Майкл Муркок - Завтрак на руинах
— Доброе утро, сержант! — сказал Петерсон ему в спину. Ублюдок!
Сегодня дежурил капрал Андерсон, как обычно, красный и потный. У Андерсона всегда такой вид, будто его в самый последний момент оторвали от мастурбации.
— Капрал Андерсон! Вам известно, что вы распоследний говнюк? — сказал Карл вместо приветствия. Капрал Андерсон радостно оскалился. — Ну, чего новенького?
— Эй, Блими, разжился бы ты, что ли, лампочкой поярче, а то ни хрена не видно.
— Я напишу заявку, сержант.
— И поторопись. Ну что, старый Лайлу готов говорить?
— Утром я еще там не был, сержант. Лейтенант…
— Ну что еще с этим траханным лейтенантом?
— Его там нет, сержант. Вот и все.
— Дрочит, небось, где-нибудь в кустах, — пробормотал Карл сам себе, садясь на место. Все как всегда. Ничто не сдвинулось с места. Нужно выяснить, что этому Лайлу известно о нападении на ферму Куанда на прошлой неделе. Лайлу был в этом набеге. Это как пить дать. Его там приметили. А еще он частенько подрабатывал на ферме. Сам Лайлу заявляет, что в это время находился в собственной деревне, но врет, старый стервец. Что ему было делать в деревне? Дрочил он там, что ли? Да и в лагере он уже не первый раз. Известный «мау мау», мать его за ногу, трахни его слон. А еще он убийца. А не убийца, так знает, где находится убийца, что, впрочем, одно и то же, ядрит их тут всех.
— Я думаю, что, пожалуй, пора мне с ним перекинуться словечком, — сказал Карл, прихлебывая чай, который принес ему капрал. — И если эта старая сука не откроет сегодня свою траханную пасть, я вдруг стану для него исключительно неприятен. Всю его траханную душу выну. Что, капрал, не веришь?
— Верю, сержант, — отозвался капрал. Толстые губы капрала зашевелились, глазки забегали, будто Карл снова прервал ему дрочку.
— У, глаза бы мои тебя не видели, — автоматически бросил ему Карл.
— Так точно, сержант.
Карл не удержался от смеха. Юморист, чтоб ему пусто было.
— Ладно, подними свою задницу, поди и скажи, чтобы этого черного ублюдка привели в специальную комнату. Понял?
— Да, сержант, — капрал Андресон вышел. Карл слышал, как он разговаривает с охранниками. Мгновение спустя Андерсон появился снова.
— Он подготовлен, сержант.
— Благодарю вас, капрал! — отчеканил Карл. Он сунул сигареты и коробок спичек в нагрудный карман рубашки, взял стек и, пройдя по грязному земляному полу, вошел во внутреннюю дверь.
— О! — сказал он, прежде чем войти туда. — Слушай, капрал. Если наш добрый лейтенант прекратит дрочить и наконец соизволит позвонить, кликни меня, ладно?
— Есть, сержант! Так точно!
— И не задирай нос, пока меня не будет. Понял?
— Так точно, сержант!
Карл думал о маленькой индусской шлюшке в Найроби. Эх, кажется, все бы отдал, чтобы прямо сейчас оказаться там, стащить с нее трусы, раздвинуть ноги и засадить ей по самое не могу. Но служба есть служба.
Насвистывая, Карл прошел через короткий темный коридор в специальную комнату. Духота здесь стояла хуже, чем у этих сраных туземцев в хижинах. И воняло, будто от сотни траханных кикуйю.
Карл отдал охраннику, стоящему у дверей спецпомещения, офицерский салют. Это был особый залихватский салют, когда кончик стека легонько прикладывается к козырьку фуражки.
Покончив с формальностями, Карл вошел в спецпомещение и включил свет.
Лайлу сидел на скамье. В обе стороны как-то странно торчали его тощие колени. Глаза у черномазой твари были большими и белыми. На жиденькой бороденке — струйка слюны.
— Хелло, мистер Лайлу, — проговорил Карл с холодной усмешкой. — Как поживаете? Как самочувствие? Хорошая сегодня погода, не правда ли? Что? Чуть жарковато? Сожалею, но мы не можем открыть вам окно, потому что, видите ли, нет у нас здесь окна. Светомаскировка, знаете ли. Впрочем, вы можете подать жалобу. Вы желаете подать на меня жалобу, мистер Лайлу?
Лайлу помотал своей черной головой.
— У вас есть права, Лайлу, вы же это знаете. У вас есть целая куча прав. Или вы не слушали лекцию? Да нет, что я говорю. Конечно же, слушали. И не один раз слушали. Много раз. Вы у нас клиент постоянный, мистер Лайлу, мы вас знаем и любим. За постоянных клиентов мы держимся, знаете ли.
Лайлу не ответил. Карл подошел к нему вплотную и остановился, глядя на него сверху вниз. Лайлу не поднимал головы. Карл взял того за ухо и вывернул его так, что губы Лайлу плотно сжались.
— Ба! Что я вижу! Мой фирменный знак. Вот этот маленький шрам. Ведь это не ритуальный шрам, мистер Лайлу, а? И не шрам посвященных «мау мау»? Нет! Это фирменный знак сержанта Говера. Это оставленный его рукой шрам. Верно я говорю?
— Да, босс, — сказал Лайлу. — Да.
— Хорошо, — Карл отступил назад и прислонился к двери. — Давайте поговорим неформально, мистер Лайлу. Вы ведь знаете свои права, верно?
— Да, босс. Хорошо.
Карл снова с ухмылкой посмотрел на Лайлу сверху вниз.
— Ты был на прошлой неделе на ферме Куанда?
— Нет, босс.
— А я тебе говорю, был! — Карл начал учащенно дышать, крепко сжимая обеими руками стек. — Ну, так был или не был?
— Нет, босс. Лайлу не «мау мау», босс. Лайлу хороший бой, босс.
— Лайлу — сраный лжец. — Карл даже не успел подумать. Правая рука отреагировала сама. Удар пришелся Лайлу по макушке. Лайлу взвизгнул.
— Не бойся, Лайлу, это не повторится. Ты ведь знаешь, Лайлу, это не мой стиль работы.
— Не ваш, босс.
— Точно не мой?
— Не ваш, босс.
— Хорошо.
Карл вытащил пачку «Плейерса» и достал сигарету. Сунув сигарету в рот, он затолкал пачку назад в карман. Достал спички и не спеша прикурил. Положил коробок в карман. Глубоко затянулся.
— Куришь, Лайлу?
Лайлу весь трясся.
— Нет, босс, пожалуйста.
— Ну что, Лайлу, страшно? Да не отпирайся, вижу, что того и гляди обосрешься. Ну, так и не стесняйся. Возьми и посри. Вон там горшок. Цивилизованный человек срет в горшок. Ну, чего смотришь? Давай, снимай штаны, Лайлу.
— Пожалуйста, босс!
Карл теперь двигался стремительно, как пантера. Это всегда было его сильной стороной — стремительность движений. Р-раз — и одним рывком он сдернул шорты кикуйю до колен, обнажив жалкие морщинистые гениталии.
— Ну, Лайлу, сам посрешь или тебе помочь? Слушай, может мне тебя того, шомполом прочистить, а, Лайлу?
* * *— Вот так куда лучше, — говорит Карл.
— Ну, ты ненасытен! — восхищенно говорит его дружок. — Чего-чего, а этого у тебя не отнять. Даже при всех твоих закидонах.
— Который час? — спрашивает Карл. — У меня часы встали.
— Да где-то раннее утро, — отвечает друг Карла.
КАК БЫ ВЫ ПОСТУПИЛИ? (16)
Вы и ваша сестра захвачены врагами. Враги ужасно жестоки.
Врагам нужна информация, касающаяся ваших друзей. Они говорят, что вся ответственность за безопасность сестры лежит на вас. Если вы скажете им все, что их интересует, сестру освободят. В противном случае ее будут унижать, терроризировать и мучить, как только можно.
Вы понимаете, что если ваши друзья попадут к ним в руки, живыми им оттуда не выбраться. Впрочем, и вам никто не может гарантировать безопасности в данном случае.
Так кого же вы решитесь предать?
Глава 17. Прощай, Сон Лон. 1968: Дети
«Забудем на минуту о громадном значении Южного Вьетнама сегодня и о наших действиях там. Как человеку, претендующему на роль профессионального историка, мне нередко приходилось размышлять вот над чем — в истории Вьетнама, в истории всей Юго-Восточной Азии, равно как и в американской политике, проводимой в этом регионе, как в зеркале отражаются все основные проблемы, потрясавшие мир в течение последних 25 лет. И, действительно, двадцатипятилетний отрезок новейшей вьетнамской истории включает в себя французское колониальное правление (типичный пример колониальной политики), конец колониального периода, выход на мировую арену, борьбу национализма и коммунизма. В этом же зеркале отражаются наши отношения с Советским Союзом и коммунистическим Китаем, а также отношения этих двух сверхдержав между собой. В этом же зеркале нашло отражение и наше отношение к европейской колониальной политике (пример тому — Франция) и, начиная, по крайней мере, с 1954 года, отношение к Вьетнаму — по вопросам предоставления суверенитета и национального самоопределения…
…Во всей Юго-Восточной Азии сегодня нам в целом доверяют — поездка Дрю Мидлтона лишь подтвердила это. Затраченные усилия не пропали впустую. Но это не значит, что доверие к нам будет сохраняться вечно. Хочу заметить, что оно будет подорвано, если мы, как это прекрасно выразил в своей речи президент Джонсон, допустим в Южном Вьетнаме приход к власти коммунистов или же уйдем из этой страны, «прикрываясь разговорами о разумном компромиссе». Если же, напротив, мы и дальше будем следовать нынешним курсом — ограниченное военное вмешательство, а также использование всех мирных способов для поиска мирных решений, — перспектива мирной и стабильной Юго-Восточной Азии станет более реальной и отчетливой, чем когда-либо, начиная с тех времен, когда народы этого региона сбросили с себя колониальное иго».
