вот, когда мы попытались объяснить ему, где он находится, бедняга стал умолять, чтобы его не сразу бросали в чан с кипящей смолой.
Потом он на коленях просил дать ему вино с ядом. На второй день он уже радостно сообщил, что ему пожаловано звание главного инквизитора при Вельзевуле. На третьи сутки мы были вынуждены заняться прочисткой его мозгов. Так что, сами понимаете, во избежание нежелательных эксцессов мы должны сначала выяснить возможности вашего серого вещества. Всем лечь на спины!
Как ни странно, однако этой команде повиновались все земляне. Они без лишних слов легли на выросшие под ними диваны и вперили взор в едва мерцающий голубыми огоньками плафон. Они ощутили легкое покалывание в ушах и солоноватый привкус во рту. Перед глазами землян поплыли какие-то облака, вдруг сверкнула молния.
— Ну, теперь полный порядок! — проскрипел иоллит, и бывшие обитатели «Эллипса» очнулись. — Теперь слушайте и смотрите на плафон.
Плафон осветился синеватыми вспышками, и земляне поняли, что это загорелись звезды. Вспыхнуло Солнце, стали испускать свечение светло-голубой и тускло-оранжевый шары
— Земля и Луна. Послышалось гудение — видимо, стал работать какой-то аппарат.
— Одноголовые четырехконечностные! — раздался голос иоллита, который висел где-то неподалеку. — Не перенапрягайте ваш ум; да не смутят вас те сцены, которые вы сейчас увидите. Специально для вас мы ввели облегченную терминологию. Нам известно, что на Голубой планете Океания в настоящее время мир окружающих вас предметов содержит всего лишь четыре миллиона или немного больше названий, что через каждый год их количество увеличивается на двести тысяч. Мир предметов блистательной Иоллы состоит из двадцати четырех миллиардов восьмисот сорока миллионов названий! Можете лишь приблизительно вообразить, какая пропасть лежит между нашими цивилизациями. Теперь попробуйте эти цифры сопоставить со следующими: на двух планетах Великой Звезды, именуемой вами тау Кита, мир предметов состоит из девятнадцати триллионов названий, а на трех планетах Великолепной Звезды, которую вы назвали эпсилон Эридана, из тридцати трех триллионов. Итак, сосредоточьте все свое внимание, напрягите волю, зрение и слух!
Ошеломленные земляне лежали не шелохнувшись. Плафон все еще вспыхивал синеватыми огоньками, горели звезды и светились планеты. Людям стало казаться, что они не лежат на удобных мягких диванах, а парят в космосе.
— Что вы скажете? — не выдержав, шепнул академику Блаженный.
— Если всё это правда, — растерянно пробормотал Гелий Михайлович, — то в их глазах мы выглядим, как троглодиты.
— Внимание, Гэ-эм-цэ, — прозвенел Аг, — можно начинать!
Плафон потух, и во всю ширь овального потолка засветилось голубоватое пятно. Земляне увидели огромную фигуру старухи в белом платке с черными горошинами. Она быстро подошла к колченогому столу, поставила на него чугунный горшок, от которого — это земляне почувствовали — поднимался ароматный пар топленого молока. Постучав расписной ложкой по столу, она сказала: «Садись, ешь!» К столу засеменил старик в лаптях. Он заглянул в горшок и недовольно произнес: «Опять эта каша!»
