Анатоль Нат - Кедровый лохотрон
И все эти торговцы нефтью…, - барон замолчав, брезгливо передёрнул плечами.
Такие…, - оборвал он сам себя с откровенной брезгливостью в голосе. — За лишние пару серебрушек готовы буквально вырвать друг у друга горло. Какая гадость, — буквально выплюнул он из себя. — Миллионом больше, миллионом меньше — не всё ли равно, в конце то концов.
— Барон, — Сидор постарался спокойно и вежливо прервать речь разошедшегося не на шутку Советника. — Объясните, наконец-то, что здесь происходит? Какие на хрен миллионы?
Внимательно посмотрев на него, барон Ивар по-деловому и более связно наконец-то снизошёл до того, чтобы поведать, что же творится вокруг.
В конце его длинного, достаточно сумбурного монолога он всё-таки постарался более внятно закончить свою речь, однако снова свалившись на повтор.
— Говоря уж совсем вкратце, — с тяжёлым вздохом, барон в который уже раз снова пустился в объяснения, — уже на второй день после того как ты меня тут оставил, ко мне подошли двое каких-то купцов из ваших, низовых левобережцев, и предложили продать всю нефть что у меня была. Ну, ту, что ты здесь оставил мне на хранение.
В тот же день, вечером, ко мне подошли ещё несколько человек с точно таким же предложением. На другой день всё повторилось. На третий день — опять. На четвёртый день — снова. И так шло по нарастающей всю первую неделю. Разница была лишь в том, что каждый день цена на нефть всё подымалась и подымалась, пока окончательно не установилась на просто неприлично высокой цене в сто золотых за бочку.
— Упс, — растерянно прошептал Сидор. — Бред. Та нефть слова доброго не стоила. И ты хочешь, чтобы я в такое поверил? Чаз-з.
— Верь, не верь, но я её продал и по этой цене. А сотника Бороду ты и сам видел, — лишь усмехнулся на его слова Советник. — Так что, я продал всё, что у меня на тот момент было, слишком уж выгодным было предложение. Себе же оставил только одну только двадцативёдерную бочку, как образец поставляемой продукции, и стал просто заключать договора на поставки в ожидании вашего возвращения.
И что самое невероятное, отбою от желающих не уменьшилось.
Так что на сегодняшний день, у меня на руках контрактов на шесть тысяч триста двадцать шесть двухсотлитровых бочек, срок исполнения которых истекает ровно через месяц.
А после того, как вы, барон, сегодня прошли перевал с караваном в триста телег с полутора тысячью бочек с нефтью, завтра же у меня на руках будут сотни точно таких же контрактов. Хоть на десять, хоть на двадцать, хоть на сорок тысяч бочек.
Знай, только вертись!
Барон! Ваша нефть это наша золотая жила! Мы за полгода сделаемся самыми богатыми людьми на континенте. Мы станем миллиардерами!
Но первый миллион мы должны сделать именно сейчас, немедленно, в течение одного этого месяца.
А потом мы сможем спокойно заняться восстановлением всех ваших усадеб в Приморье, — с мечтательно довольным видом буквально промурлыкал он. — И нам никогда больше не придётся клянчить в каком-то занюханном банчке наш законный миллион, который нам какие-то ср…ые ростовщики никак не хотели отдавать.
Прежде чем к кому-либо идти, мы должны сами стать миллионерами. Тогда и разговор с нами будет иным, не то, что сейчас. Зайдите завтра, зайдите попозже, зайдите в конце месяца. Управляющий сегодня занят, сможет принять вас только в конце недели, а то и вообще в следующем году.
Судя по проскользнувшим в голосе злым интонациям, вдруг прорезавшимся у барона, он уже не раз видимо имел возможность убедиться в том, что так оно на самом деле и есть. Причём, по всему было видно, совсем в недалёком прошлом, судя по его, крайне вдруг ставшему раздражённым виду.
А почему месяц? — тупо переспросил Сидор. Напор старого барона его окончательно дезориентировал.
— Элементарно, барон, — словно птица Феникс, мгновенно воспрял духом фон Дюкс.
По моим расчётам, глядя на нас, таможне понадобится ровно один месяц, чтобы понять, сколько они теряют. Точнее, сколько кто-то, точнее барон де Вехтор, вместо них зарабатывает. И, как только поймут, они тут же перекроют нам лазейку. Но месяц, гарантированный месяц торговли у нас точно будет.
Поверьте, барон, я эту публику знаю. До них очень быстро дойдёт что происходит, и они немедленно снимут свой дурацкий запрет на торговлю с Левобережьем. И нефтью в первую очередь.
Но пока они раскачаются, у нас есть ровно тридцать дней чтобы заработать свой первый миллион. Потом у нас появится масса конкурентов, — уныло заметил Советник, — которые мгновенно собьют наши монопольные цены. И станет гораздо тяжелей.
Конкуренты уже зашевелились. Как только через перевал прошёл наш самый первый обоз, тот, который вы потом оставили на меня, тут же среди таможенников пошли подспудные разговоры, что необходима немедленная отмена запретительных налогов на торговлю нефтью. А сегодня вы опять прошли через таможню с нефтью. И опять без какого-либо платежа! Всё! Счёт пошёл на дни, если не на часы. Поэтому, надо торопиться.
К сожалению, из-за нашей неготовности, мы потеряли слишком много времени. Да ещё это, совершенно не нужное нам освобождение всяких…, - Советник недовольно покосился в сторону навострившего ушки атамана. — Так что, у нас осталось ровно тридцать дней, в течение которых мы можем заработать такие шальные деньги. Но для этого нам надо в сутки продавать не менее трёхсот пятидесяти бочек с нефтью.
Но теперь, после вашего сегодняшнего триумфального появления, когда все увидели что все мои обещания — это реальность, мы это уже можем. Самое главное — у нас есть бочки. Я к вашему приезду подготовился…
Барон Ивар повернулся в сторону долины, откуда они только что пришли, и ткнул в ту сторону пальцем.
Помнишь тот здоровущий штабель с краю прохода, прикрытый брезентом. Это первая партия пустых бочек, идущая с нашего литейного завода. Через два дня будет ещё одна тысяча. И в течении следующих двух недель мы получим все потребные десять тысяч бочек. Дело лишь за тобой.
Как часто ты можешь обернуться на промыслы и обратно?
— Как? — Сидор с озадаченно задумчивым видом смотрел на нервного, взъерошенного Советника. — Ну-у-у, — задумчиво протянул он. — Если поднапрячься и прикупить ещё лошадушек, заказать подвод, благо я теперь знаю где и у кого, то, пожалуй, что и за три дня можно! Но чаще, как, ни старайся не выйдет. Я просто не успею туда, обратно обернуться. Но раз в три дня обоз провести можно, это точно.
Хотя, — вдруг задумался он, — если поставить своего человечка на месте, чтобы он там постоянно сидел и заливал бочки, то можно оборачиваться и чаще. Но где же его взять, того человечка. А надежда на местных — слабая. Ленивые больно, подведут.
И каждый обоз должен быть не менее чем на полторы сотни подвод, — категоричным тоном уточнил Советник, — чтобы за раз гарантировано было не менее шестисот двухсотлитровых бочек. Иначе мы никак не заработаем даже миллион.
Лошадей покупать не надо, лошади будут, — Советник, заложив руки за спину, с деловым видом заходил перед Сидором из стороны в сторону. — Ребята с заводов на днях должны будут подогнать пару табунов наших собственных тяжеловозов.
Забывшись, Советник уже перестал разбирать, где, чьи лошади, свалив всё в одну кучу.
— Оттуда же, с заводов, и подводы скоро будут, — деловито уточнил он. — На это тоже не стоит тратиться. Экономика должна быть экономной.
Так что, господин Сидор, когда со следующим обозом вы вернётесь сюда в долину, вас уже будут ждать и новые лошади, и бочки, и телеги. Останется их только перегнать на промыслы и доставить потом обратно, с грузом. И миллион у нас в кармане.
Людей нет! — барон Ивар с тоской в глазах посмотрел на одинокого егеря, который как раз в это время катил куда-то мимо них полную бочку с нефтью.
— Да, энтузазизьм у вас тут бьёт ключом, — усмехнулся Сидор, заметив тоскливый взгляд барона.
— Толку то, — хмуро бросил Советник. — Я уже из города всех кого мог вызвал, а людей всё равно мало. Что делать? — Советник с сожалением пожал плечами. — Единственная затычка, которую никак не обойти. Единственным чем спасаюсь — покупатели сами будут проводить погрузку, разгрузку. А это не дело, — барон Ивар внимательно посмотрел прямо в глаза Сидору. — Это опасно. Могут и спалить. Тогда нам миллиона точно не собрать. Как бы самим приплатить не пришлось: и за срыв поставок, и за пожар на территориях, прилегающих к таможне. Тут с этим строго.
И уж будь уверен, — угрюмо заметил он. — Без внимания нас не оставят. И так уже практически не спим. Предотвратили три попытки поджога. Хорошо, что никто не знает, что бочки пустые. Были бы полные — так бы полыхнуло!
— Конкуренты? — Сидор бросил на старого Советника настороженно недоверчивый взгляд. — Откуда? Никто же нефтью здесь не торгует. Кроме нас, как оказывается.
