Зверь (СИ) - "Tesley"
Взгляд Ричарда остекленел. Он замер всего на секунду, прежде чем стряхнуть с себя морок, но этой секунды твари хватило с избытком. Она мгновенно выпростала из бесформенного тела тяжёлую когтистую лапу и ударила ею Ричарда прямо в грудь.
Рокэ услышал хруст рёбер.
Ричард повис на рукояти меча, чудом сохранив равновесие. Тварь проворно юркнула в темноту Лабиринта, не дожидаясь нападения литтэнов.
Рокэ бросился к Дику как коршун, но тот прохрипел так отчаянно, что Рокэ замер:
— Нет! Замо́к!
Жилы на его висках вздулись, пот градом полил с лица. Запирающий камень, неохотно повинуясь воле своего Повелителя, медленно сомкнулся, закрывая зёв подземного Лабиринта.
Рокэ не глядя полоснул себя по ладони и приложил к камню окровавленную руку. Он почувствовал, как глубоко в недрах камня восстанавливается магический механизм: разбитый язык замка срастался заново, как срастаются горные породы.
Капкан Судьбы захлопнулся.
Ричард обмяк, и взгляд его помутнел. Он не успел упасть: Рокэ подхватил своего оруженосца на руки, торопливо ощупывая рану.
С первого взгляда он понял, что она смертельна. Он готов был проклясть свои познания в медицине, потому что они не оставляли ему надежды.
— Держитесь, юноша, — проговорил он сквозь зубы, вопреки всякому вероятию пытаясь обмануть самого себя. — Только не теряйте сознания!
Ричард молчал: из его груди фонтаном била яркая алая кровь.
Рокэ бережно опустил его на камень и стал торопливо стягивать с себя рубашку, чтобы разорвать её на лоскуты.
Взошло солнце. Это произошло так неожиданно, что Рокэ даже на мгновение остановился. Ураган горячей пыли и песка, только что бушевавший над Гальтарой, стих так внезапно, словно его никогда и не было.
— Отойди в сторону, анакс, — произнёс чей-то ясный спокойный голос. — Ты уже ничем не поможешь.
Ринальди Ракан в дорожном плаще с откинутым капюшоном стоял в двух шагах от них. Его светлые волосы отливали золотом в свете начинающегося дня.
Рокэ невольно протянул к нему руки.
— Помоги, — сказал он хрипло, чувствуя, как горят от недостатка воздуха его лёгкие. — Я знаю: ты можешь! Однажды ты спас меня от смерти.
Ринальди Ракан посмотрел на него с прохладным интересом.
— Кто ты? — спросил он спокойно.
— Я Рокэ Ракан, последний потомок Эридани. Я тот, кого ты проклял.
— И какое право есть у тебя просить у меня услуги? — осведомился Ринальди, пожимая плечами. — Я ничем не обязан тебе, потомок Эридани. Но я кое-чем обязан этому юноше, а я не люблю оставаться в долгу.
Он присел на корточки рядом с Ричардом, который силился поднять голову и что-то сказать.
— Вот мы и встретились снова, Ричард Окделл. Наша первая встреча оказалась для меня весьма полезной, и я хочу, чтобы вторая стала полезной для вас. Оставленная передала мне вашу просьбу, но я хотел бы услышать её от вас самого.
— Проклятие… — прохрипел Ричард почти без голоса. — Прости!..
— Нет! Ты пришёл, чтобы насладиться своей местью! — крикнул Рокэ в ярости. — Так уничтожь же меня, я готов, я жду! Но ради этого мира спаси Дикона. Он Повелитель Скал. Без него Кэртиана не выживет.
Ринальди повернул к нему безмятежно-спокойное лицо.
— Сегодня я вернулся в Осень, — просто ответил он. — А Оставленная ушла из Осени. Кэртиана не погибнет вместе с Повелителем Скал. Если этот юноша желает прощения Рокэ Ракану, так тому и быть.
Он легко выпрямился, поднимая руку. У его ладони вспыхнуло золотым багрянцем отражённое пламя Сердца Скал.
— Нет! — крикнул Рокэ, тщетно пытаясь предотвратить неизбежное.
Но он не в силах был помешать Одинокому.
— Благословляю тебя, потомок Эридани, — произнёс Ринальди Ракан сильным и звучным голосом. — Благословляю твою кровь в детях твоих и во всём роде твоём, чтобы длился он, пока живёт Кэртиана. Благословляю тебя на земле, которую ты называешь своею, в городе и на поле, при входе твоём и при выходе. Благословляю друзей твоих и всех ближних твоих, благословляю все труды и все дела твои. И пусть благословение моё останется с тобой навсегда.
Багровый шар сорвался с его руки и, коснувшись лица Рокэ, рассыпался ослепительным искристым сиянием.
Когда оно померкло, Ринальди уже не было.
Мёртвое тело Ричарда сломанной куклой лежало на камнях. Рана его блестела свежей алой влагой, но кровь больше не шла из неё.
Рокэ был один.
Его последнее проклятие оказалось благословением.
Глава 8. Зверь. 5
5
Начинался день.
В воздухе висела густая пелена пыли, поднятая недавним ураганом, но она уже медленно оседала, открывая неяркое зимнее солнце.
Синие шмели растворились в свете нового дня.
Рокэ был один.
Тело Ричарда лежало в двух шагах от него – залитое кровью и сведённое посмертным оцепенением. Правая рука Повелителя Скал загораживала Капкан Судьбы, словно и после смерти он старался удержать Изначальных тварей в туннеле Лабиринта. У самых кончиков его пальцев тускло мерцала рукоятка меча Раканов, выпавшая из ослабевшей ладони.
Чёрные литтэны пропали из виду, словно они обратились в густые тени, застывшие на базальтовых плитах Гальтары.
Рокэ померещилось, что на ладони Дика блеснуло что-то тёмное. Он шагнул вперёд, едва удерживаясь на ногах. Земля под ним уже перестала биться в конвульсиях, но ему почему-то чудилось, что она по-прежнему шатается как пьяная.
Он наклонился, с трудом сохраняя равновесие. Глаза не обманули его: в раскрытой ладони лежал, переливаясь всеми оттенками коричневого, крупный, чистый карас.
Камень Повелителя Скал.
Он показался Рокэ смутно знакомым. Рукоятка меча Раканов, поблёскивающая рядом, послужила напоминанием: в ней зияло пустое углубление, по размерам в точности соответствующее камню. Сомневаться не приходилось: это был тот самый карас, который однажды выпал из меча Раканов после покушения на улице Мимоз. В тот вечер Рокэ разрешил своему оруженосцу забрать его себе, и с тех пор не интересовался его судьбой.
Теперь мёртвый Ричард возвращал камень обратно.
Рокэ смотрел на драгоценность напряжённым упорным взглядом: ему почему-то взбрело на ум, что вся жизнь Ричарда сосредоточилась в этом камне. Это походило на навязчивую идею, на бред наяву.
Он нагнулся ниже и попробовал сомкнуть пальцы Дика вокруг караса. Но окоченевшая ладонь утратила гибкость и отказывалась сжиматься, словно Дик не хотел принимать камень назад.
Рокэ выпрямился, раскачиваясь как тяжелораненый или мертвецки пьяный.
Он размышлял.
Нельзя было оставлять Ричарда здесь, на голой земле. Крысы, которым удалось избежать зубов Изначальных тварей, скоро выползут из своих укрытий. Запах крови и разлагающейся плоти обязательно привлечёт их. Мысль о том, что эти мелкие омерзительные грызуны могут прикоснуться к Дикону, казалась Рокэ невыносимой.
Он вспомнил, как много лет назад, когда он юнцом приехал в Гальтару из любопытства, местные жители уверяли его, что ни одно существо, будь то человек или зверь, не способно подняться на Холм Ушедших.
Тогда он убедился в этом. Ни перелётные птицы, ни юркие ящерицы не могли даже кончиком хвоста коснуться ступенек лестницы Холма.
Священная пирамида открывалась только Ракану и Повелителям.
Рокэ кивнул самому себе в знак согласия. Он отнесёт Ричарда наверх, на Террасу мечей. Пусть последний потомок Лита навсегда останется там, откуда его предок смотрел на этот мир, покидая его навеки.
Рокэ снова нагнулся, покрепче упершись ногами в землю. Подобрав меч Раканов, он положил его Ричарду на грудь, как кладут оружие погибшему в бою воину, и осторожно заткнул фамильный кинжал Окделлов ему за пояс. Ещё некоторое время он медлил, размышляя, как удержать карас в безвольной руке, и в конце концов привязал его к ладони лоскутом, оторванным от собственной рубахи.
Он не хотел прикасаться к камню.
Наконец, всё было готово. Сцепив зубы, Рокэ поднял на руки непослушное, налившееся гранитной тяжестью тело – и застыл на месте, качаясь из стороны в сторону, не решаясь сделать ни шага вперёд, чтобы не рухнуть вниз, в серую пыль Гальтары.
