Огонь во плоти (ЛП) - Флауэрс Дэнни

Стало быть, купольный вестовой, продающий свое знание потаенных ходов за пару кредитов. Тот факт, что он попросту не продал инфопластину и не исчез, указывал либо на необычную преданность, либо же на уверенность: куда бы он ни пошел, наниматель его отыщет.

— Меня ищешь? — спросила она.

— Я… Думаю, да. Вы… вы Вирэ Несокрушимая? — запинаясь, проговорил мальчик. В другой день она, возможно, и пожалела бы его, но плечо до сих пор болело после победы над Порезом, и она не могла разбрасываться своим временем.

— Это я. У тебя сообщение, или ты просто пришел продаться на арены?

Его глаза расширились.

— Нет, я… пожалуйста, госпожа, я принес весть от лорда Пьюрберна из Огненной Гильдии.

Она выругалась про себя.

— Чего хочет этот кисломордый старый прилипала?

— Пожалуйста, госпожа, я не знаю. Я только…

— Дай сюда, мальчишка, — бросила она, выхватила у него инфопластину и приложила большой палец к генетическому замку. Вспыхнул оживший экран. Сообщение было излишне формальным и учтивым, но при этом все равно почему–то казалось умело составленным оскорблением. Читая его, Вирэ нахмурилась, понемногу начиная понимать.

— Хельмавровы яйца, — прошептала она. — Так много рабов? За считанные дни? О чем этот человек думает?

— Миледи? — переспросил мальчик, морща лоб.

— Ты тут не при чем, — сказала она, бросив в его сторону кред. — Проваливай, а потом проваливай еще дальше. Это не то место, где тебе сейчас захочется находиться, если ты не принадлежишь к дому или гильдии.

— Почему?

— Потому что лорд Пьюрберн запрашивает рабочих, — вздохнула она, — и это означает, что пришло время рвать цепи.

Келья была крошечной, сделанной из полудюжины складских ящиков, которые сперва разобрали, а потом сварили из них стены и потолок. С металлом работали грубо, явно просматривались линии границ. Вынужденно наклонившись при входе, лорд Пьюрберн уселся на единственный стул в комнате. Перед ним располагался маленький алтарь, безделицы на котором выглядели так же жалко, как и церковные реликвии.

Вокс-система, тем не менее, была неожиданно продвинутой и практически нетронутой грязью или ржавчиной. Возможно, за ее установку отвечал кто–то посообразительнее ломаки-священника. Связи Пьюрбернов с домом Кавдор уходили на поколения назад, и он очень хорошо знал этих фанатиков. Большинстве едва ли можно было считать людьми, скорее крысами. Они довольствовались жизнью, проводимой за рытьем в мусоре и сжиганием всех, кого посчитали менее благочестивыми. Однако среди них попадались и отдельные острые умы — те, кто осознал, что вера лишь инструмент для перевода более приземленных инстинктов человечества в нечто продуктивное. Эти представляли опасность. Пьюрберну не нравилась мысль о том, что установка вокс-системы могла быть делом рук одного из таких умов. Но у него не было времени искать альтернативные средства связи.

Его пальцы слегка подрагивали, пока он нажимал на клавиши, вводя шестьдесят семь символов, необходимые для доступа к шифрованному каналу. Пьюрберн не рискнул записывать их ни на пергамент, ни в инфопланшет: о последствиях случайного перехвата было невыносимо даже думать. Поэтому он применил мнемоническую систему, основанную на Таро Бога-Императора: Слепой Провидец, Оборванный Глупец, Великое Око. Один за другим он вводил гексографические коды, и машина с неспешным гулом ожила. Хотя на вокс-системе и имелся дисплей, изображение не передалось. Был только голос. Он звучал совершенно искусственно.

— Да? — только и произнес он.

— Перикулус.

— Аа, — отозвался голос. — Да. Повторное открытие было неожиданным, но нам о нем известно. Есть ли что–то еще?

— Там все еще могут быть погребены секреты, имеющие великую ценность.

— Мы рассмотрели это. Мы считаем, что это ведет к ненужному риску.

Невозможно было ни истолковать интонацию, ни проанализировать тембр, но лорд Пьюрберн понял угрозу, подразумеваемую этой фразой. Его соучастник вполне мог обладать ресурсами, достаточными для того, чтобы Перикулус исчез так же внезапно, как и обнаружился вновь.

— Или же это может давать возможность, — отважился сказать Пьюрберн. Во рту вдруг пересохло. Он не мог выглядеть слишком нетерпеливым. Если партнеры распознают его отчаяние, то обрубят концы. А если раскроют, в чем причина, то сделают все возможное, чтобы он умер.

— Это также рассматривалось, — ответил голос. — Решение пока что не принято.

Пьюрберн улыбнулся. Стало быть, он не опоздал.

— Возможно, было бы благоразумно пока что застолбить купол за собой? — произнес он. — На случай, если вдруг потребуется действовать?

— Возможно. У вас есть для этого средства?

— Падение Перикулуса не аннулирует контракт моей Гильдии. Пьюрберны когда–то снабжали Перикулус энергией, и будут делать это снова. Я оставлю заявку и подкреплю ее должным образом.

— А производственные мощности? Рабы? Припасы?

— Я уже связался с контактами в Меркатор Сангвис и Меркатор Паллидус. Рабочие из улья и пайки для них смогут прибыть через считанные дни. Если я поставлю и то и другое, никто не станет оспаривать мою заявку. Единственной проблемой для меня будет вмешательство крупного игрока. Тогда ситуация может стать неустойчивой.

На миг наступила тишина.

— О нашем участии не может быть известно.

— Я это понимаю.

— Однако это не значит, что нельзя принять меры. Несколько клановых домов и гильдий можно отговорить от участия сверх локального уровня.

— Это будет не лишним, — сказал лорд Пьюрберн. — Единственным опасением остается, не вмешается ли планетарный губернатор Хельмавр.

— Это имя вслух не произносят, — откликнулся голос. Он звучал все так же ровно и искусственно, но за словами каким–то образом послышались злость и страх.

— Прошу прощения, но любой использованный мной псевдоним вскоре стал бы прозрачен.

— Тогда к чему вообще говорить?

— Потому что если губернатор нашей планеты вмешается лично, предприятию конец. Я, разумеется, никак не стану возражать — в конце концов, он управляет и владеет всем, таково его право. Просто будет осмотрительно узнать его намерения и то, не окажется ли продолжение этого дела тратой ресурсов.

Последовала очередная пауза. Он к этому привык, поскольку не знал, кто слушает и сколько точек зрения необходимо принять во внимание, прежде чем озвучить ответ.

Прошло больше времени, чем обычно. Должно быть, они тщательно подбирали слова. Наконец, голос отозвался:

— Наш уважаемый планетарный губернатор занят исполнением своих ленных обязанностей во святое имя Бога-Императора, — произнес он, как будто зачитывал текст. — У него нет времени на столь тривиальные вещи, как повторное открытие пропавшего купола.

Пьюрберн вскинул бровь в ответ. Он не мог понять, означает ли это, что все внимание Хельмавра занято межпланетными вопросами, или же что новости о повторном открытии пока что от него утаивают.

Впрочем, это не имело значения.

— Стало быть, мне следует поспешить?

— Пока что, — ответил голос. — Мы пока еще не определили наилучший курс действий, но сошлись на том, что предпочтительнее занять место, чем идти на риск, что его займет кто–то другой. Переговорите с нами, когда окажетесь в Перикулусе. До тех пор прощайте.

Вокс-система замолкла. Лорд Пьюрберн откинулся на стуле, потянулся под одеяние за куском ткани и промокнул лоб. Сделал глубокий вдох, пытаясь расслабить напряженные плечи. Человеку, так привыкшему выступать хозяином собственной судьбы, было досадно выпрашивать объедки с чужого стола. Однако такова была реальность. Его партнеры принадлежали к дому Каталл, одному из семи знатных домов, уступавших лишь самому лорду Хельмавру. Даже он, патриарх гильдии Пьюрбернов, не мог тягаться с их силой.

Он улыбнулся. По крайней мере, пока что.

4

Доктор Кауте изучал меди-сканер, наморщив лоб и почесывая в затылке.