Эдуард Пак - Измперение инкогнито
— Вы успокоились, мой первый визирь?
Старик снова сделал попытку вскочить, но эмир жестом приказал ему сесть обратно.
— О мой повелитель. Вы несомненно помните, как я вам рассказывал о существовании нераспечатанного портала во владениях вашего величества. Скала Нгоро, которая возвышается по среди вашего леса и охотничьих угодий!
— Да, конечно, я прекрасно помню ваш рассказ. Еще я помню, что все эти годы вам так и не удалось его распечатать. Так, кажется?
— Вы не ошибаетесь, о величайший, но сегодня я имел несчастье столкнуться с человеком, который прибыл с той стороны. У него странная аура. Такой конфигурации я не встречал в нашем мире.
Кожа на затылке эмира собралась складками, волосы на голове сами собой встали дыбом. Мало сказать, что известие ошарашило его, он был потрясен до глубины души. Не понятно почему эта весть повергла его в ужас, ведь ни чего страшного в одиноком дикаре не было, но у эмира было плохое предчувствие.
— Он был один? — шепотом прохрипел эмир.
— На сколько я знаю — да.
— Что вам показалось таким странным в его ауре?
— Я не успел как следует ее рассмотреть, но то что в первую очередь сразу бросается в глаза — это невероятно искаженные участки ответственные за прием и передачу магической энергии. Сам принцип их построения в корне отличается от нашего. Раньше я думал, что такое вообще не возможно, ведь эти участки имеются даже у неодушевленных предметов, и их однообразие — один из краеугольных камней существования вселенной.
— Я посетил бесчисленное количество измерений — изумленно проговорил эмир — побывал в самых безумных и близких к хаосу мирах, но даже там аура не сильно отличается от нашей, разве такое может быть?
— Я видел собственными глазами, величайший и я не мог ошибиться.
— На него что, не действует магия?
— Нет, не действует. Это какой-то несчастный урод. И еще у него было какое-то странное оружие. Не магическое… но страшнейшая сила исходила из него. Мне лишь с трудом удалось отразить его атаку.
Прошло довольно много времени с возвращения эмира из путешествия по мирам. Подозрительная активность соседей как то отошла на второй план, они не беспокоили, занимаясь какими то своими внутренними делами. Конечно, разведка работала в полную силу, но сообщить что то сверх того, о чем поведал ему при первой встрече его главный визирь, они не могли.
И вот теперь этот странный, выбивающийся из общей обоймы одинаковых дней случай встревожил и лишил душевного равновесия эмира. Разум говорил, все в порядке, мало ли чудес ты повидал за свою столь длинную жизнь? Но внутренний голос на то он и есть внутренний голос, чтобы не слушать доводов разума.
Он вдруг с невероятной ясностью осознал, что появление этого странного человека — начало тех событий, которые узрел при помощи ледяной короны его сосед — император Свалии. Ведь не стали бы они по пустякам отгораживаться от него горами льда, военными союзами и неприступными крепостями.
— Альхор, кажется началось — упавшим голосом прохрипел эмир.
Визирь без слов понял, что имеет ввиду его хозяин.
Наступил час обеденной трапезы. Эмир не спеша подошел к магическому кругу матово светившемуся на полу. На каждом из сорока этажей его роскошнейшего дворца имелись комнаты переноса, откуда он мог попасть в любую точку этого необъятного здания. Он был задумчив и хмур. Лицо его потемнело и как будто осунулось от тягостных дум. Давно он не слышал новостей, столь угрожающих миру и порядку в его таком стабильном и процветающем государстве.
Аппетита не было. С тех пор, как этот неизвестный появился из ниоткуда, эмир не находил себе покоя. Сведения о том, что дикарь пойман возле портала, вскользь, как совсем незначительный факт оброненный Альхором Борджи пробудило сильную тревогу в душе царедворца. Ни когда, во все обозримые времена не было такого прецедента, чтобы магия была бессильна относительно кого либо или чего либо и эмир видел в этом великую опасность.
И беспокоиться было о чем. Эмир подумал, что слово беспокоиться — слишком мягко, чтобы выразить то, что он сейчас чувствовал — он был в панике, хотя не сознавался в этом даже себе.
Заядлый путешественник и естествоиспытатель, он почти половину своей сознательной жизни провел в путешествиях по мирам веера. Он имел представление, на сколько разнообразна жизнь в мирах населенных разумной и полу разумной жизнью. Бесчисленное ее разнообразие было бы не возможно даже описать человеческими словами, но ни когда и ни где он не видел мира без магии, и до сегодняшнего дня эмир был почти уверен, что это попросту невозможно.
Книга мироздания! — вдруг мелькнула мысль в голове у эмира — вот где можно почерпнуть столь необходимую сейчас мудрость. Он что то смутно припоминал.
Сия книга сама по себе являлась величайшим сокровищем. Пять веков назад ее нашли при раскопках известковых пирамид древнего Каима.
Когда вскрыли саркофаг правителя величайшей магической державы древности, ученые обнаружили что голова мумии покоится на ларце с наложенными могучими чарами. Все сразу поняли, что обыкновенная книга не могла бы удостоиться столь величайшей чести. Прямо с раскопок, под усиленной охраной книга была доставлена во дворец, где и нашла своего нынешнего хозяина.
Магия нетленности сохранила ее в полной неприкосновенности на протяжении многих тысячелетий. Все вокруг превратилось в камень и пыль, но могущественные чары сохранили старинный фолиант в первозданном виде.
Черная кожа неведомого зверя туго обтягивала обложку книги, покрытую странным узором похожим на мелкие чешуйки. На ощупь она была мягкая словно замша и холодна словно кожа земноводного.
Эмир потратил на расшифровку мертвого языка, на котором была написана древняя книга, почти десять лет, но не жалел о потерянном времени. Многие прекраснейшие и ужаснейшие тайны открылись его пытливому уму.
При помощи знаний, сокрытых в этом величайшем труде он смог полнее понять и принять строение вселенной, тайны мироздания и тайные пути подпространства.
Эмир и раньше владел магией перемещения по соседним измерениям, но ни когда не рисковал отправляться за пределы ближайших пяти миров. В этой же книге описывались как минимум семьсот пятьдесят миров в одном направлении и пятьсот пятьдесят — в другом.
В его памяти смутно проступало воспоминание о мире без магии, описанном в этом труде.
Сейчас эмир лихорадочно листал страницы, выискивая главу об ответвлении великого веера, выбившемся за пределы магического источника.
Вот это место. Эмир углубился в чтение.
Когда же был создан веер миров — гласила книга — великий создатель возлюбовался на свое творение. Три источника мирно обтекали истинно прекрасное и идеальное сокровище созданное непревзойденным гением. Источник мысли, источник силы и источник магии несли свои спокойные русла сквозь все миры упорядоченного, равно оделяя их все своей благодатью.
Однако повелитель хаоса, которому был глубоко противен любой и всяческий порядок, сумел собрать эоны войск, состоящие из могущественнейших существ, не имеющих даже названия в человеческом языке.
Самая великая битва продолжалась пять тысячелетий. Врагам упорядоченного удалось закрепиться в одном из миров веера. Цепкими щупальцами они вцепились границы несчастного мира. Трещала от напряжения сама ось мирового веера под натиском монстров, грозя разрушить словно карточный домик все миры один за другим. И тогда создатель вынужден был заключить в непроницаемый кокон несчастный мир и обернуть вокруг него источник магии, надежно оберегающий его границы, но не имевший теперь возможности проникнуть в сам мир. Лишь великими стараниями удалось сохранить в неприкосновенности источники мысли и силы.
Тот мир не умер, но стал несчастным калекой, пути подпространства закрылись и о нем навсегда позабыли. Терриана — вот как назывался тот проклятый мир.
В книге мироздания приводились так же теоретические измышления о том, что могло случиться с миром без живительного источника магии — ни чего утешительного. Автор размышлял о том, смог ли повелитель хаоса сохранить власть над несчастным миром или кокон магии и ему не дает в него проникнуть. И во что же в итоге может превратиться мир без одной из основных живительных сил.
В книге описывались три возможных варианта развития несчастного мира. И ни один из них не сулил ни чего хорошего. Автор так же предостерегал от встречи с ним и опасался заразы, которая могла распространиться и на остальные миры.
Самое же страшное заключалось в том, что этот закрытый мир оказался соседом Захиды — родного измерения Эмира. Строчки расплывались в глазах эмира, книга выскользнула из пальцев онемевших от бессилия рук.
