Терри Пратчетт - Вольные Мальцы
Хэмиш метнул на Роба панический взгляд, и Роб кивнул.
— Айе, я видел, — сказал Хэмиш. — На коне черном. Скакала с холмов, словно в зад укусил ее бес…
— Мы не молвим грубых слов при карге! — прогремел Роб Всякограб.
— Прости великодушно, мистрис. Скакала с холмов, словно в зад укусил ее кто, — сказал Хэмиш с видом овечнее овечки. — Но ведомо ей было, что я слежу, и она призвала туман. Ушла на другую сторону, да не видел я, где.
— То дурное место, другая сторона, — медленно проговорил Роб Всякограб. — Скверно там. Хладное место. Негоже там быть мальца пареньку.
На холмах было жарко, но Тиффани пробрал озноб. Как бы скверно там ни было, мне надо туда. Я знаю. Нет выбора.
— Другая сторона? — спросила она вслух.
— Айе. Волшебный мир, — сказал Роб Всякограб. — Тама… нехорошие вещи.
— Твари?
— Столь скверные, как можешь ты помыслить. В аккурат столь скверные, сколь можешь ты помыслить.
Тиффани сглотнула сухим горлом и закрыла глаза.
— Хуже Дженни? Хуже Безглавца? — спросила она.
— О, айе. Это кошенята против тварей, что там. То край худой сюда идет, к себе зовет, мистрис. Там сбываются сны. Край Кралевы.
— Ну, это звучит еще не так уж… — начала Тиффани. Тут ей вспомнилось кое-что из ее снов. Когда вы бываете очень рады, что проснулись. — Мы говорим не о хороших снах, так? — сказала она.
— Нэй, мистрис. — Роб Всякограб отрицательно покачал головой. — О других.
И вот она я, со своей сковородкой и «Болезнями овец», подумала Тиффани. Перед ее мысленным взором появился Вентворт, окруженный кошмарными чудовищами. У них, возможно, не допросишься сладкого, вообще, никогда.
Она сказала со вздохом:
— Ладно. Как мне туда попасть?
— Ты путей не знаешь-разумеешь? — спросил Роб Всякограб.
Это было не то, чего Тиффани ждала. Она ждала чего-нибудь поближе к «Эччч, разве можно тебе, такой мальца девице, ой никак и ни за что!» Не столько даже ждала, сколько надеялась на такой ответ, в сущности. А вместо этого Фигглы ведут себя, словно речь идет о вполне разумном деле…
— Нет! — сказала она. — Мало ли что я раз умею-два умею, я не знаю никаких путей! Мне просто нужна ваша помощь! Пожалуйста!
— То правда, Роб, — сказал один из Фигглов. — Она в карговстве молоденька. Сведем ее повидать келду.
— Не бывала даже Бабушка Болит у келды в ейной собственной пещере! — оборвал Роб. — Так дела не де…
— Тихо! — прошипела Тиффани. — Слышите?
Фигглы стали оглядываться кругом.
— Чего слышим? — спросил Хэмиш.
— Это сусуррус!
Мягкая земля под ногами будто бы затрепетала. Воздух выглядел, словно Тиффани оказалась внутри бриллианта. И пахло снегом.
Хэмиш вытащил из-за пазухи дудку и дунул в нее. Тиффани не услышала звука дудки, но высоко вверху раздался птичий крик.
— Дам знать вам, что деется! — прокричал пиктси. Взял разбег и, мчась по траве, поднял руки над головой.
Он несся на полной скорости в тот миг, как ястреб мелькнул, еще быстрее него, над лугом и аккуратно подцепил Хэмиша. Тиффани видела, как пиктси полез вверх по перьям птицы, когда та снова пошла набирать высоту.
Остальные Фигглы собрались вокруг Тиффани кольцом, и на сей раз их мечи были обнажены.
— Чего делаем, Роб? — спросил кто-то.
— Окей, парни, мы делаем вот чего. Как что увидим, кинемся на это. Так?
Его слова вызвали крик одобрения.
— Добрый план, — сказал Вулли Валенок.
Снег быстро покрывал землю. Не сыпался с неба, нет — это было что-то противоположное таянию: снежный слой просто разрастался сам собой, и вот уже Фигглы утопают в нем по пояс, а потом по шею.
Тогда и появились псы. Они пробирались по снегу со зловещей целеустремленностью. Они двигались к Тиффани. Это были большие, мощные черные псы с оранжевыми надбровьями, она слышала рык через все разделяющее пространство.
Рука Тиффани нырнула в карман фартука и выхватила оттуда жабу. Тот заморгал на ярком свету.
— Вч-чмдел?..
Тиффани повернула его так, чтобы он видел псов.
— Что это такое? — сказала она.
— Квакитская сила! Мрачные Псы! Плохо! Огненные глаза, бритвенные зубы!
— Как мне быть с ними?
— Не быть здесь?
— Благодарю! Ты очень помог! — Тиффани уронила жабу обратно в карман и выдернула из котомки сковороду.
Сковородка сейчас не спасет, и Тиффани это понимала. Черные псы были очень большими, а из их глаз — действительно пламя, и когда пасти приоткрывались для рыка, Тиффани видела там блеск стальных лезвий. Она никогда не боялась собак. Но эти собаки пришли ниоткуда — кроме как из кошмара.
Их было три. Они кружили вокруг Тиффани. Как бы она ни старалась быть к ним лицом, уследить одновременно могла только за двумя. Она знала — первым нападет пес, который будет у нее за спиной.
— Расскажи мне больше про них! — проговорила Тиффани, поворачиваясь опять, чтобы видеть всех трех.
— По слухам, охотятся на кладбищах! — отозвался голос из кармана передника.
— Откуда на земле снег?
— Это как в стране Королевы. Там всегда зима! Когда Королева распространяет свою власть, надвигается зима!
Но Тиффани видела зеленую траву — там, дальше, за пределами снежного круга. Думай, думай…
Край Королевы. Волшебное место, где чудовища действительно существуют. Все, что вы только можете увидеть в дурном сне. Псы, у которых глаза из пламени, зубы из бритвенных лезвий. В реальности таких быть не может, не так они устроены, чтобы существовать в реальности…
А псы пускали слюну, свесив красные языки, наслаждаясь ее страхом. И частица ее разума подумала: надо же, как у них не ржавеют зубы…
…и отдала приказ ее ногам. Тиффани прошмыгнула меж двух собак и понеслась к зеленой траве. Рык у нее за спиной зазвучал триумфом, и она услыхала резкий скрип снега под лапами. Казалось, что зеленая земля ничуть не становится ближе. Тиффани слышала вопли Фигглов и собачий рев, который оборвался визгом, но что-то мчалось по пятам за ней, когда она перескочила через границу снега и покатилась по теплому дерну.
Мрачный Пес прыгнул следом. Тиффани метнулась в сторону от клацнувших клыков, но в этот миг Псу было уже не до нее.
Не может жить существо с огненными глазами, с бритвенными клыками. Не может жить в реальном мире, на твоей реальной земле, покрытой настоящей травой. Пес был слеп, и кровь потекла у него из пасти: нельзя прыгать с полным ртом бритвенных лезвий…
Тиффани стало почти жаль его, взвывшего от боли, но снег полз к ней, и она ударила пса сковородой. Он тяжело рухнул и остался недвижим.
Позади шла битва в снегу. Он клубился в воздухе стеной, но Тиффани видела, как посреди него две черных тени крутятся и щелкают зубами. Она заколотила по сковородке, закричала, и Пес выскочил из вихрящегося снега прямо перед ней, Фигглы висели у него на ушах.
Снежный покров хлынул по земле к Тиффани. Она попятилась, пристально следя за рычащим, надвигающимся Псом, держа сковороду наизготовку.
— Давай, — шепнула Тиффани. — Прыгай!
Огненные глаза полыхнули на нее, а потом Пес посмотрел вниз, на снег.
И пропал, как не бывало. Снег опал, впитался в землю, исчез. Вольные Мальцы и Тиффани снова были одни на холмистом пастбище. Вокруг нее Фигглы поднимались на ноги.
— Ты цела, мистрис? — проговорил Роб Всякограб.
— Да! — сказала Тиффани. — Все просто! Если выманить их со снега, они обычные собаки!
— Нам лучше двигаться, мистрис. Мы несколько парней потеряли.
Победное возбуждение Тиффани схлынуло.
— Ты хочешь сказать, они мертвы? — прошептала она. Солнце вновь светит и греет, жаворонки запели… А кто-то мертв.
— Эччч, нет, — сказал Роб. — Энто мы мертвы. Ты не знала?
Глава 6. Пастушка
— Вы мертвы? — сказала Тиффани. Огляделась. Вокруг Фигглы вставали на ноги, бубня и бранясь, но ниоткуда не раздавалось «Вэйли-вэйли-вэйли». Слова Роба звучали полной бессмыслицей.
— Если ты говоришь — вы мертвые, тогда они что? — спросила Тиффани, показав на два неподвижных маленьких тела.
— Они-то в край живых воротились, — весело сказал Роб Всякограб. — Там поплоше, чем тута, но парни обождут-постараются и вскорости придут обратно сюда. Об чем горевать?
Болиты не были особо религиозны, но Тиффани всегда думала, что имеет понятие о некоторых вещах в жизни: прежде всего, что если ты жив, то еще не умер.
— Но вы ведь живы! — сказала она.
— Эччч, нет, мистрис, — ответил Роб, помогая кому-то из пиктси подняться на ноги. — Мы живы были. Да были мы хорошие ребята в краю живых, и за энто дело когда там померли, то родилися не где-нибудь, а тута.
— Ты хочешь сказать… Вы думаете, что… вы в другом вроде как мире умерли, а потом попали сюда? — проговорила Тиффани. — Ты хочешь сказать, что здесь вроде как… рай?
