Андрей Белянин - Казак в Аду
– Таки предупреждала я всех, но кому оно надо?!
– Ох, мать твою за ногу… Рахиль, это я не о твоей маме… опусти оружие!
– «Садовый инвентарь мне под ногу попался – всю россыпь ярких звёзд я днём увидел разом!» Сакральный смысл этой китайской загадки заключён в…
– Ганс, штурвал крепче и пустите меня за пульт! Я сам их отделаю, как Бакланов даргинцев…
Как видите, наше маленькое сообщество было настроено крайне решительно и споро действовало по обстановке. А обстановка заметно накалялась… Не менее двух десятков классических чертей (см. учебник магии Папюса), паря на кожистых крыльях, продолжали упорно бомбардировать передвижную лабораторию инопланетных бесов. Искажённые нечеловеческой злобой лица нечисти едва ли не заглядывали в иллюминаторы, а их мускулистые руки с олимпийской сноровкой швырялись закопчёнными в адском пламени вилами. Естественно, стальную обшивку корабля они пробить не могли, но нервы трепали изрядно.
Чисто психологический эффект этой атаки поддерживался всё нарастающим гулом – в сером свете дня смутными тенями показались крылатые фигуры куда более мощных демонов. Они неумолимо приближались, словно сумрачные охотники, спешащие к верным псам, загнавшим в угол очень одинокого медведя. В роли всеми обижаемого мишки на этот раз оказалась летающая тарелка, битком набитая нашими отчаянными героями. Не думайте, что они только паниковали, вопили, цапались друг с другом и привычно философствовали не по существу…
– Какая жалость, Ганс, что у нас по штату только одна лучевая пушка, – бормотал себе под нос Док, уверенно водя джойстиком.
Такой ловкости и практики от рыхлого толстячка никто попросту не ожидал, особенно сами черти. Неумолимый лазерный луч срезал их одного за другим, беззвучно, почти без промаха, блистая яростным мечом архангела Уриила в погоне за движущейся целью!
Иван и Рахиль только успевали восторженно визжать или материться, в то время как неизменный помощник Дока виртуозно бросал машину из крайности в крайность, выводя её под самым невероятным углом с линии очередного хаотического обстрела. Они бы, вне всяких сомнений, выкрутились и даже вышли победителями, если бы не подоспевшие демоны…
Эти монстры вилами уже не бросались – из их отверстых пастей вырывались многометровые струи пламени! В одно мгновение летающий агрегат инопланетян оказался в бушующем кольце огня…
– Есть ещё специфические казачьи выражения, мой ненаучный друг?
– Я вас умоляю, а почему вы не хотите пару чисто еврейских словечек суммарно подходящей степени крепости?!
– Чешите на идише, самка…
Дальнейшее развитие патовой ситуации напоминало столь любимую критиками фэнтези компьютерную игру в месилово-рубилово. Два пушистых инопланетника, закреплённые туго в своих креслах пилотов ремнями безопасности, вершили так называемое «рубилово», а «месиловом» занимались наши главные герои, которых дружно швыряло в псевдохудожественной интерпретации от пола до потолка, от стенки до стенки, из угла в угол и так далее, кого куда чем угораздило…
Может быть, в первый (и дай бог, чтоб в последний!) раз за всё время своего знакомства Иван и Рахиль обнимались, хватались, падали друг на друга и стукались лбами без малейшего удовольствия. Да ещё тощий эльф, произвольно разбрасывающий где попало свои несуразные конечности, тоже никак не добавлял сцене романтического флёра, а, наоборот, ухитрялся одновременно раздражать всех, поскольку поэтично ныл о своей Нюниэль, не затыкаясь! Кстати, на мой взгляд, хуже всех было именно ей, ибо, согласно устоявшемуся суеверию, эльфийская принцесса должна была икать не переставая…
– Док, ухожу на бреющем, – упоённо прорычал Ганс и бросил машину вниз, закрутив по спирали так, что едва не вырвало даже закалённого казака.
Но не успели они выровняться почти у самой поверхности дымящейся кратерами земли, как из засады ударил дружный залп! Бритоголовые дети Дэви-Марии-Христос, вопя и подпрыгивая, радостно палили по такой огромной и беззащитной мишени…
– Вынужденная посадка! Кажется, у нас что-то повреждено в двигателе…
– Им нужны только мы, – кое-как на полусогнутых ногах доковыляв до кресла Дока, объявил Иван. – Выпустите нас и улетайте, тарелка уйдёт на одном крыле. Даю слово – погони не будет!
– Право, не знаю, мы с вами столько пережили, столько выпили…
– Таки не сомневайтесь, Ваня прав! – тонко, но твёрдо поддержала юная еврейка. – У вас, мужчин, все просто – с кем пили, с тем и полетели. Поплыли, поехали, понеслись, покатили, помчались и так далее… Но при чём тут буду бедная я? Выкиньте меня из вашей сугубо мужской компании, шо вам оно стоит?! Десантируйте меня навынос, а господин подъесаул увяжется сам, я так подозреваю…
– А как же научный эксперимент по размножению эльфа?
– Без моей блуждающей самки не сработает, – весомо вставил Миллавеллор. – Я прыгаю вместе со всеми. Если я разобьюсь о жестокую землю, полную лжи и бездушия, скажете ли вы моей возлюбленной, что я погиб с её именем на устах? И закопайте меня, как собаку в…
– С наслаждением! – хором пожелали Иван, Рахиль, Док и Ганс. Такого трогательного единодушия они не достигали ещё никогда.
Дальнейшие события летели в бешеном ритме, без диалогов и пустопорожней описательности, так любимой фантастами-интеллектуалами. Термин неустоявшийся, но им нравится так себя называть, рьяно презирая всех тех авторов, в романах которых действие опережает мысль. А чего презирать-то?! Ведь доподлинно известно, что если очень долго и очень старательно думать над какой-то сверхглобальной темой, то в конце концов непременно придёшь к выводу, что лучше заняться медитацией и не делать там вообще ничего!
Фиг бы вам Гамлет замочил папочку Офелии, если б минут пять перед этим подумал. Конечно, девушка не осталась бы сиротой и сохранила мозги в порядке, но из чего бы тогда тот же Шекспир, Уильям наш, высасывал мировую трагедию?!
Сладкую казачье-еврейскую парочку быстро запаковали в золочёную сеть-ловушку, экстренно спуская из зависшего летательного аппарата вниз. Док не отходил от лазерной пушки, Ганс суетился за штурвалом, а Миллавеллор крутил лебёдку. Автоматику заклинило, и «ценный груз» пришлось доставлять на землю вручную. То есть по старинке, надёжно, неторопливо и… неаккуратно. Возможно, это была одна-единственная лужа на всей территории Ада, но надсадно вопящих Ивана и Рахиль опустили именно в неё. Плавно, красиво, с гарантией… Один мощный плюх – и брызги во все стороны! Осталось запеть хором: «Я тучка-тучка-тучка, а вовсе не медведь…»
– Классно выглядишь, подруга! Если это, конечно, ты…
– Таки теперь вы понимаете, почему евреи не едят свинину? Потому как если розовые хрюшки всю жизнь лежат в разных лужах, то они знают, где кошернее. А если бы мы их сразу ели, то как бы узнавали для туристов, какая грязь лечебная, и потеряли бы на этом кучу шекелей на курортах Мёртвого моря…
Где-то невдалеке, прерывая их взаимные комплименты, вновь загрохотали выстрелы и раздались голоса преследователей. Казачья шашка легко освободила тарелку от «лишнего груза», и летательный аппарат косо ушёл под небеса. Наши герои тупо постояли на месте минуты две, дружно ожидая десантирующегося эльфа. Однако яркого выброса вопящего наркомана-философа почему-то не произошло…
То ли сам Миллавеллор передумал выпрыгивать, то ли бесы-учёные решили попридержать столь ценный экспонат для будущих лабораторных исследований, то ли что-то ещё, рассуждать можно было долго, да где ж на всё взять время? Прекрасно понимая, что на них вот-вот обрушатся настырные адепты Дэви-Марии, Иван и Рахиль без предупреждения пустились наутёк…
Бежали бодро и слаженно, не зарываясь на обгонах, плечом к плечу, без спешки, сохраняя дыхание и ритм. Хотя сам казак бег трусцой ненавидел с детства, а юная иудейка предпочла бы тактическому убеганию хорошую засаду с ожиданием выхода противника на линию огня. Нет вопросов, она бы по-любому так и поступила, просто подходящего места как назло под руку не попадалось.
Тропа вела их узкой извилистой линией по своеобразному ущелью, чьи почти отвесные стены, казалось, были причудливо склеены из человеческих костей. А может, и не казалось, может, всё так и было на самом деле, но все нуждались в положительных эмоциях, а потому о грустном думать не хотели. Тем паче что стены незаметно сужались, и последние метров пятьдесят Рахиль уже практически дышала подъесаулу в спину. Ещё через пару минут она с разбегу упёрлась в неё носиком, потому что Иван резко встал…
– Таки тупик?
– Не совсем. Смотри. – Дав возможность юркой девушке пролезть у себя под мышкой, молодой человек молча указал взглядом вперёд.
Стены из костей сходились под тупым углом, тропа обрывалась, но заканчивалась не тупиком, а пещерой. Чёрный абрис входа напоминал лампочку Ильича или традиционный череп. И в том и в другом случае это выглядело достаточно зловеще… Хотя чего особенно оптимистичного можно было бы надеяться увидеть в Аду?
