Я обязательно вернусь. Книга 3.1 (СИ) - Ольвич Нора

Нам было что предложить купцам в Глазго. Зеркала. Методом проб и ошибок Вейлр и местные мастера, стекольщики, создали этот предмет роскоши. Продажа зеркал основательно пополнила казну княжества, что позволило давать денежное пособие матерям, занимающимся детьми в первый год их жизни. Небольшие ежемесячные выплаты, но тем не менее.

Строители, нанятые в Глазго, многие остались в княжестве. Для них всегда была работа. У многих уже родились дети в семьях, что приехали вместе с ними.

Открытие месторождения флюоритов в приграничном высокогорье. Удивительных расцветок и переливов. Их огранка и возрождение ювелирного дела. Изделия с пробой ювелирного Дома де ла Гутьеррес расходились по всему миру. Пусть небольшими партиями, но они были очень востребованы. Заказы на отлив пушек для судов и ядер к ним; жизнь и производство развивались.

Мы не вникали в клановые войны родовитых семейств Шотландии, и обходили в общении их вражду стороной. А общаться с кем-либо, старались очень редко, ревностно охраняя свои границы. Взорвав несколько прибрежных скал, завалили вход в залив, оставив только узкий канал. Контролируемый со всех сторон военизированными постами и пушками.

Мы заставили окружающих с собой считаться. Уплата налогов и податей в бюджет страны помогали в этом. Мы ни с кем не спорили, чей род более знатный и стоит к королю ближе по рождению. Просто привозили в столицу налоги и отчёты. Княгиня Жанна работала с королевскими казначеями несколько дней. Я же встречалась несколько раз с женой короля Мари- де Гиз, помня её ещё по Парижу.

Большим сюрпризом для нас был приезд в княжество мессира Томаса Уилсона, но об этом по порядку.

Итак, год назад нам доложили, что в нашей акватории появилось судно. Шотландский флаг на судне, не давал повода для беспокойства. Далее последовала обычная и стандартная процедура для такого вида посещений.

И вот наш бот привёз в замок двух братьев во Христе, путешествующих инкогнито. Судно же осталось за пределами канала. Проповедники, протестанты, сколько их уже перебывало у нас. Странствующие монахи, католики. Всех привечали с уважением. Данный сюжет в нашей повседневной жизни не вызвал особых эмоций. С мужчинами должны были провести беседу отец или сеньор Рикардо.

А далее они спокойно могли делиться своими знаниями с нашими жителями долины, которым были близки их взгляды на вероисповедание.

Протестанты княжества, часто с безразличным спокойствием взирали на всякий вид подстрекательства против католицизма в рамках новых реформ. Им было далеко не безразлично, где они проживают и как. Они привыкли к хорошему уровню жизни. Им было что терять. Хорошие дома и заработки. Школа для детей и охрана материнства, практически бесплатные услуги госпиталя.

Я же всегда очень строго преследовала религиозные распри. Может, с виду, это был диктат. Но попытавшиеся когда-либо религиозные фанатики внести разлад в спокойную жизнь неукоснительно выдворялись нашими гвардейцами за пределы княжества. А гвардейцев было предостаточно. И зарплаты у них тоже были достойными.

Итак, путешествующие протестанты открыли свои лица, сняв капюшоны плащей в кабинете отца. Меня вызвали буквально через полчаса после их приезда. Удивляясь секретности и непонятным обстоятельствам данного посещения, я зашла в кабинет к отцу и услышала знакомый голос.

— Дева Мария, мессир Томас! Вы вернулись! Вы приехали! Вы не оставите нас?

Я бросилась к мужчине. Зависнув в его объятиях. Добрая улыбка. И мудрые глаза. Ох, я вела себя совершенно не протоколу.

— Дитя. Вы не изменились. Совершенно. Позвольте представить вам. Милорд Иаков.

Отец склонился в поклоне. Я же изумлённо разглядывала мужчину лет тридцати пяти, что, в свою очередь, не сводил с меня пытливого взора, пока не услышала:

— Возможно, ваша приятельница по Парижу, которая была гостьей в вашем салоне высоких искусств, Мари де Гиз упоминала милорда, как своего супруга в последней вашей с ней встрече в Эдинбурге.

Мессир Томас сказал мне это на чистейшем испанском языке. И я склонилась в реверансе, о боги, король Шотландии, простым проповедником. Инкогнито. В гостях.

— Сир. Ваше Величество. Простите мне моё неведение.

— Ну, что вы леди Каталина. Разрешите бедным проповедникам остановиться у вас на некоторое время. Мой духовный брат много рассказывал мне о вас. И о трудах вашего мужа. Вы разрешите мне с ними ознакомиться?

Остальные недели пролетели как один день. Общение с королём, который с детских лет нёс свою непомерную ношу. Просто уставший человек, который искал смысл своей жизни, желая самого лучшего для своей страны. Он много времени проводил в нашей библиотеке в обществе капитана Карлоса. Его личность оставалась тайной для всех. Наслаждался нашим семейным уютом; знакомился с устройством княжества. Мы много беседовали. Внешняя политика. Аппетиты в отношении Шотландии воинственных стран — Испании и Англии. Усиление флота страны. Введение воинской повинности для детей мужского пола баронов и лордов. Реформы в экономике. О многом было сказано тихим шёпотом в моём кабинете на чистейшем испанском. Я старалась. Очередной раз, меняя историю. Ведь в той другой реальности, в это самое время, этот человек через несколько месяцев должен был лежать на смертном одре в ожидании рождения наследника. А впоследствии умереть от неизвестной болезни, практически через несколько дней после рождения дочери, Марии Стюарт.

Простым проповедником он обошёл всю долину. Казалось, заглянув во все сферы жизни простых шотландцев, не раздираемых религиозными распрями и безумствами своих лордов. Вероятно, сделав определённые выводы снова обосновался в библиотеке.

Я обратилась к нему с просьбой о возможности отправить казначеям королевства ежегодные платы в казну вместе с ним. На его судне. Дабы не посещать шумную столицу. Нам жителям провинции это так не привычно. Лёгкая всё понимающая усмешка. Он был мне приятен. Налоги были уплачены на два года вперёд. Это был наш взнос в бюджет королевства на реформы и на вооружение. Хороший такой взнос. Скажем так, тамплиеры давали шанс. На новый виток в развитии страны.

Иаков. Он всё понял. И совершенно проникся ответственным и серьёзным моментом, приняв по описи испанские дублоны.

— Леди Каталина, брат Томас, он сказал, что за три года вы совершенно не изменились. Как такое возможно? Моя супруга, также обмолвилась мне об этом. Юная дева, в чём секрет?

Я откинулась в кресле, внимательно наблюдая за королём. В какой степени я могу быть с ним откровенной?

Рассказать ему про сны, в которых неоднократно умираю от яда в страшных мучениях? Как кровь сочится через поры, доставляя жуткую боль. Я буквально умывалась ею в шикарных апартаментах Лувра, что выделил для проживания мне любимый дядюшка.

Что уже три года, в микроскопических дозах принимаю сильнейший природный яд. Услышав однажды в свой адрес восхищённое:

— Такая же юная и непосредственная, как и прежде…

Насторожилась и стараюсь меньше бывать в свете.

Что княгиня Жанна, отец, дети и всё семейство де ла Кано принимают «лекарство», будто консервируя себя. Следуя моему примеру. Как это рассказать?

Воспоминания. Этот человек умрёт. Историки писали, что от непонятной болезни. И это будет катастрофой для этой маленькой страны. Мария I Стюарт в девять дней своей жизни станет королевой. Страна погрязнет в войнах. Итак, как решиться? И на что? Сказать, но немного иначе… Насколько иначе?

— Брат, вы просили вас так называть. Я расскажу вам, но прошу, не судите меня строго. Я так часто ходила по лезвию ножа. Что просто устала. Я женщина, возможно, немного суеверная и в чём-то слабая. Моё происхождение. Стоит ли говорить о нём? Только ленивый королевский двор Европы не знает этот скандал. Как ни странно, но враги у нас с вами общие. Им не даёт покоя моё присутствие на этой бренной земле. А я не могу им доставить радость, покинув её. Хотя знаете, я ни на что не претендую. Меня всё устраивает в моей жизни. И им также не нравится независимость этой маленькой, но такой гордой страны. Почему мы должны идти у них на поводу? Всё началось с травницы, что жила в удалённой деревне, которой уже и нет в живых, обвал, знаете ли. В горах. Но мы успели всех жителей перевезти в долину. Умирая, она мне сказала, что видела меня в страшных муках, якобы в вещем сне. Меня отравят, и моя смерть будет страшна. В семейный склеп меня внесут в закрытом гробу. Старейшина деревни говорил, что за такими видениями к ней приходили издалека. Им нужно верить. Она ведает и видит вещие сны. Возможно. Травница сказала, что мне необходимо принимать, и я смогу избежать смерти.