Канарейка Великого князя (СИ) - Росса Ольга Геннадьевна

Так вместе, идя под руку, мы вошли в просторную столовую, где сам Кондратий Фёдорович накрывал на стол.

— Это никуда не годится, — проворчал он, окинув меня презрительным взглядом, и поставил тарелку с нарезанным хлебом. — Скоро придёт портниха, а вы одеты не пойми в чём.

— Да, ты прав, нужно переодеть нашу гостью, — тут же согласился мой спутник. — Мы накроем на стол, а ты подыщи для Ольги что-нибудь из нарядов твоей жены.

— Придётся, — развел руками хозяин квартиры и вышел из столовой.

— Пойдёмте на кухню, посмотрим, что там стряпуха припасла для нас, — мужчина указал на смежную дверь.

Пока мы накрывали на стол, Пётр начал рассказывать про приборы и столовый этикет, показывая на практике.

— Как видите, ничего сложного, — улыбнулся он, указав на обычную сервировку.

— Меня бабушка учила хорошим манерам и этикету, — вздохнула я, вспомнив её уроки не только по музицированию. — Не думала, что мне пригодятся эти знания таким образом.

— Замечательно. Я уверен, вы справитесь, Ольга.

— Иначе Высшие силы меня бы сюда не послали, — скривила я губы, повторив слова колдуна.

— Если мы найдём общий язык, барышня, вам же будет лучше — быстрее выполните свою миссию, быстрее вернётесь домой, — его глаза зловеще блестели.

— Всё, отыскал в гардеробе Натальи подходящее платье, — в столовую вошёл Кондратий. — Отнёс в вашу комнату. Переоденьтесь к завтраку, Ольга Владимировна. Не могу смотреть уже на ваш туалет.

— Ладно, — поджала я губы и пошла в сторону комнаты, где ночевала. Ишь какой нежный, туалет ему мой мне понравился.

На кровати аккуратно лежал целый ворох одежды: сорочка, корсет без жёстких вставок, пара нижних юбок, платье из тонкой бежевой шерсти, белая шаль с красной вышивкой, длинные панталоны, чулки и ботиночки. Взглянув на обувь, сразу поняла, что она мне мала. Тут размер не больше тридцать шестого, а у меня тридцать восьмой.

Я смотрела на одежду и не понимала, с чего мне начать. Сорочка или корсет? Или с чулок?

Глава 6. О дамских нарядах

Я начала с панталон и чулок из тонкой шерсти, закрепив их выше колена специальными подвязками. Капец как неудобно, ещё и кожу немного колет пряжа. Потом натянула просторную хлопковую сорочку с глубоким декольте, которое еле прикрывало мою грудь, а сверху корсет без жёстких вставок. И вот тут начались проблемы.

Шнуровка была сзади, и у меня никак не получалось нормально затянуть его, чтобы он хотя бы держался на мне и не сползал с груди. Я уже и спереди шнуровку делала, чуть затянув её, а потом перекручивала корсет на место, но всё равно выходила какая-то ерунда.

— Да ё-моё! — психанула я в очередной раз, когда, изгаляясь таким образом, чуть не вывернула себе руки.

— Барышня, вам помочь? — шутливый тон Петра выбесил меня окончательно.

— Да уж, пожалуйста! — я обернулась и зло поджала губы. — Как вообще женщины одеваются? Это же невозможно просто!

— У них есть горничные, — ухмылка так и сияла на лице колдуна, а его зелёные глаза бесстыдно разглядывали мою еле прикрытую грудь. — Я вам помогу.

— Будьте любезны, — и повернулась спиной к Петру.

— На будущее, не позволяйте мужчинам видеть лишнего, как сейчас, — ехидно заметил он, и тёплые пальцы коснулись моей шеи, двигаясь вниз по позвоночнику. Мурашки тут же ринулись врассыпную по коже. — Для юной барышни это настоящий позор. Какие нравы царят в вашем времени?

— Свободные, — я сглотнула образовавшийся вдруг ком в горле и густо покраснела, когда сильные пальцы начали затягивать шнуровку на корсете.

— Настолько свободные, что сейчас заливаетесь краской? — ехидничал мужчина, заметив мой румянец. — Сколько у вас было любовников? Насколько вы искушены в искусстве обольщения, Ольга?

— Что? — аж дыхание спёрло от такого вопроса. — Вам какое дело?

— Хочу понять, сможете ли вы увлечь Великого князя настолько, чтобы он голову потерял из-за вас? — Пётр неторопливо тянул шнуровку, двигаясь вниз по моей спине. И движения его были настолько приятными и умелыми, что сразу видно, кто тут из нас искушен в искусстве обольщения. — Я жду ответа.

— Ваши «Высшие силы» точно выбрали не ту кандидатку для соблазнения князя. Я не смыслю ничего во флирте, — язвительно заметила я и ойкнула, когда мужчина жёстко закончил работу, закрепляя шнур. Пётр резко развернул меня за плечо, и его пальцы вцепились в мой подбородок, вздёрнув его вверх.

— Хотите сказать, что ваше тело не знало радости любви? И вы ни разу не спали с мужчиной? — зелёные глаза пристально буравили меня.

— Не хочу, а говорю прямым текстом, — новая волна смущения захлестнула меня.

— Тогда Высшие силы точно не ошиблись, — ухмыльнулся этот наглец. — Михаил будет рад любовнице, у которой он окажется первым мужчиной.

— Вы меня запутали, — запыхтела я, вырываясь из его цепких пальцев, и схватила юбки, надевая их. — То ему подавай искушённую девицу, то невинную.

— Я не говорил, что князя заинтересует искушённая девица, — язвительно заметил мужчина. — Просто хотел узнать, насколько вы искушены. Михаил аристократ до мозга костей и офицер, придерживающийся строгих правил. Он не любит распущенность и вседозволенность. Только такая милая и невинная барышня, как вы, Ольга, сможет заинтересовать его.

— Расскажите о князе. Чем он интересуется? — я натянула платье и снова отвернулась от Петра, давая ему намёк, чтобы он застегнул на спине пуговицы.

— Михаил Павлович не ценитель искусств. У него одна любовь на всю жизнь — армия. И соперничать с ней бесполезно, — мужчина так же ловко, но не спеша застёгивал петельки вокруг мелких пуговиц. — Поддерживайте его в разговорах о прошедших войнах, великих полководцах, военных учениях. Искренне восхищайтесь им как русским офицером, командиром первой пехотной дивизии. И тогда вы покорите его сердце.

— Я вообще ничего не смыслю в военном деле, — покачала я головой.

— И не надо, вы же женщина, — хмыкнул колдун, застёгивая последние пуговицы возле моей шеи, и его пальцы опять коснулись моей кожи, вызывая странную реакцию. — Будьте милы, слегка наивны, восхищайтесь больше армией и в меру самим князем. Ясно?

— Вполне, — поджала я губы и подошла к зеркалу, разглядывая себя. Светло-коричневое платье было мне чуть маловато, талия располагалась выше обычной линии, рукава на плечах слегка объёмные, юбка-колокол держала форму за счёт нескольких нижних юбок. — По-моему, это не мой размер, талия не на месте.

— Сейчас такая мода. Платье вам впору, только бы юбку чуть подлиннее. А обувь? — мужчина посмотрел на чужие ботинки, которые стояли в стороне.

— Они мне маленькие, — скривила я губы. — Не мой размер. Придётся ходить в своих?

Я указала на чёрные боты из экокожи с декоративной цепью и застёжкой-молнией, которые я ещё не успела надеть. М-да, таких тут отродясь не носили.

— Не годится, очень странно они выглядят, — цокнул языком Пётр, рассмотрев внимательно мою обувь. — Подождите, я кое-что придумал.

Он выскочил из комнаты, а я облегчённо вздохнула, хорошо, что мужчина не затянул меня туго. В нескольких слоях одежды было тепло, только непривычно и неудобно, но деваться некуда.

Через несколько минут вернулся Пётр. В руках он держал валенки, расшитые шёлковыми узорами, и лист бумаги с угольным карандашом.

— Красивые какие! Чьи это? — улыбнулась я. — Предлагаете ходить в них прямо дома?

— Почему нет? — изогнул он бровь. — Пол довольно холодный, зато тепло будет. Кондратий сказал, это валенки сестры Натальи, она их тут оставила ещё прошлой весной. Давайте я сниму с вас мерку. Потом схожу к обувщику.

Пётр положил лист бумаги на пол, присев на корточки.

— Ставьте вашу ножку сюда, — и указал на лист. Я послушно поставила правую стопу. Мужчина ловко обвёл угольным карандашом мой след на бумаге.

— Попробуйте, наденьте, — он, оставаясь стоять передо мной на одном колене, аккуратно ухватил мою ногу чуть выше лодыжки, приподняв её, и опустил в валенок. То же самое он проделал со второй ногой, отчего опять вогнал меня в краску своими чувственными касаниями. Стопы сразу ощутили тепло — они успели замёрзнуть на полу. Печь в комнате так и не истопили.