Олег Шелонин - Акция «Ближний Восток»
Жаба насторожилась.
– …крутой мужик! Люцифера в бараний рог скрутил, Кощея тоже. Смерть у него в подружках ходит.
Иблис начал менять колер.
– В первый раз вижу белую жабу,– удивился Омар.– Ладно, слушай дальше. Как Папа ни крут, нашел я на него управу. Есть у него слабое звено!
– Какое? – выдавил из себя Иблис.
– Дети. Ты ничего не слышишь?
– Нет.
– Это потому, что я дверку в соседнее помещение еще не прорубил. Короче, охраняй их как зеницу ока. Чтоб ни один волос с головы не упал. Жизнь твоя теперь от их жизней зависит. Папа тебя за них на запчасти разберет. Играй с ними, забавляйся, чтоб они все в счастье были. Понял?
– Понял. А Папа точно придет?
– Обязательно. Это я тебе гарантирую. Сначала он по верху пошуршит, а потом к тебе наведается. Стрелку вытащит, вид прежний вернет, детей заберет. Все будет нормально!
– Не будет. Ой не будет! – затосковал Иблис.
– Почему?
– Я ифритов своих на него спустил.
– Обалдел? Отзывай срочно.
– Не могу,– жалобно квакнул Иблис,– стрела магию из меня вытягивает!
– Тьфу! Такое дело испоганил… Ладно, я с этим разберусь. Твоя задача – дети!
Омар намагичил в каменной стене дверь и испарился, что-то сердито бурча себе под нос. Сквозь щель до Иблиса донеслись детские голоса.
– Ой, сколько игрушков! Давай в куклы играть.
– Не, в куклы не интересно. Давай в войну.
Иблису стало жутко интересно посмотреть на детей знаменитого Папы, и он осторожно сунул голову в дверь.
– Уй,– обрадовалась Аленка,– лягушка белая.
Комната, наколдованная Омаром для детей, была усыпана игрушками. В центре стоял стол, заваленный снедью, рядом на полу сидела маленькая девчушка, лет четырех, от которой тянуло такой мощной магией, что Иблис невольно поежился. От мальчугана, стоящего рядом, магией и не пахло, зато тянуло другой силой. Илюша был достойный сын своего отца. На столе сидела маленькая наглая толстая мышь с короной между ушей, скрученной из медной проволоки, и нахально трескала козий сыр.
– Лягушки белые не бывают,– авторитетно заявил крепыш.
– А ты сам посмотри.
Мальчуган оглянулся, в упор посмотрел на Иблиса. Глаза его загорелись.
– Слышь, Аленка, ты когда-нибудь на охоте была?
– Не-а.
– А жаба была. Видишь, стрелка из зада торчит? Давай ей поможем?
– Давай, а как?
– Загоним и добьем, чтоб не мучалась.
Илюша оторвал ножку от стола. По полу весело зазвенели осколки блюд и кувшинов. Мышь возмущенно запищала, прыгнула девочке в руки. Та начала успокаивать ее, поглаживая по раздутому животику. Иблис побелел еще больше.
– Ты думаешь, ей больно? – Аленка была сердобольная девочка.
– Еще как! Смотри!
Илюша одним прыжком настиг жабу, схватился за стрелу.
– А-а-а!!! – взвыл Иблис.
– Видишь, как мучается?
– Да,– шмыгнула носиком Аленка.– А может, вылечить попытаемся?
– Это неизлечимо,– пискнул Хрум Хрумыч, сердито глядя на Илюшу, и постучал лапкой по голове.
– Ну тогда добьем, чтоб не мучилаcь,– согласилась Аленка, не сообразив, что потомок Сырогрыза Нанадцатого имел в виду не жабу.
Гигантская жаба, заверещав нежабьим голосом, ломанула от сердобольных детишек – и началась великая охота. Объятый ужасом Иблис метался по всему замку, громя по дороге мебель и другие предметы восточной роскоши. Дети с воинственными воплями неслись следом за ним.
А в это время наверху Ад-Димирияту сидел на своем троне в своем тронном зале и заливал свое горе вином. Рядом страдал его верный слуга главный визирь Гассан.
– Ваше джинновское величество, ну сколько можно? Давайте ей устроим УДО.
– Чего? – поднял на него глаза повелитель джиннов.
– Условно досрочное освобождение… или под амнистию подведем.
Ад-Димирияту тяжело вздохнул, опрокинул в себя еще один кувшин.
– Нет! Пусть весь срок отсидит, как положено. Чтоб в следующий раз думала, прежде чем отцу перечить. Сколько можно женихов разгонять? Эх, хоть бы один из них на меня разобиделся, войной пошел. С тоски ведь сдохнуть можно!
Повелитель джиннов и не подозревал, что буквально через мгновение он забудет о скуке надолго. С грохотом слетела дверь с петель. В тронный зал ворвалась гигантская жаба. Она метеором пронеслась по мраморным плитам пола, сметя по дороге Гассана, Ад-Димирияту и трон.
– Накаркал,– простонал Гассан, хватаясь за поясницу.
Не успели они с королем приподнять головы, как по ним прогалопировали еще.
– Стой!!! – воинственно вопил крепыш, размахивая ножкой от стола.
– Что-то она больно прыткая. Может, еще не помрет? – на всякий случай вопрошала девочка.– Давай вылечим.
– Нет, это у нее агония,– возражал крепыш, норовя садануть импровизированной дубинкой по жирному зеленому заду.
– Ой, какие детки! – выпучил глаза король.– Ой, какая магия! Ну-ка, стойте! Вы откуда?
Аленка с Илюшей остановились.
– Не знаем,– дружно пожали они плечами.
– А чьи вы?
– Не помним.
– Сиротинушки,– умилился король, пустив пьяную слезу.– Хотите, вы будете моими?
Аленка с Илюшей задумались.
– А ты сказки на ночь читать умеешь? – строго спросила Аленка.
– Вах! Я вам такие сказки расскажу!
– А в войнушку с нами играть будешь? – в упор спросил Илюша.
– Аллах услышал меня! Конечно, буду! – возликовал король.
Дети подумали и согласились.
– Идет. Ты будешь нашим дедушкой.
– Внучата!!!
Пользуясь заминкой, Иблис вылетел за порушенную дверь и помчался дальше громить замок.
21
Уже близился рассвет, а Тридевятый синдикат даже и не думал отходить ко сну. В культурно-развлекательном комплексе шла напряженная работа. По распоряжению Яги оттуда были безжалостно выдворены все лишние. Возмутившиеся бояре и купцы, заранее оплатившие шикарные апартаменты, получив соответствующую мзду, сразу успокоились, а тех, кто не сразу успокоился, навестила рогатая братва Балбеса, после чего они не только успокоились, но даже от мзды отказались, как их ни упрашивали, старательно заталкивая купюры в рот. Государство Тридевятое уже так цивилизовалось, что даже обзавелось бумажными деньгами. Окрестности озера и комплекс был буквально наводнен сподвижниками Папы. В зале заседаний около огромной карты с подробным планом Багдада столпились все влиятельные люди государства, азартно обсуждая, с какой стороны лучше начинать зачистку. Илья все эти планы забраковывал, давя всех своей несокрушимой логикой. Он привык работать аккуратно, с минимальными потерями как с той, так и с другой стороны. Главное – выполнить задачу быстро, красиво и чтоб ни один мирный житель не пострадал. Гениальные планы доморощенных стратегов Гены, Лихо, Чебурашки, Яги и предводителя летучих обезьян периодически прерывались шуршанием крыльев сотовых, несущих очередные сообщения о ходе оперативно-розыскных мероприятий по выявлению лиц кавказской национальности, имевших наглость проживать в Нью-Посаде без прописки. Соловей начал борьбу с терроризмом с присущей ему энергией, освистывая всех подозрительных черноволосых и горбоносых личностей. Его расторопные помощники подбирали рухнувшие на землю тела и тащили их в КПЗ, которое уже трещало от переизбытка этих самых тел в ожидании прилета мирового судьи. Они делали короткий отчет, получали свои положенные наркомовские сто грамм и уносились прочь по синусоиде, радостно каркая свои вороньи разудалые песни. Но мешали не только они. Частенько раздавался стук в дверь, и в зал врывалась очередная рогатая делегация со своими соображениями. Одна из них ввалилась с огромным крестом, под тяжестью которого мохнатые тела энтузиастов прогибались аж до самого пола.
– Папа, подскажи! Какими гвоздями лучше прибивать – соточкой или двухсоточкой?
– Кого?
– Кощея, конечно! Его ж сейчас привезут. Ты не беспокойся, Папа, мы из него все выжмем! Так какие гвозди брать?
– На ваше усмотрение,– отмахивался Илья.
– Ясно.– Делегация уползала, оживленно обмениваясь мнениями.
– Короче, и соточку, и двухсоточку используем.
– По сколько?
– По ящику и того и другого. Не хватит – у Вакулы займем. У него этого добра как грязи.
В широком наклонном тоннеле, прорытом от поверхности до зала заседаний синдиката, загрохотало.
– Наконец-то Горыныч явился! – обрадовался Илья, которому срочно была нужна информация с Буяна.
Горыныч, запаленно дыша всеми тремя головами, сгрузил аппарат Кощея и скульптурную группу на пол. Следом спрыгнули Трус, Балбес и Бывалый.
– Это что за абстракция? – выпучил глаза Илья.
– Это не абстракция,– загоревал предводитель летучих обезьян,– это мои лучшие разведчики были.
– Сочувствую… – Подполковник обошел скульптурную группу, рассматривая причудливое переплетение окаменевших мохнатых лап и торчащих во все стороны крыльев.– Что-то позы у них странные…
