Игорь Федорцов - Крыса в чужом подвале. Часть 2
Сказано пространно и не очень понятно. Кроме одного. Справедливость и месть в его устах синонимы.
Кайрин разыскала клиди. Успех не стоило приписывать исключительно удачливости. Как ей удалось? У каждого свои маленькие секреты.
Девушка, отшагнув в сторону, положила на край стола. Отпустила с осторожностью. В темноте легко ошибиться и клиди упадет. Тяжесть обманчива, он хрупок. Беспокойство за сохранность клиди обернулось беспокойством другим. Она его отдала! Маленькая радость, согревающая душу с того момента как он попал к ней, угасла беспомощной искоркой прогоревшего уголька. Отдала…
− Как Мэдок?
− Осваивается. Он очень толковый юноша.
− Рад слышать.
− Он Хенеке.
− Вне сомнений.
− И всегда может рассчитывать на мою помощь.
− Советую тебе забыть, что и ты Хенеке. Иначе это отразится на твоих поступках.
− Я учту, − пообещала Кайрин.
− Учтешь!!? — вознегодовал Халезанак.
− Я забуду, − проглотила обиду Кайрин.
− Что дальше? После Мэдока.
− Семейство глориоза Бекри.
− У тебя есть человек? Он надежен?
После того как ей приказали забыть кто она, желание делиться своими планами пропало. У нее забирали последние крохи прошлого.
− Настолько насколько надежен человек сам по себе.
− Кто он?
− Его зовут Дагфари. Его подготавливают.
− Как отнесся к твоей идее эгуменос?
− Он готов её принять.
− Примет?
− Конечно, − заверила Кайрин, не открыв подробностей своей уверенности. − Ему трудно принять такое решение. Бриньяр размышляет и… бездействует. Но время не его союзник.
− Эгуменос не бездействует. Севаст Буи сидит в подвале в замке катепана Фанка. С подачи эгуменоса разумеется.
− Вы шутите? — не поверила Кайрин.
От такого сообщения она даже сделала шажок вперед. Халезанак вытянул вперед руку предупредитьни шагу больше! Свет колыхнулся и рахш хищно заморгал. Кайрин тут же отступила.
− Кир, мне предпринять что-либо по этому поводу?
− Нет. Возвращение севаста внесет путаницу. Его жизнь на совести Бриньяра.
− Севаст Буи, отец моей подруги.
− Это важно?
− Нет…, − неуверенно ответила Кайрин.
− Тогда зачем об этом говорить.
Последовала маленькая пауза, прежде чем с Кайрин заговорили опять.
− Сегодня Бриньяр обратился к императору с просьбой о созыве собора церкви Создателя.
− Он ничего мне не говорил об этом, − удивилась Кайрин новости.
− Он хочет выборов патриарха. Он хочет стать патриархом!
− Бриньяр столько лет был Местоблюстителем? Для чего это ему?
− Значит, ему надоело стоять по правую сторону от пустующего престола первосвященника. Он возжелал сидеть на нем.
− У него достаточно власти и без сана.
− Есть разница. Незримая власть это та, о которой догадываются. Зримая, перед которой, не стесняясь, гнут шею и, хотят не хотят, простираются ниц.
− Сомневаюсь, что это истинная причина.
− Так узнай истинную.
− Да, кир.
− Будь осторожна с Ночными Рыбами. Когда им платят слишком много и регулярно они норовят заглотнуть и нанимателя.
Кайрин в молчании склонилась. Увидел ли он знак понимания? Скорее всего.
− Кир, мне нужна книга «Splendor Solis» Соломона Трисмозина. Из императорской библиотеки.
− Книга запрещена, − четко произнес Халезанак, напоминая Кайрин о чем! она просит.
− Я знаю. Книга плата за услугу.
Халезанак помолчал.
− Я не стала бы вас беспокоить, если могла бы найти её сама. Костры инквизиции напугали всех книготорговцев. «Сад Благоуханный»[72] и тот не продают.
− Надеюсь, услуга стоила того.
− Цена соответствует проделанной работе.
− Я о том, что не следует рисковать в канун перемен, − в голосе яд торжественности. — Приходят сроки сеятелю пожинать плоды трудов своих.
− Но…
Халезанак протянул руку, призывая к молчанию.
Кайрин замолчала. Больше разговаривать не разрешено.
− Я пополнил взнос для тебя в банке Туима Габора.
Рука с перстнем нависла над свечой и уронила солид на огонек. Прощаясь, рахш пронзил темноту алыми лучами. Стало темно. Кайрин почувствовала легкой движение, Халезанак скользнул мимо. Её обдало запахом надушенных кружев рубашки. Она различила свистящее дыхание, будто мужчина простужен. Человек хорошо ориентировался в комнате. Лишь легкий шорох выдал действия. Он забрал клиди и вышел.
Выждав время, Кайрин ди Смет покинула дом, вернулась к себе на Вельтий и поднялась на этаж. В своей комнате устало плюхнулась в кресло. Время к утру, а у нее еще масса дел. Она звякнула в колокольчик. На зов явилась служанка. Лэли. Боязливая, опрятная скромница.
− А где Свия?
− Она приболела, − не раздумывая, соврала служанка. Что-что, а уж ложь слуг Кайрин распознавала сразу. Но сейчас ей не до выяснения причин обмана и почему ей лжет Лэли.
− Ничего серьезного?
− Нет.
− Позови Керуша. Пусть явится ко мне.
− Сейчас?
− Да, сейчас.
Когда Лэли ушла, Кайрин замерла в кресле, борясь с желание уснуть прямо в нем. Неудобно, но когда не осталось сил даже шевельнуться, сгодиться и кресло, и циновка на полу и просто пол. Она так бы и поступила. Час, полчаса, минутку выпрашивала Кайрин сама у себя. Но, ни часа, ни полминутки желанию поспать не уступила. Не время. Сегодня она впервые не рассказала всего, что должна была рассказать. Как заставила глориоза принять условия Мэдока, как обманула Бриньяра угрозой союза Бекри и пэранса Крайта, для чего ей новоприобретенный птох и многое другое, оставшееся недоговоренным. Возможно виной тому рахш, алый алмаз, редчайший камень мира и потому баснословной стоимости! Почему ОН надел его? Желал похвастаться? Забыл предосторожность и не снял? Умышленно показал ей? Чтобы она признала ЕГО в иной обстановке? Или хотел подчеркнуть кто ОН и кто она? Почему так поспешно потребовал избавиться от птоха, доставившего клиди? Опасался, что тот узнал лишнего? Тогда им стоит опасаться и её. Вопросы, вопросы, вопросы… Задай один, получишь десяток. Не найдешься с ответом, прозвучат сотни. А ведь еще недавно все было так просто. Кто она? Кайрин, дочь Винза ди Хенеке, намуйе[73] (другие скажут − каниз[74]) Смета-Ткача. Смысл её жизни? Месть! Цель её мести? Глориоз Бекри. А теперь? Кайрин стало вдруг неуютно и беспокойно. Первая мысль о клиди. Реликвии её рода, которую она отдала. И факт этот не смогут облегчить никакие ожидания о ближайшем отмщении. Как нарочно припомнились слова Турома. «Насколько уверен паук висящий на паутине в том, что паутина действительно его? Не угодил ли он в чужую? И с чьей легкой руки охотник обращен в приманку или что хуже в жертву?»
В комнату прихрамывая, вошел Керуш. Правая рука подвязана к груди.
− Это что еще такое? — изумилась Кайрин. Сонливость моментально слетела.
− Он задал мне трепку.
− Кто? − не сообразила Кайрин.
− Птох.
Кайрин с усилием потерла виски, окончательно приводя себя в состояние нормально и трезво мыслить.
− Ничего не понимаю.
− Как ты велела, после ужина я отвел его в зал и попросил выбрать оружие для поединка. Он ответил, что ему все равно и выбрал простую палку, в три локтя длинны. Сказал, давно хочет убедиться в справедливости одной легенды.
− И…, − потребовала ясности Кайрин. Хотя, что тут не ясного.
− Ты видишь результат. На нем ни царапины, а я…
− Вижу, — вырвалось у Кайрин. Она устало рассмеялась. — Тебе досталось.
− Я не знаю, кто его учил и где, но он умеет обращаться с оружием. И он не боец. Не фехтовальщик. Он гавкош. Живодер. Убийца, − уверено произнес Керуш.
Кайрин вспомнила приказание избавиться от птоха. И вспомнила свою рискованную идею. Первоначально для этого предназначался Дагфари. Но о Дагфари знает Халезанак и знают Ночные Рыбы. О её новом птохе − никто.
«Всегда держи в рукаве козырного туза», − советовал, посмеиваясь, Туром. — «Даже если это пятый туз в колоде. Или шестой. Так даже интересней.»
− Где он? − Кайрин выпрямилась в кресле.
Керуш промолчал.
− Только не говори, что он собрал пожитки, прихватил столовое серебро и дал деру. Ему не понравился столь горячий прием?
− Он в комнате Свии.
− Замечательно! − взорвалась она. − Покалечил моего телохранителя и подмял мою служанку!
Кайрин сорвалась с кресла. Спустилась на первый этаж, пролетела коридором, толчком (почти ударом) открыла дверь. Остро и терпко пахло потом и излитым мужским семенем. Свия раскинувшись на постели, устало дышала. Как дышит пресытившаяся обожравшаяся кошка. Только не муркала.
Костас стоял у окна, почти не видимый за портьерой. Его взгляд обращен на утреннее небо. Рассвет карабкался по крышам домов, тянулся к луне и подгонял облака.
− Выйди вон! − грозно произнесла Кайрин служанке.
Свия подхватилась, сгребла одежку и, роняя на пол кляксы вытекающей спермы, выскочила из комнаты.
