Дмитрий Рыков - Гол-2018
Трибуны взорвались, Кучмук начал исполнять нечто вроде танца живота, старший тренер почувствовал, что на глаза наворачиваются слёзы. Такого фокуса не видел ещё никто и нигде.
В следующем розыгрыше мяча ребята решили чуть поиграть и сами – перепасовкой дошли до штрафной, где один из защитников выбил мяч на угловой.
– Ты подашь? – спросил у Данилы Фишман.
– Не, сам давай.
– А как?
– А вот где-то, – и Ноан показал, – в две руки над моей головой, чтоб никто не достал. Прямо по центру ворот.
– А допрыгнешь? – удивился Борька.
– Увидишь.
– Ну, чертяка! – замотал головой хавбек и потрусил к угловому флагу.
Данила отошёл метров на десять – он брал разбег.
Снаряд полетел так высоко, что даже вратарь не пытался до него добраться. Вдруг над всей толпой взмыл рыжий и головой, с отскоком от штанги, забил очередной гол.
– Так не бывает, – сказал тренер «Авангарда» своему младшему коллеге. – Что за Майкл Джордан такой?
– Ему, суке, в цирке надо выступать! – прошипел помощник тренера.
– В цирке меньше платят, – возразил главный.
В следующем игровом эпизоде гость надумал забить, пройдя всё поле, не опуская мяч на землю. Земная, неземная природа – плевать! Его переполняло такое сильное, никогда ранее не испытываемое чувство безграничного, безмерного, обволакивающего и несущего в небо счастья, что он хотел забивать ещё и ещё, и не бегал по полю – парил.
Пяткой, коленом, носком, головой, снова пяткой, подъёмом – так, на огромной скорости жонглируя и перебрасывая «круглого» через головы всех соперников, он дошёл до вратарской, подкинул мяч вверх, замахнулся якобы для удара с лёта, вратарь упал на траву в направлении замаха, Королёв поймал снаряд на подъём правой ступни, крутнулся вокруг своей оси на левой пятке и забросил его уже в пустые ворота. Естественно, от штанги.
На трибунах уже вовсю хохотали, держась за животы. Но смех этот, конечно, смешался с восторженным ором. Счёт дошёл уже до 5:2.
Куряне поняли, что им не отыграться. Но это так разозлило того грубияна, который однажды уже сбил Данилу, что он, несмотря на обязательную «жёлтую», в одном моменте изо всех сил врезал Королёва по ногам.
– Слушай, ты! – вскочил Ноан. Становиться инвалидом благодаря футболу он не собирался – примитивная местная медицина не поставит его на ноги. – Ещё раз такая фигня, и в следующем моменте я ударю тебе мячом точно по яйцам. Формально судье меня наказывать будет не за что, но ты же видел, как сильно и точно я бью? Твои яйца лопнут напрочь, и функция деторождения будет навечно утеряна!
Защитник в «стенку» вставать не решился. До ворот было всего двадцать три метра. К Даниле подошёл улыбающийся Лёха Аверин.
– Давай для разнообразия от перекладины, – предложил он.
– Не-а, – ответил Королёв. – Сегодня – только от левой штанги, – и ударил с подкруткой.
6:2.
Через две минуты он опять обвёл полкоманды, однако теперь против него никто не играл «один в один», даже с подстраховкой, а толпой бегали за гостем, видимо, преследуя лишь одну цель – не дать «рыжему» забить. Но он всё-таки выбрался из гущи игроков, оказался уже в штрафной, и кто-то толкнул его в спину.
Пенальти.
Ноан намеревался и дальше забавлять публику. Установив мяч, он повернулся к нему спиной и после свистка арбитра ударил пяткой верхом. С отскоком от левой штанги – гол. Голкипер даже не шелохнулся – а в какой, позвольте спросить, угол прыгать, если удар наносится пяткой?!
Теперь от смеха лежали не только на трибунах, но и все футболисты «Салюта» на поле.
Раздосадованные куряне просто бросили играть. Тренер пытался как-то на них повлиять, покричал-покричал, да и сам впал в уныние, замолчал, сел на скамейку и закрыл лицо руками. После каждого гола зрители скандировали: «Рыжий! Рыжий!», но потом это надоело даже фанатской трибуне.
Матч закончился со счётом 17:2. Все семнадцать мячей белгородцев забил Данила Владимирович Королёв. И все – с отскоком от левой штанги.
Глава седьмая
Раздевалка гудела и пела. Ноана уже столько раз успели благодарно похлопать кто по одному, кто по другому плечу, что они нестерпимо болели.
Потискал его в объятиях и Кучмук.
– Ну, блин, артист, ну, устроил фейерверк!
– Вашу благодарность мне слышать приятно, – осторожно высвободился из его рук Данила, – но вы это… Деньги давайте.
– Что, прямо сейчас? – опешил тренер.
– Нет, а вы что хотели? – спокойно ответил Королёв. – У меня одни старые джинсы, одна пара старых кроссовок и одна футболка, да и те – с чужого плеча. Я хоть оденусь, пока не все магазины закрыты. Короче, как сказал банкир Кессельмейер коммерсанту Грюнлиху в «Будденброках» Томаса Манна – «Отвяжитесь от меня с вашими сигарами! Платите деньги!..»
– Тут, – и главный вынул из кармана пачку, – пятьдесят тысяч рублей. Остальное тебе бухгалтерия переведёт, как только счёт откроёшь. Завтра – выходной, но некоторые банки работают. Иди и открывай. А в понедельник прямо с утра тебе и отправят. В пересчёте на рубли, минус подоходный – всё, как положено.
– Точно?
– После семнадцати голов? – и Олег Олегович засмеялся. – Точнее некуда! Ладно, беги, мойся, жлоб, а то в магазины не успеешь!
Как только гость, обёрнувшись полотенцем, вывалился из душа, к нему подошли уже одетые Аверин и Кузнецов.
– Давай, Данька, собирайся активнее, – сказал Лёха. – Поедем праздновать.
– Куда?
– А ты раньше здесь где-нибудь бывал? – спросил Сашка.
– Нет. Я же из Вейделевки только приехал.
– А, колхозник… Ну и какая тебе тогда разница?
– Тут местное телевидение, – произнёс Аверин, – хочет у тебя интервью взять, у дверей стоит. Будешь с ними разговаривать?
– Нет, что вы, что вы! – испугался Ноан.
Объяснять кому-то про амнезию он не собирался.
– Тогда пойду, вежливо попрошу их удалиться, – сказал Кузнецов.
Королёв быстро натянул на себя Колышинские подарки и направился на выход за Авериным. Чуть-чуть поболтавший с журналистами Сашка к ним сразу присоединился. Все, кто встречался по пути на парковку – работники стадиона, охрана, полицейские – кричали ему вслед: «Ты – мужик, рыжий! Рыжий, красава!»
Футболисты сели в раскорячивший в стороны колёса «BMW» Кузнецова и тронулись. Стадион находился в самом центре, ехать, судя по всему, было недалеко.
– А можно мне какие-нибудь шмотки прикупить? – спросил Королёв. – Одет, как лох.
– Ну, – посмотрел на часы Сашка, – если в «Универмаг Белгород», то успеем. Полчаса есть как минимум.
– А поклонники мешать не будут?
«Салютовцы»-ветераны в голос заржали.
– Кроме тех людей, которые сидели на стадионе, ты здесь на хрен никому не нужен, – ответил Лёха. – Это тебе не Италия, не Англия, и даже не Москва с Питером. Твоя слава – далеко впереди.
В магазине Данила с неудовольствием примерил выбранную друзьями одежду и обувь, всё казалось неудобным, сковывающим движения и внешне очень глупым. Даже для землян.
– Стрёмно как-то, – передал он ребятам свои ощущения.
– Конечно, стрёмно, – согласился Сашка. – Это же тебе Белгород, не Москва. Потом ещё оденешься. Не ссы.
«У них тут поголовный простатит и недержание. Иначе откуда в языке взялась столь неуклюжая замена словам «не бойся»?» – подумал Ноан.
– Завтра, после восстановительных мероприятий, съездим, мобилу тебе купим, – подбодрил его Лёха. – Уж мобилу мы выберем тебе нормальную.
– Мне бы ноутбук хороший, – робко заметил Данила.
– И это можно. Без проблем, – кивнул Аверин.
– Но мне Кучмук только пятьдесят тысяч рублей дал. Хватит?
– Не хватит, – покачал головой Сашка. – А сколько всего обещал?
– По две тысячи долларов за каждый гол.
– Что-о? – хором воскликнули ребята и захохотали.
– Поэтому ты и забил всё, что успел? – даваясь от смеха, задал вопрос Аверин.
– Нет, – не согласился Королёв. – Голы – это на кураже. Просто нравится забивать.
– «На кураже!» – хихикал Кузнецов. – Ну, жлоб! Да займём мы тебе на ноутбук! Не ссы.
«Опять», – подумал гость.
– Куда бухать поедем? – спросил Сашка в салоне автомобиля Лёху.
– В «Арт-студию»?
– Там тёлок мало. Давай в «Фортуну».
– Зато в «Арте» красиво – Даньке понравится.
– Да ему после Вейделевки всё понравится. Да, Королёв?
– Да, верно. Мне везде интересно.
– В «Фортуну»! – произнёс Сашка и кнопкой запустил зажигание.
В клубе Лёха заплатил за вход, охранник поводил-поводил вдоль их тел металлоискателем, и они прошли вовнутрь. Ноан сразу увидел людей с длинными узкими палками в руках, ходивших вокруг больших прямоугольных столов, обтянутых зелёным сукном.
