Елизавета Дворецкая - Стоячие камни, кн. 1: Квиттинская ведьма
– Вот-вот, мешок ей на голову! – одобрил он и тряхнул кулаком. – Или побить камнями. Не хватало еще, чтобы она на усадьбу навела какую-нибудь «гнилую смерть»!
По толпе пробежал шепот одобрения. Хёрдис подняла голову, стряхнула волосы с лица, глаза ее злобно сверкнули. Женщины вскрикнули, кое-кто из мужчин охнул. И Хёрдис приободрилась: пока ее боятся, есть надежда на спасение. Главное – не теряться.
– Попробуйте только! – пригрозила она и криво усмехнулась половиной рта. – Попробуйте только меня тронуть! Я приведу к вам не «гнилую смерть», я приведу к вам стаю бешеных волков! Я приведу к вам толпу мертвецов, и они всех вас разорвут по косточкам! Море выйдет из берегов и слизнет усадьбу, и следа не останется! Вы меня еще не знаете!
– Меня тебе уже нечем напугать! – сурово сказал Хродмар. Он овладел собой, но кулаки его сжимались от желания немедленно взять ведьму за горло. – У нас знают немало способов обезопасить ведьму после смерти.
– Лучше постарайся вспомнить, на каком месте ты так крепко обнимал хозяйскую дочку, что она и не заметила, как уронила огниво! – злорадно ответила Хёрдис. Теперь она могла позволить себе удовольствие сказать все, что хочет. – Скажи, скажи, зачем ты позвал ее в Озерную долину с утра пораньше, долго ли вы там с ней пробыли. Должно быть, огниво убежало прочь со стыда!
– Ты что такое несешь! – возмущенно закричал Асольв, последний, кто еще помнил о родстве с Хёрдис. Но выпадом против Ингвильды она сама заставила его принять сторону другой сестры. – Не слушайте ее, она с ума сошла!
– А иначе с чего бы ей стали являться видения? – ехидно спросила Хёрдис.
Ингвильда в ужасе прижимала руки к щекам, по лицу ее лились слезы стыда и отчаяния. Ей не верилось, что Хёрдис, сестра, с которой они не так уж плохо ладили столько лет, вдруг принялась ее позорить.
– Где огниво? – сурово спросил Фрейвид у Хёрдис.
– Не знаю! – дерзко ответила Хёрдис, глядя ему в глаза. – Пусть она ищет, раз уж боги одарили ее ясновидением!
На лице ее ясно было написано, что она лжет, да она и не старалась притвориться правдивой. Ей нестерпимо хотелось показать отцу язык, но что-то в душе подсказывало, что тогда он убьет ее своими руками прямо сейчас.
– Ты знаешь! – с напором сказал Фрейвид. – Ты скажешь мне.
Его взгляд привычно изображал твердую властность, но в глубине сердца шевельнулась неуверенность. Не так-то легко справиться с ведьмой. И удастся ли? Сила мужчины порой оказывается бесполезна перед женским колдовством.
Хёрдис могла бы продолжать отпираться: никто ведь не видел, чтобы она брала огниво или пользовалась им. Но она уже сообразила: допустим даже, Фрейвид поверит, что она не брала огнива. Тогда она станет ему не нужна и он немедленно отдаст ее фьяллям, которые так же немедленно разорвут ее на мелкие клочки. Нет, пусть хёвдинг думает, что огниво у нее. Тогда он хотя бы убережет ее от фьяллей, пока сам не получит своего.
– Отдай ее нам! – снова потребовал Хродмар.
– Я не хотел бы отказывать гостю, но сначала я должен узнать, куда она спрятала сокровище моего рода! – ответил Фрейвид. – Она заслуживает смерти, но если она умрет сейчас, то я навсегда потеряю огниво.
Хёрдис усмехнулась. Фрейвид понял самое главное, и пока ей ничего не грозит.
– Ты скажешь? – Фрейвид снова повернулся к ней.
– И не подумаю! – дерзко ответила она. – Я все-таки хочу, чтобы из этого рябого урода дерево выросло раньше, чем из меня!
Хродмар схватился за рукоять ножа на поясе.
– Уведите ее! – поспешно распорядился Фрейвид. – Оддбранд, запри ее в чулан. И пусть ее стерегут всю ночь. А мы пока решим, что с ней сделать.
Хёрдис увели, и шла она с таким гордым видом, словно ее только что провозгласили правительницей Квиттинга. Чувство победы, хотя бы и временной, заглушило и прогнало страх. Разоблачение и первый взрыв общего негодования остались позади, и теперь ее била дрожь дикого, лихорадочного веселья. Мысли, как шустрые тролли, метались от одной надежды к другой: какое-то время ей удастся протянуть благодаря тайне огнива, а потом фьялли уплывут, а потом приплывет Гримкель… Тролли его знают, на многое ли он ради нее пойдет, но небольшая надежда все же есть…
– Ты должен отдать ее нам! – повторил Модольв, когда Хёрдис вышла. – Она погубила наших людей.
Фрейвид помолчал. Требование фьяллей было вполне справедливым, но, выполнив его, он потерял бы слишком много. По крайней мере, этого не следовало делать сейчас.
– Я согласен, что она заслужила ваш гнев, – сказал Фрейвид, медленно опускаясь на свое сиденье. – Садитесь, сейчас нам нальют еще пива. Да, она заслужила наказание. И мне стыдно, что я держал в своем доме такое зло. Из-за нее я сам отчасти виноват перед вами.
– Мы не обвиняем тебя, – ответил Модольв. – Ведьму не так-то легко распознать. И уж конечно, мало радости обнаружить, что твоя дочь – ведьма.
Фрейвид мрачно кивнул, а Ингвильда поежилась. Ей было неуютно и страшно. Проснувшийся дар ясновидения роднил ее с Хёрдис; тот странный приступ, сливший ее с душой и мыслями сестры, прошел, но память о нем осталась, и Хёрдис во всем буйстве ее непонятной, но такой горячей силы продолжала жить где-то в уголке души Ингвильды. Она боялась этого родства. Любое проявление колдовской силы теперь пугало Ингвильду, ей хотелось снова стать прежней. Мудрая Фригг, не дай ей дожить до этого безумного огня в глазах, до ненависти к близкой родне, до злобы к людям и торжества от сделанной гадости! Она не решалась взглянуть на Хродмара, ей казалось, что она в чем-то обманула его. А вдруг он возненавидит и ее, если узнает, что и в ее крови проснулась Синн-Ур-Берге, женщина подгорного племени?
– В ее руках мое огниво, и я должен получить его назад, – говорил тем временем Фрейвид хёвдинг. – До тех пор мы не можем предать ее справедливому наказанию. Но она не уйдет от него. Если мы сами не сумеем заставить ее говорить, то пошлем в Тюрсхейм. Сиггейр – могучий ясновидец. Может быть, вы слышали – от его заклинаний начинает говорить даже священный Волчий Камень! Поэтому он носит прозвище Голос Камня.
– Пошли за ним прямо сейчас! – потребовал Хродмар. Все эти квиттинские россказни насчет колдунов и камней мало его занимали, но его собственная месть не терпела промедления. – А ведьму отдай нам. Мы не можем гостить тут так долго. Торбранд конунг уже заждался нас.
Фрейвид поморщился. Даже если Торбранд конунг и не посчитает случай достойным ссоры, Прибрежный Дом все же будет ославлен как пристанище ведьм и злого колдовства.
– Я не хотел бы посылать в Тюрсхейм, пока есть надежда обойтись без этого! – с неудовольствием сознался Фрейвид. – Вы, фьялли, на ваше счастье, плохо знаете Сиггейра. Без прямой необходимости ни один умный человек не станет иметь с ним дело, а меня пока еще не называли дураком. Я мог бы предложить вам какой-нибудь другой залог моей дружбы. А как только я получу мое огниво, я велю утопить ведьму.
Фьялли молчали. Они были полны решимости не покидать Прибрежный Дом, пока вода не сомкнется над головой ведьмы, но успели достаточно хорошо узнать хозяина и понимали, что переубедить его будет нелегко.
А Хродмар видел только Ингвильду. Он видел ее побледневшее лицо, полное тревоги и волнения, видел следы слез на щеках, дрожь опущенных ресниц. Вернуть покой и счастье Ингвильде сейчас было для него не менее важно, чем наказать ведьму.
Фрейвид проследил за его взглядом. И тут Хродмар повернулся к нему.
– Мы могли бы принять у тебя залог, но только если этот залог будет надежным, – сказал он. – И ты понимаешь, что за все наши потери мы вправе требовать немалого возмещения. Мы уйдем, оставив тебе ведьму, если взамен ты отдашь мне в жены твою дочь йомфру Ингвильду.
По гриднице пролетел тихий гул. Все вспомнили слова Хёрдис, обвинявшей сестру и Хродмара, и в его словах услышали подтверждение.
Ингвильда быстро подняла взгляд на Хродмара. Сейчас ей очень хотелось уйти с ним на край света, подальше от Хёрдис и Фрейвида. В ее глазах дрожали слезы, и Хродмар тихо кивнул, желая ее успокоить, подтвердить, что не отступится.
Фрейвид помолчал. Он тоже вспомнил крики Хёрдис. Ведьме можно не верить – но сомнения останутся. Его дочь теперь будут подозревать в любовной связи с фьяллем. Да и не такой уж он плохой зять – родич самого конунга, ровня по происхождению, положению, богатству, славе. И все же Фрейвид медлил, не решаясь произнести слова согласия. Не один год он берег в душе совсем иной замысел о судьбе Ингвильды. И его еще можно было бы осуществить. Но как отделаться от фьяллей? Если не дать им ни ведьмы, ни невесты, избежать неприятностей не удастся. А не дать им уплыть… Нет, Торбранд конунг непременно будет их искать. И слишком много людей сможет указать ему след. Фрейвиду уже виделось пламя над крышами Прибрежного Дома, а то и Кремнистого Склона.
