Исин Нисио - Nekomonogatari(Black)
У неё нет семьи? Что?
– Ханекава, даже если у тебя нет братьев и сестёр, ты преувеличиваешь. Не стоит говорить, что у тебя нет семьи. У тебя же есть мама, папа, дедушки и бабушки…
– Нет.
В этот раз уже не обычный голос.
Ханекава ответила решительно и упрямо.
Настойчиво.
– У меня нет ни отца, ни матери. Никого нет.
– ?…
Хоть мне и стыдно, я должен признать, что в тот момент не знал, что имела в виду Ханекава. Я не смог догадаться – хотя и понял бы, если бы немного напряг мозги.
Образ Ханекавы рушился на глазах.
И тем, что она говорила.
И тем, как она говорила.
– Ты, должно быть, дорожишь своей семьёй, Арараги-кун.
– Ханекава… стоп!
– Нет, не пойми меня неправильно! – Ханекава сказала типичнейшие для цундере слова, хотя в её случае, конечно, их стоило понять буквально. – У меня есть родственники. Ты прав, прости, это была гипербола. Хотя гипербола не была преувеличением. У меня есть мать и отец. Мы втроём живём под одной крышей.
– А, вот как? Ладно, но…
– Просто мы не семья.
Даже когда она это говорила, её шаг остался ровным.
– Мои отец и мать – не мои настоящие отец и мать, вот так.
– Серьёзно, что ли…
– Другими словами, они подделки, – до странности быстро сказала Ханекава.
Как будто она не нарочно это сделала, просто её тело не могло иначе.
– Ну ладно, – Ханекава продолжала идти. – Откуда бы начать… вернёмся, скажем, на семнадцать лет назад, в то время жила одна милая девушка.
– Девушка?
– Пожалуйста, представь семнадцатилетнюю девушку, такую же, как я.
– Ага…
Я кивнул, хотя и не очень хорошо понимал, а Ханекава продолжила историю.
– Однажды эта девушка забеременела, – тихо сказала она.
– За-забеременела?
– Да. Забеременела. Кстати, она не знала, кто был отцом. Похоже, у той девушки было много любовников. Тем ребёнком, которого она выносила, была я.
– Что…
Я запутался, запаниковал и, бросившись наперерез Ханекаве, остановил её.
– Секунду. Мы заговорили на совсем неожиданную тему, и я тебя не очень понимаю… Что? Ты?
– Я.
– …
Ханекава никак не изменилась.
В самом деле нормальная – обычная Ханекава Цубаса.
– Я – незаконнорожденный ребёнок. Поэтому. Да.
– Минутку – это странная история. Странно, что ты не знаешь, кто твой отец. Разве ты не говорила, что живёшь с отцом и матерью?
– А, прости. Этот отец – другой отец. Я говорю о том, что не знаю, кто мой биологический отец, отец по крови. Строго говоря, не то чтобы я не могла его найти. Просто лучше мне в это не лезть, – Ханекава, покачав головой, проворно обошла меня и пошла дальше.
Ей некуда было идти.
И, тем не менее, она шла вперёд.
– Кстати говоря, моя нынешняя мать тоже не моя мать. Женщина, родившая меня, вскоре совершила самоубийство.
– Самоубийство?
– Самоубийство. Повесилась. Один из самых распространённых способов самоубийства. Хотя она внесла новый штрих, повесившись прямо над колыбелью.
«Похожа была на куклу», – добавила Ханекава.
Как будто это было что-то обыденное.
Как будто она рассказывала сюжет давно увиденной драмы.
Она говорила о своём прошлом.
О воспоминаниях, о моменте, которого не должно было быть.
– Однако прямо перед самоубийством она вышла замуж. Из-за того, что у неё не было родни, и она растила ребёнка, её экономическое положение было печальным – ей нужны были деньги.
– Деньги…
– Даже свадьбу по расчёту в некоторых случаях нельзя ругать, хотя я не уверена, такой ли это был случай. Для мужчины это стало трагедией. Даже не столько трагедией, сколько жутким неудобством. В любом случае, ему пришлось удочерить ребёнка, об отце которого ничего не было известно. Тот человек был моим первым отцом.
– Первым?
– Даже тот человек – не мой нынешний отец
– …
Другой отец, хм.
Хотя другой, насколько… другим он был?
– Честно говоря, я не знаю, что толкнуло мать на самоубийство. Я слышала, что она сама по себе была психически неуравновешенной, очень чувствительной – похоже, она была слишком романтичной, чтобы жить в семье, созданной ради денег.
«Однако я всё ещё считаю жертвой своего первого отца», – Ханекава добавила своё личное мнение.
Холодный тон.
Этот ледяной голос совершенно не подходил ей.
От него моё сердце трещало по швам.
– Моего первого отца я почти не помню. Его главным талантом была серьёзность, он был настоящим трудоголиком – такой человек не мог растить ребёнка. Так что он снова женился. В этот раз женился, чтобы растить ребёнка, хотя стоило просто нанять няньку.
Но он, наверное, думал, что ребёнок не сможет получить нормального образования без матери, поскольку он был серьёзным человеком.
Ханекава охарактеризовала действия своего «первого отца».
– Этот отец в итоге умер от переутомления. Оставшаяся мать была моей второй и нынешней матерью, мой нынешний отец – её второй муж.
Вот и всё.
Ханекава закончила с улыбкой.
Если бы она прямо сейчас сказала: «Шучу. Я солгала. Когда я вернусь домой, меня там ждут горячий суп, добрый папа и глуповатая мама», – я бы ей поверил.
Более того, эта история была очень неубедительной – абсурдной.
Бредовой, я бы даже сказал.
Семейное дерево не такое уж сложное. Если его нарисовать, всё становится понятно.
Однако, если это правда, то получается, отец и мать Ханекавы, которых она не считает семьей – с которыми она сейчас живёт…
– Да, мои отец и мать, с которыми я сейчас живу, не связаны со мной по крови. Можно сказать, мы совершенно чужие. Не связаны по крови и совершенно чужие [36]. Вампиру расскажешь – обхохочется.
– Не обхохочется.
Уж поверь мне.
Конечно, та маленькая девочка, которая и сейчас сидит на полу в заброшенном здании, даже не улыбнётся.
С весенних каникул я ни разу не слышал её смеха.
– Что это за рассказ такой?
– Легенда о насекомом: Пчелка Хатч. О нет, конечно, в документах они записаны как мои отец и мать. Они и есть отец и мать. Однако они никогда не вели себя как отец и мать.
А я так старалась вести себя как дочь.
Эти слова, вероятно, мне послышались.
Я не подумал, что Ханекава может выдать такую жалобу.
Но если я не ослышался, значит, я её неправильно понял.
Что я знаю о Ханекаве?
Разве я когда-нибудь думал, что у кого-то вроде Ханекавы нет проблем и волнений?
Ханекава Цубаса.
Разве я думал, что её никогда не бросали?
Что такая, как она, никогда не оглядывалась назад и не сожалела?
Что она любила всё и во всём была хороша?
Что естественно для неё быть счастливой?
Какие смелые идеи.
– Даже если мы не связано по крови, мы можем стать семьёй – когда-то я так думала. Поскольку в тот дом я попала через много семей, я старалась поладить с ними изо всех сил. Но это было невозможно.
Это было невозможно.
И дико утомительно.
После этого Ханекава неожиданно развернулась и уже она встала у меня на пути.
– Прости, Арараги-кун, – сказала она. – Я только что сказала кое-что грубое.
– Эм, а, ты об этом.
Не понимая, почему Ханекава извиняется посреди разговора, я удивился.
И Ханекава пояснила:
– Это был приступ гнева.
– Ты не знаешь, как реагировать, если тебе такое говорят? Поэтому ты озадачен, и изначально всё это к тебе не относилось – но теперь, из-за того, что я тебе нравилась, ты чувствуешь себя виноватым? Словно ты поступил плохо и сейчас чувствуешь себя отвратительно? Подглядывать в личную жизнь друга не очень-то приятно?
Ханекава продолжала и продолжала говорить. Из нее хлынуло сожаление.
Неожиданно её выражение лица изменилось – казалось, будто она сломалась из-за того, что не могла вернуться на шаг назад и исправить ошибку в диалоге – в созданной атмосфере я не мог возразить.
Повязка на её лице ещё больше усиливала эту атмосферу.
– Поэтому я поговорила с тобой, – сказала Ханекава. – Специально. Воспользовалась тобой, чтобы забыть о своих проблемах.
– …
– Попыталась испортить тебе настроение, чтобы забыть о своих проблемах и освежиться – я даже не жаловалась.
Я не мог смотреть на выглядящую столь виноватой Ханекаву.
– Какое облегчение.
– Облег… чение?
Если по правде, в тот момент у меня появилась догадка.
Та гипотеза, которой я изначально боялся, не была так уж далека от истины.
Откуда на лице Ханекавы повязка?
Если бы не причина, о которой я подумал – Ханекава не начала бы внезапно рассказывать о своей жизни.
Если бы не это, ей бы не понадобился я.
Она бы не пользовалась мной, чтобы забыть о проблемах.
– Но ты же знаешь, такие вещи просто так не говорят. Это должно было быть секретом до твоего двадцатого дня рождения [37] или около того…
– Эти родители были очень честными. Я узнала правду до того, как пошла в школу. Похоже, я для них и правда обуза.
