Терри Дэвид Джон Пратчетт - Творцы заклинаний (сборник)
Очень скоро комедианты вновь сбились с пути и вынуждены были признать, что заблудиться в местах, удаленных от всего мира, куда хуже, чем потеряться на открытой местности.
– Она могла бы объяснить поточнее, – пробурчал Хьюл.
– Или посоветовать обратиться за помощью к коллеге, – ответил Томджон. – Погляди-ка туда.
Юноша поднялся на козлах:
– Наше почтение, ста… мат… бар… – Он окончательно запутался.
Маграт одернула шаль.
– Зовите меня скромной собирательницей хвороста, ой-ой-моя-спина, – хмуро отрекомендовалась она, в качестве доказательства поднимая небольшую вязанку сухих веток.
Несколько часов ожидания, во время которого даже поговорить было не с кем, кроме как с деревьями, не лучшим образом отразились на ее настроении.
Притчуд тотчас толкнул в бок Томджона. Тот понимающе кивнул и с обаятельнейшей улыбкой снова обратился к Маграт:
– Не желаешь ли разделить с нами нашу нехитрую трапезу, мат… ста… милая барышня? – проворковал он. – Только у нас ничего, кроме соленой свинины, нет.
– Употребление мяса крайне тяжело сказывается на пищеварительной системе организма, – отбрила его Маграт. – Если бы человек мог заглянуть внутрь своей толстой кишки, его ужас не знал бы предела.
– Я бы, во всяком случае, точно испугался, – заметил Хьюл.
– А известно ли вам, что мужчина средних лет постоянно носит в своем кишечнике пять фунтов непереваренного мяса? – продолжала Маграт, чьи лекции на тему правильного подхода к питанию заставляли иных крестьян целыми семьями скрываться в подполе, пока она не уходила. – И ведь это при том, что лесные орехи, семечки подсолнухов…
– Соблаговоли хотя бы указать нам какую-нибудь речушку, через которую мы могли бы помочь тебе перебраться! – взмолился Томджон.
– Перестань дурачиться! – твердо приказала Маграт. – Перед тобой скромная собирательница хвороста, ой-ой-моя-спина. Я собираю всякие сухие веточки и время от времени показываю заблудившимся рыцарям дорогу в Ланкр.
– Ага-а-а, – протянул Хьюл. – Я предчувствовал такой поворот темы.
– Вы должны ехать по тропке, которая ответвляется налево. Увидите гигантский валун с трещиной посредине – его нельзя не заметить – и сворачивайте направо.
– Отлично, – буркнул Хьюл. – Не смеем больше задерживать. Не сомневаюсь, что дневную норму по хворосту ты еще не выполнила.
Он свистнул, и мулы, устало перебирая копытами, тронулись с места.
Когда же, час с небольшим спустя, дорога начала огибать одну за другой гигантские каменные глыбы, каждая из которых была величиной с дом, Хьюл бросил поводья и, скрестив руки на груди, стал чего-то ждать. Томджон озадаченно взглянул на своего напарника:
– Можно узнать, чем ты занимаешься?
– Жду, – угрюмо промолвил гном.
– Обрати внимание, скоро начнет темнеть.
– Ничего, это не займет много времени.
Первой не выдержала нянюшка Ягг.
– Только соленая свинина! – гаркнул Хьюл, когда из-за ближайшего валуна высунулась седая копна волос. – Не нравится – не бери. Насильно заставлять не будем. Ланкр где?
– Поезжайте как ехали, потом слева ущелье начнется, тогда и свернете, – быстренько объяснила суть нянюшка. – Там вывернете на дорогу, что к мосту идет, – ее сразу видно. Не заблудитесь.
Хьюл подобрал поводья.
– Ты забыла упомянуть ой-ой-твою-спину.
– Дьявол. Извини. Ой-ой-моя-спина.
– И что ты, как мне кажется, скромная собирательница хвороста, – продолжал Хьюл.
– Попал прямо в точку, – ласково отозвалась нянюшка. – Как раз намеревалась пособирать…
Томджон подтолкнул гнома рукой:
– Не забудь про реку.
Хьюл яростно глянул на юношу.
– Как же, как же… – процедил он. – И ты можешь подождать нас здесь, а мы пока сбегаем речку поищем.
– Чтобы перенести тебя на другой берег, – радостно закончил Томджон.
Нянюшка Ягг расцвела в улыбке.
– Вообще-то я всю жизнь по мосту ходила, – заявила она. – Но вы можете меня подбросить к нему.
На глазах у оцепеневшего от ярости Хьюла нянюшка Ягг, подобрав юбки, залезла в фургон, внедрилась между Томджоном и гномом и, поерзав, как устричный нож, быстро отвоевала себе половину скамейки.
– Кстати, ты упоминал соленую свинину, – вспомнила она. – А горчица у вас есть?
– Нет, – отрезал Хьюл.
– Плохо. К свинине обязательно нужна приправа, – поддерживая светскую беседу, мудро заметила нянюшка. – Ну да ладно, давай ее сюда.
Притчуд без слова протянул ей корзину, в которой содержался ужин всей труппы. Нянюшка подняла крышку корзины и окинула снедь придирчивым оком.
– А сыр-то у вас с запашком. Надо есть побыстрее, – сказала она. – А в том бурдюке что?
– Пиво, – ответил Томджон, на долю секунды опередив Хьюла, который слишком поздно сообразил, что на подобный вопрос всегда следует отвечать: «Вода».
– Разбавленное, что ли? – поинтересовалась нянюшка, наконец оторвавшись от бурдюка.
Рука ее пошарила в кармане фартука, где обычно хранился кисет с табаком.
– Огонька не найдется? – вопросила она.
Сразу несколько актерских рук потянулось к ней, предлагая огниво, трут и кремень. Нянюшка милостиво кивнула и убрала кисет обратно в карман.
– Отлично, – хлопнула она в ладоши. – А теперь как насчет табачка?
В течение следующего получаса езды караван комедиантов прогромыхал по Ланкрскому мосту, миновал несколько выгонов и наконец углубился в лесные угодья, составляющие славу, красу и большую часть этого королевства.
– И это что, весь Ланкр? – поинтересовался Томджон.
– Почему весь? – возмутилась нянюшка, ожидавшая более воодушевленного отклика. – За горами еще столько земли… Но люди в основном живут в долине.
– И это ты называешь долиной? – озираясь, проговорил Томджон.
– Ну, долом, – согласилась нянюшка. – Главное, воздух чистый. А замок вон там. Из него открывается исключительный вид на окружающий ландшафт.
– То есть на леса?
– Ничего, тебе здесь понравится, – успокаивающе промолвила нянюшка.
– Маленький он какой-то, ваш Ланкр.
Нянюшка на минуту призадумалась. Почти всю свою жизнь она безвыездно провела в Ланкре, но недостатка в пространстве не испытывала никогда.
– Мал золотник, да дорог, – сказала она наконец. – Зато все под боком.
– Что все?
– А что бы ни было, – огрызнулась нянюшка.
Хьюл все это время молчал. Воздух здесь и вправду был хорош – воздух, скатившийся по неприступным склонам Овцепиков и процедившийся сквозь высокогорные хвойные массивы. Они проехали в открытые ворота и очутились посреди огороженного пространства, которое в этих краях, очевидно, именовалось городом. Пошатавшись по Плоскому миру и получив хорошую космополитическую закалку, Хьюл решил, что внизу, на равнинах, это скопление зданий назвали бы самое большее кварталом.
– По-моему, это трактир, – нерешительно промолвил Томджон.
Хьюл проследил за его взглядом.
– Трактир, – согласился он спустя некоторое время. – По крайней мере похож.
– Когда ты думаешь давать пьесу?
– Понятия не имею. Полагаю, лучше послать кого-нибудь в замок и предупредить, что мы здесь. – Хьюл поскреб нижнюю челюсть. – Шут говорил, что этот король – или кто тут на его месте? – хотел бы прежде ее прочитать.
Томджон поглядывал по сторонам. Городок имел вид вполне миролюбивый. В таком месте едва ли кому-то взбредет в голову гнать актеров с приходом ночи. Плотность населения была и так крайне разрежена.
– Это столица нашего королевства, – подала голос нянюшка Ягг. – Надеюсь, вы заметили, какие у нас милые улочки?
– Улочки? – переспросил Томджон.
– Улочка, – не стала настаивать нянюшка. – Все дома ремонтируются в срок, стоят совсем рядом с речкой, можно камень добросить…
– Добросить?
– Уронить, – вздохнула нянюшка и вновь забубнила: – Городские свалки содержатся в надлежащем состоянии, далее вы видите обширные…
– Сударыня, – перебил Хьюл, – мы приехали веселить этот город, а не покупать его.
Нянюшка Ягг покосилась в сторону Томджона:
– Я просто хотела, чтобы вы поняли, в какое прекрасное место приехали.
– Такой патриотизм весьма похвален, сударыня, – кивнул Хьюл, – а теперь окажи любезность, покинь наш фургон. Уверен, тебя ждет еще не одна вязанка хвороста. Ой-ой-моя-спина и всего доброго.
– Спасибо, что дали перекусить, – сказала нянюшка, не без труда переваливаясь через борт.
– Вернее, все сожрать, – брякнул Хьюл.
Томджон толкнул его в бок:
